Как процветающая молодая семья предпринимателей оказалась на крючке у коллекторов и задолжала 14 миллионов рублей, узнала корреспондент АиФ.ru.
1 октября вступил в силу закон о банкротстве физических лиц. Он призван защитить должников от коллекторских агентств и помочь вернуть долги банкам и прочим кредиторам, тоже пострадавшим в связи с кризисом.
«Все было, и ничего не стало»
Дарье Расторгуевой 26 лет. Вместе с мужем и тремя детьми, младшему из которых всего 2,5 месяца, она ютится в съемной квартире в одном из самых отдаленных уголков Челябинска. Дарья признается: они всегда мечтали жить в своем доме, иметь большие площади, много детей. Поэтому в 2008 году на три семьи — Дарья с мужем, ее родители и младший брат — купили в ипотеку большой дом за 8 миллионов рублей. В долг у банка взяли всю эту сумму.
«У нас все было, — рассказывает мама троих малышей, — я занималась риелторством вместе с мамой, у мужа был строительный бизнес, наш доход составлял 200 – 300 тысяч рублей в месяц. Потому рассчитанный в банке ежемесячный платеж, опять же, на три семьи, всего 80 тысяч рублей, нас ничуть не пугал. Мы работали, жили в доме и спокойно платили эти деньги на протяжении полутора лет».
А затем начался экономический кризис в стране. Дарья ушла в декрет, из него — во второй, сейчас — в третий. Не секрет, что услуги риелторов стали не так востребованы, как раньше, да и строительство дало сильный спад. Бизнес мамы и Даши почти рухнул, муж ее продолжает вести небольшие работы, но объем заказов снизился в разы. Даже втроем, вскладчину, насобирать восемьдесят тысяч рублей ежемесячно стало невозможно.
«Банк нас, признаюсь, сильно не терзал, — рассказывает, укачивая малыша, Даша. — Да, росли проценты по задолженности, нам периодически звонили и напоминали, я ездила в банк, объяснялась, что кризис, что доходы упали, появились дети, выросли потребности. То, что мы исправно платили полтора года сумму и проценты, банк особо не выделял. Были походы в суды, приставы к нам не единожды наведывались, но все было терпимо».
Что делать?
По словам Дарьи, тогда ситуация «подвисла»: банк не знал, что делать с долгом семьи. Стоимость жилья в период кризиса сильно упала, реализовать дом за те деньги, за которые они его купили, Расторгуевы не могли. Отдавать за бесценок смысла не было. И тогда случилось то, что до сих пор Расторгуевы оспаривают в суде: банк продал кредитный пакет семьи коллекторам.
«Мы не знали, что делать, — вспоминает Даша. — Дело в том, что я ждала третьего малыша, а нас одолевали с требованиями отдать долг днем и ночью. Были звонки, угрозы, нервы, слезы. Все это закончилось не совсем хорошо: мы с младшим сыном попали в реанимацию, он родился преждевременно».
О том, что в стране планируют принять закон о банкротстве физлиц, Расторгуевы узнали давно. Дарья говорит, она сразу поняла, что это ее единственный шанс. Банк продал дом за бесценок, коллектор все равно выставил семье неустойку: лишившись дома, молодая семья осталась еще должна пять миллионов рублей. Даша говорит, именно это и стало последней каплей. Дарья стала штудировать Интернет, собирать документы, узнавать, какие тонкости необходимо знать на пути к признанию физлица банкротом. В судах она сама представляла свои интересы, и это тоже было очень сложно: одно дело, говорит молодая мама, когда юрист банка общается с судьей, и совсем другое, когда на вопросы Фемиды отвечаешь ты. То и дело приходилось слышать: «Суд отклоняет ответ; данная информация не будет приобщена к материалам дела».
Забрали все
Сейчас, говорит Дарья, у ее семьи нет ничего. Брат остался служить сверхсрочную, жилья не имеет. Мама живет отдельно, также освободив дом, который некогда был большим семейным гнездом. Дом забрали и, по словам девушки, уже реализовали с молотка.
«Это вообще было очень страшно, — откровенно рассказывает Даша. — Я с новорожденным сыном лежу в реанимации. Мне звонят и кричат, что мою семью в срочном порядке выгоняют из дома. А там мама, бабушка, трое малышей. Как вообще такое возможно? Они, конечно, отказались подчиниться, но выселиться вскоре все же пришлось». Сейчас Расторгуевы снимают квартиру в коттеджном поселке за городом, чтобы платить максимально небольшую сумму, а арендовать просторную площадь — ведь Дарья забрала к себе и бабушку.
Дарья признается: она подала документы на банкротство в арбитражный суд одной из первых в городе, 1 октября, в день принятия закона. Ей страшно: по закону, который, как считает девушка, «пока сырой», в процессе банкротства у нее заберут все. Точнее, все — тот самый дом — уже забрали. Остались мелочи, например, недорогая отечественная машина, жизненно необходимая матери троих детей, однако, по закону, должны изъять и ее. «Придется возить детей в кружки и секции за 20-30 км на автобусе», — вздыхает мать троих малышей. С жильем одни проблемы: ипотеку больше не даст ни один банк, семья везде в «черных списках», остается уповать лишь на земельный участок, который Расторгуевым дадут, как родителям трех детей. Но это все можно пережить, считает Дарья, если ей путем признания банкротом позволят «очиститься», обезопасить детей от шлейфа пятимиллионного долга.
Сама процедура признании физлица банкротом непроста. Оговорена сумма — финансист или юрист, помогающий заемщику списать долги, должен работать за вознаграждение порядка 10 тысяч рублей. На деле сумма возрастает многократно. Расторгуевым повезло: они выиграли оплату процедуры банкротства в конкурсе, проводимом одной из компаний.
«Самый долгожданный закон»
Как считает зампредседателя челябинского регионального отделения «Финпотребсоюза» Вячеслав Курилин, закон о банкротстве физических лиц — один из самых долгожданных в стране: «Огромное количество людей, оказавшихся в чрезвычайно сложной финансовой ситуации, этот закон ждут. Это десятки, сотни россиян, которые рассматривают его применительно к себе. Суть его сводится к тому, что задолженность заемщика перед банком обнуляется при условии, что у него недостаточно денежных средств на погашение займа перед кредитором». По словам Курилина, закон уже оброс некоторыми мифами, например, бытует мнение, что банкротом становится тот, у кого нет ничего. Это в корне неверно: таковым признается человек, не способный оплачивать свои долги. Допустим, кредиты составляют 5-8 миллионов, а зарплата — 30 – 40 тысяч рублей. При таком заработке заемщик не в состоянии гасить задолженность.
Финансовый аналитик считает, что закон защищает интересы трех сторон: заемщика, кредитора и государства. Последнего — так как позволяет выйти из тени огромной армии людей, которые прячутся, скрываются от банков и коллекторов, но попадают под действие этого закона. Это — 400 – 500 тысяч человек. Государство понимает, что россиянин работает без оформления, не платит налоги, не покупает недвижимость, ведет «теневой» образ жизни. Государству выгодно признание человека банкротом, ведь после этого он вновь будет тратить свою зарплату так, как считает нужным, ее не будут списывать в счет невероятно огромных долгов. Выгоден закон и банкам, ведь он подразумевает не только списание, но и структуризацию долгов, потому часто финансовое учреждение предлагает заключить мировое соглашение. Курилин приводит цифры: крупнейшие российские банки предлагают заемщику выплатить 10 – 20% от основного долга, а остальную сумму прощают. Ведь понятно, что финансовому учреждению выгоднее получить хоть какую-то сумму, чем полный ноль, в случае прохождения заемщиком процедуры банкротства. Эти цифры — реальны, взяты из закрытых дел, ведь коллекторы, приоткрывает завесу тайны Вячеслав, приобретают долги физлиц за еще меньшие суммы.
Нет и не надо
Прошедшие процедуру банкротства, говорит Вячеслав Курилин, конечно, будут иметь некоторые ограничения. Например, в ближайшие пять лет, если человек вновь оформляет кредит в банке, он обязан сообщить о своем банкротстве. Но, уверяет собеседник, сто из ста человек утверждают: больше никогда в жизни они кредит или ипотеку брать и не попытаются. Хватит, «наелись».
Это же подтверждает и Дарья Расторгуева. По словам девушки, прежде, чем решиться на ипотеку или другой серьезный заем, надо сто раз подумать и взвесить все возможные риски, чего ее семье сделать не удалось.
