Девочке с прекрасным именем Доминика-Виктория недавно исполнилось 6 лет. Свой день рождения она встретила вместе с мамой, бабушкой и дедушкой в краснодарском Усть-Лабинске. Но российский суд решил, что жить в своей стране она не может, а обязана отправиться в далёкий Гонконг.
Гостевые свидания
Скандальное решение в начале марта вынес Первомайский районный суд Ростова-на-Дону. Именно туда обратился биологический отец Доминики-Виктории, гражданин Австралии Джереми Танг.
«Мы познакомились в Таиланде, — рассказывает мама Доминики Виорика Гечану. — Он сам австралиец, но живёт больше 25 лет в Гонконге. Он полгода за мной ухаживал. И, если бы не знакомая, которая обратила моё внимание, сказав, какой он обстоятельный, порядочный и серьёзный мужчина, я бы не стала с ним встречаться».
Виорика рассказывает, что к тому времени жила в Таиланде около десяти лет, работала в российской туристической компании. Отношения с Джереми были чем-то вроде гостевых свиданий. До того момента, пока Виорика не забеременела.
«Мы никогда вместе и не жили как пара. Он достаточно взрослый человек, ему на тот момент было уже 52 года. Он никогда не был женат, и у него не было детей, — рассказывает Виорика. — Когда я ему сказала, что беременна, он был в шоке. У него случилась настоящая депрессия, и он всё время повторял, что ещё не готов стать папой».
Но Виорика решилась родить. Девочка появилась на свет в Таиланде в июне 2014 года и получила австралийское (по происхождению папы) гражданство. Российское гражданство Доминика получила чуть позже, когда вместе с мамой после нескольких лет жизни в Гонконге снова переехала в Таиланд.
Жизнь в Гонконге
Когда Доминике-Виктории исполнился год, Джереми пригласил Виорику и дочку в Гонконг. Правда, пускать в свой дом родственников он не захотел: дал денег на съём квартиры. Да и те в долг.
«Три года мы с ней жили в комнатушке, где помещались лишь одна кровать и шкаф, — рассказывает Виорика Гечану. — Гонконг не Россия, просто так никто жильё не сдаст. Нужно иметь работу. А устроиться я могла только нелегально: у меня не было разрешения. Это потом Джереми тоже использовал против меня. Говорил, что расскажет гонконгским властям о моей нелегальной работе администратором в музыкальной школе. А за это меня могли выдворить из страны».
Так продолжалось около трёх лет. В 2018 году Джереми обратился в гонконгский суд с требованием установить совместную опеку над дочерью.
«Какой он отец? — возмущается Виорика. — Отобрал у дочери паспорт, чтобы я её не увезла. Постоянно меня держал в страхе, что сдаст полиции. Да и никогда он не интересовался тем, как живёт и что ест его ребёнок».
Поэтому Виорика решила не дожидаться суда и тайком увезла Доминику-Викторию в Таиланд. Уже там она обратилась в посольство и оформила дочери российское гражданство, где в графе «Отец» указала прочерк. Кроме того, она сменила дочери и фамилию с Танг на Гечану.
Побег в Россию
Когда Виорика уже была в Таиланде, суд в Гонконге запретил вывозить ребёнка из страны и утвердил совместную опеку над Доминикой между матерью и отцом. Кроме того, по решению Высокого суда Гонконга девочке до совершеннолетия было запрещено покидать страну без согласия отца.
Запрет на выезд, правда, касался только гражданки Австралии Танг, а не 5-летней россиянки Гечану.
Так Виорика с дочерью оказались на родине. Но австралийский папа не остановился, он подал иск уже в российский суд, где потребовал незамедлительно вернуть его дочь в Гонконг.
«Какой он папа? Она его в глаза уже забыла! Как там жить с папой-стариком, у которого ничего нет? — негодует Виорика Гечану. — Ни имущества, ни работы. Он последний год в Гонконге вообще безработный был. И на это никто не обращает внимания. Зато мы якобы учитываем права ребёнка! Права — это отнять ребенка у мамы. И ей будет хорошо? Она уже по-английски даже не разговаривает, забыла язык».
Решение Первомайского районного суда Ростова-на-Дону действительно выглядит несколько странно. Там есть протокол обследования жилищно-бытовых условий ответчика: Виорики Гечану.
Вот строчки из решения: «В домовладении созданы благоприятные условия для проживания несовершеннолетней. Для девочки выделена отдельная комната, в которой оборудовано индивидуальное спальное место, место для игр и занятий, шкаф для хранения одежды».
Куда в Гонконге отправится жить эта 6-летняя девочка?
А кто обследовал условия папы? Где будет жить девочка, гражданка Российской Федерации? Об этом ни слова.
Ходит в подготовительную школу и разговаривает по-русски
«За два с половиной года он даже не спросил, нужно ли ей что-то. Я его просила за школу заплатить, хоть молока купить дочери. Ни копейки не дал. Сказал, что будет помогать только в Гонконге. Получается, он только там папа?» — говорит Виорика Гечану.
Доминике сейчас 6 лет. Когда приходили из опеки проводить то самое обследование, дочку, по словам Виорики, спрашивали, с кем она хочет быть. И, хотя для суда её слова пока незначительны (суд считает её слишком маленькой, чтобы решать свою судьбу), Доминика была категорична. Она заявила, что в Гонконг не хочет, да и жить ей комфортнее с мамой. В России.
«Она его даже папой не называет, только Джереми, — говорит Виорика Гечану. — Она совсем не помнит Гонконг. Сейчас у неё уже здесь друзья. Она ходит в подготовительную школу и разговаривает по-русски».
«Суды должны работать одинаково по всей стране»
«В соответствии с Гаагской конвенцией о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей 1980 года, ребёнок должен быть возвращён в страну его обычного проживания, — говорит Евгений Тарасов, адвокат, который представляет интересы Виорики Гечану. — Наши возражения, что есть риски, тот же коронавирус, и невозможность отслеживать дальнейшую судьбу гражданина Российской Федерации, не имеют, по мнению суда, правового значения. Конвенция рассматривает ребёнка как вещь: если забрали куда-то, её надо вернуть назад. При этом судебная практика по аналогичным делам в нашей стране разная».
Как отмечает юрист, в Москве или Санкт-Петербурге с большей вероятностью решение будет принято в пользу матери. А в регионах решение суда может быть абсолютно непредсказуемым.
«Суды в Санкт-Петербурге учитывают, например, малолетний возраст ребёнка и то, что его нельзя разлучать с матерью. А в Ростове — нет. Суд говорит: „Ну и что, ребёнок же может остаться с отцом. Ничего страшного“. Это противоречие на уровне судов очень удивляет меня как юриста, — говорит Евгений Тарасов. — Это всё равно, что вы подали в петербургский суд — и вам взыскали деньги по расписке. А пришли в ростовский, и вам говорят: „Ой, мы не будем вам возвращать вам деньги! Вы всё придумали!“ Так не должно быть. Суды должны работать одинаково по всей стране».
«Для государства это не первоочередная задача».
Тарасов и его доверительница готовятся подать кассационную жалобу в Четвёртый кассационный суд в Краснодаре. А если и там не получится защитить интересы гражданки России, то идти выше: в Верховный суд РФ.
Тем более недавно были приняты поправки к Конституции страны, среди которых — и поправка о международном праве, которое не должно иметь приоритет над российскими законами.
«Конвенция как была, так и есть. Суды, получается, откровенно смеются. И говорят, что будут исполнять конвенцию и решения международных судов, — говорит юрист Евгений Тарасов. — Может быть, сейчас, когда будет вестись работа по внедрению в жизнь новой Конституции, и решат, что конвенция 1980-х годов противоречит нашему основному закону. Но с учётом того, что в год дел, подобных истории Виорики Гечану, немного — порядка 20-30 процессов, — для государства это не первоочередная задача».
