Российский фотограф Сергей Горшков получил Гран-при престижного конкурса Wildlife Photographer of the Year за снимок амурской тигрицы, обнимающей вековую пихту.
Конкурс проводит британский Музей естественной истории. В этом году в нем участвовали 49 000 работ. Победный снимок и имя автора объявила герцогиня Кембриджская Кэтрин, покровительница музея. Впервые за 55 лет существования конкурса победил россиянин. Спецкор «АиФ» пообщалась с Сергеем Горшковым спустя несколько часов после награждения, ради которого он прилетел с Дальнего Востока. Обычно торжественная церемония проходит в Лондоне, но из-за коронавируса впервые в истории конкурса она состоялась онлайн.
Высший пилотаж
— Сергей, поздравляем с большой победой! Хотя для вас награды, наверное, — уже дело привычное, вы обладатель множества престижных международных призов.
— Вы правы. Но такая победа — первая. Не только у меня, но и у нашей страны. Для меня большая честь представлять родину, тем более получать главный приз. Шел к нему очень долго. В конкурсах участвую давно: интересно смотреть, что снимают в мире. Не раз отправлял работы и в Лондон, был номинирован, становился лауреатом. Но первого приза у россиян не было никогда. До минувшей ночи. Это действительно большая удача, большая гордость. За себя и Россию.
— Как удалось договориться с тигром о безупречном позировании?
— Снимок сделан в национальном парке «Земля леопарда» — на Дальнем Востоке России, недалеко от Владивостока. Это единственное место в мире, где обитают дальневосточные леопарды (их в России около ста особей) и амурские тигры, которых 580-600, и все равно невероятно сложно увидеть, тем более снять. Вживую — почти невозможно. Спасибо национальному парку, моему проводнику Николаю Агапову, досконально знающему повадки животных, а также спонсорам. Без них сделать такой дорогой и долгий проект вряд ли получилось бы.
— Сколько длилась охота за героем победного снимка?
— Я установил камеру 14 января 2019 года, и только 18 ноября пришла тигрица, чтобы сняться у этого меточного дерева. Вековая пихта, знаете, как Instagram для людей. К ней приходят животные, оставляют свои метки, запахи, так происходит общение.
— Что же, все 11 месяцев вы сидели в засаде, ожидая свидания с тигрицей?
— Нет, приходится использовать скрытую камеру и датчики движения. Камера укладывается в водонепроницаемый бокс и устанавливается в лесу. Как только срабатывает датчик, сигнал от него автоматически поступает к камере. Она срабатывает и происходит съемка того, кто пересек линию датчика в данный момент.
— Получается, вы тут и ни при чем? Камера все сделала без вас?
— Ну как без меня? Съемка скрытой камерой — высший пилотаж в фотографировании дикой природы. Я не вижу, что происходит, но должен все предусмотреть, быть в одном лице режиссером, продюсером, фотографом, оператором. Нужно предугадать, как пойдет животное, куда, как поднимет лапу... Можно сделать сотни простых снимков, а можно — один, который не стыдно показать людям. Моя задача — работать так.
— Вы сами-то где были, когда тигрица снималась на вашу камеру?
— Знаете, как обычно говорят: поставил камеру — иди кури бамбук и пей пиво. На самом деле я каждые 2-3 месяца езжу на место, проверяю камеры, меняю флешки, аккумуляторы, что-то переставляю. То есть постоянно нахожусь в творческом процессе.
— На каком расстоянии от животного стояла камера?
— Метрах в восьми.
— В таком случае нет опасности, что тигр начнет охоту на вас?
— Меня-то там нет. Я сижу в Москве, смотрю канал «Культура» и пью чай с лимоном. А вот снимающая аппаратура действительно находится в опасности. Несколько раз мою камеру разгрызали медведи, ломали тигры.
— Тигр в дикой природе совсем не трус?
— Конечно. Он хозяин сибирской, дальневосточной тайги, который знает и охраняет свою территорию. У героини моего снимка, к слову, в тот момент как раз родились трое котят, так что сейчас я продолжаю работать над проектом: хочу снять все семейство, котята уже годовалые. Правда, сначала надо найти, где они ходят и когда, выбрать точку для камеры... Надеюсь, личный опыт и мой проводник помогут мне в этом. Чтобы через пару лет можно было сделать фотоальбом и показать миру дикую природу Дальнего Востока: красоту леопарда и тигра.
Карабин — на свалку!
— Прежде вы ведь медведей больше снимали?
— Да, но невозможно снимать всю жизнь одних и тех же животных. Это как все время петь одну песню. Быстро надоедает. Я делаю большие проекты и в среднем 280 дней в году нахожусь «в поле». Это Камчатка, остров Врангеля, Земля Франца Иосифа, плато Путорана, полуостров Таймыр, Арктика, «Земля леопарда», тайга... После каждого проекта устраиваю выставки и презентации по всему миру, выпускаю альбомы, фильмы.
— Как близкие относятся к вашему образу жизни?
— Да убить готовы!
— Когда-то вы были вице-президентом нефтяной компании и, как многие богатые люди, любили настоящую охоту...
— Но в какой-то момент задумался: вот убил ты ни в чем не повинное животное, и что дальше? Что с ним делать-то? Мясо есть в магазине. Шкуры, рога, копыта перестают быть интересными. И приходит осознание, что гораздо интереснее снять красивое животное, чем убить его. Тем более бескровная охота в тысячу раз сложнее. Кроме того, снимки благотворно влияют на людей: многие начинают понимать и ценить красоту природы. Фотография потихоньку формирует сознание: дикий мир настолько хрупок, что мы не должны вторгаться в него. Можно только наблюдать, что в нем происходит.
— Сейчас жалеете, что убивали животных?
— Нет. Это моя история, моя жизнь. Я не могу отказаться от прошлого, но могу изменить отношение к прежним увлечениям. Никого не осуждаю, у каждого свой путь. А я выбор сделал. Очень многие охотники писали мне: «После просмотра ваших снимков я забросил карабин и взял в руки фотокамеру...»
— Много еще в России нетронутых уголков природы?
— Россия — самая большая страна, где таких уголков действительно немало: Арктика, север, тайга... Нужно только оторвать тело от дивана и взять в руки камеру. А снимать есть что. Весь мир стремится к нам за красивыми снимками. А мы все ездим непонятно куда и зачем: в Турцию, на Карибы... Красота — вот она, рядом. Есть деньги — потратьте их на родине. Получите гораздо больше удовольствия!
— И это говорит человек, который только в Ботсване и Намибии был множество раз?!
— Да, был. Но однажды к своему стыду понял: сколько раз летал в Африку, а дальневосточных леопарда и тигра не снимал ни разу. Поэтому теперь туда летаю в основном ради отдыха. Когда полгода проводишь в Арктике и на севере, хочется немного погреться. Впрочем, даже там я совмещаю приятное с полезным, готовя большой фотоальбом по африканскому леопарду. Снимаю уже много лет. Но я максималист, по-другому не могу: пока не сделаю лучшие кадры, не остановлюсь.
