Два года назад на Донбассе закрылся уникальный госпиталь. Это было единственное в республике учреждение, на постоянной основе принимавшее раненных в боевых действиях на востоке Украины, причем помогали солдатам обеих сторон. Возник он стихийно, без указки сверху, но без поддержки местных властей долго не прожил. Корреспондент АиФ.ru рассказывает историю Первого военного госпиталя и людей, его создавших.
Место, расположенное в низине набережной Кальмиуса, не бросалось в глаза и почти идеально соответствовало предъявляемым критериям. Сначала развернули койки на три отделения, — их было 55 — сделали переоборудование, и 6 июня 2014 года поступили первые раненые из Славянска.
Персонал формировался сам собой. Приходили медсестры из больниц, врачи и просто неравнодушные. О деньгах не думали: зарплату там не платили, более того, иногда приходилось покупать продукты и медикаменты на свои средства.
— Мы с сыном просто привезли лекарства, которые купили за свои деньги, и остались работать, — вспоминает Ольга Долгошапко, профессор Донецкого национального медицинского университета. И она, и ее сын — акушеры-гинекологи, опыта работы в подобных условиях у них не было, и многому приходилось учиться на ходу.
Реки раненых
В разгар боев, летом 2014 года, шли потоки раненых. Были дни, когда на 90 коек приходилось до двухсот раненых. Пришлось купить надувные матрацы и разместить раненых в столовой. Многие из медиков буквально жили в госпитале, питались с ранеными из одного котла, домой попадали очень редко. Город находился в осаде, и у каждого был собран тревожный рюкзак. В любой момент мог прийти приказ, и персонал был обязан погрузить раненых на автобусы и эвакуироваться вместе с ними.
С первых дней ПВГ существовал исключительно за счет гуманитарной помощи и самоотверженности персонала. Основной поток гуманитарных поступлений шел из России. Помогали волонтеры, благотворительные организации, политические партии. Иногда в коробках с медикаментами оказывались письма, написанные детским почерком: «Вы настоящие герои. Мы в вас верим, вы держитесь, мы вам будем помогать».
Работа с людьми, прошедшими здесь ад войны, потерявшими близких и друзей, требует особого подхода. У них специфическая психика, им нужно иногда снять стресс. Было всякое, в том числе напивались, но здесь их никто за это не ругал, не штрафовал и не выгонял. Относились с пониманием. Некоторые не разговаривали днями, месяцами, потому что перенесли тяжелую потерю, у некоторых на глазах убивали жен и детей. Человек замыкался, переживая эту невыносимую боль, и ни с кем не хотел общаться.
В госпитале оказывали помощь всем. Лечили даже пленных солдат ВСУ, всего около 30 человек. Они получали медицинскую помощь наравне с ранеными ополченцами и питались тем же, чем и все. С тяжелыми ранениями обеих ног был доставлен пленный лейтенант, до войны работавший школьным учителем где-то на Полтавщине. У него была большая потеря крови, требовалось переливание, и медперсонал сдавал свою. Потом над ним шутили: «Ты теперь наш, сепаратист. Приедешь к себе и скажешь, мол, все, во мне течет кровь сепаратиста. Как же ты с этим жить будешь?»
Были жертвы среди сотрудников. 29 января 2015 года в районе поселка Широкино от пули снайпера погиб врач-кардиореаниматолог Константин Станинский. Он закончил оказывать помощь, вышел на улицу покурить и был настигнут пулей снайпера. Он всегда рвался на передовую, хотя коллеги и отговаривали.
Нейтральный статус
За время работы госпиталь на баланс не взяло ни одно из министерств воюющей республики. В июле 2014 года коллектив ПВГ обратился к министру обороны ДНР, которым на тот момент был Игорь Стрелков, с просьбой принять госпиталь на баланс военного ведомства. Стрелков решение утвердил, отдал соответствующий приказ, но дальнейших действий не последовало. Финансирование не поступало, и персонал продолжал работать на правах волонтеров.
По согласованию с комбатом подразделения «Сомали» Михаилом Толстых в селе Спартак был открыт приемный пункт госпиталя, однако из-за постоянных обстрелов его перенесли в более безопасное место, частный дом недалеко от аэропорта. С марта по май 2015 года там работали выездные бригады госпиталя, состоящие из хирурга, анестезиолога и медсестры. Раненых привозили сразу с передовой, оперативно оказывали первую помощь и даже проводили мелкие операции, что спасло немало жизней. Сумели спасти даже солдата, которому осколком очень сильно повредило лицо. Его не только довезли до больницы живым, но и впоследствии восстановили травмированные области.
Несмотря на все заслуги, ПВГ так и остался невостребованным в молодой республике. Медики неоднократно обращались в Министерство обороны и другие инстанции с просьбой взять на баланс единственный в ДНР военный госпиталь, пытаясь донести до чиновников важность специализированной госпитальной базы в системе этапов медицинской реабилитации военнослужащих. Чиновники же не реагировали или отделывались отписками, и никакого решения о легализации ПВГ не последовало.
Закат
Неопределённый статус привел к тому, что госпиталь не получал необходимого материально-технического снабжения. Финансирования не было. Со временем стал уменьшаться объем гуманитарной помощи. Раненых было нечем лечить и кормить, и коллектив решил закрыть госпиталь.
— В конце мы уже кормили раненых за свои средства, работали на основной работе и из своей зарплаты покупали продукты, чтобы хоть как-то раненых кормить. Потом этих денег стало не хватать и коллектив собрался и принял решение: раз этот госпиталь не нужен был руководству, нам остается только прекратить свою деятельность, — рассказывает Ольга Долгошапко.
Последняя запись в больничной книге датируется 6 декабря 2015 года. В этот день весь персонал ПВГ и раненые собрались в актовом зале. Медики попросили у раненых прощения и объяснили ситуацию.
На момент закрытия персонал госпиталя насчитывал 150 человек, из них 30 врачей. Всего, по данным журнала учета, за полтора года через ПВГ прошли порядка 13 тысяч человек. Из них 5,5 тысячи — через стационар, а еще 7,5 тысячи просто обращались за помощью.
