Наверное, каждый пермяк видел пожилого человека, стоящего у Законодательного собрания. Обвешанный с двух сторон плакатами (в руках держит еще один), он одиноко «выражает свою ненависть к власти Пермского края».
«Мне 75 лет. Зовут Юрий Александрович Губин. 42 года отдал государству, имею правительственную медаль за честный и добросовестный труд. А государство в ответ у меня отобрало дом, семейный участок! – восклицает пенсионер. – Забрали незаконно, путём насилия. Это всё жулики, которые проплатили деньги властям. Взяточники! Понимаете?».
Как всё было
Как выяснилось, в 1992 году Юрию Александровичу глава Новоильинского сельсовета выделил участок в районе деревни Коммуна Пермского района. Взявшись за дело, он за несколько лет наладил хозяйство: осушил болото, убрал мусор, построил дом, теплицу, гараж и баню. Однако в 1998 году к пенсионеру пришли землемеры: оказывается, что участок относился к лесному фонду. Пермский межхозяйственный лесхоз подал на него в суд. Территорию необходимо было освободить.
«Раньше там было болото: я самолично всё благоустроил, — вспоминает Юрий Александрович. — Но самое ужасное в этой истории — это то, что рядом с моим участком находился большой особняк бизнесмена, к которому никаких претензий не было! Да он еще неоднократно говорил, что хочет выкупить мою землю».
Землю забрали, оставив без крова пожилого человека. После чего обездоленный пенсионер обращался в прокуратуру, к уполномоченному по правам человека, в правительство РФ.
«Я 8 раз был у президента Путина — лично в администрации. 10 раз был в Генеральной прокуратуре. То есть все стадии прошёл! Никому нет дела до меня! Тогда я решил выйти на улицу к людям».
Каждый день — пикет
«Я уже десять лет протестую. Когда чувствую себя хорошо, так сразу выхожу на улицу. Прихожу сюда, к Заксобранию, и стою по 5 часов, пока совсем не замерзну. Почти что каждый день получается», — рассказывает Юрий Александрович.
«Обращаюсь я к людям, раздаю листовку. Пусть знают о моей истории, может
Неожиданно к пенсионеру подходят полицейские.
«Меня не разгоняют — не имеют права. Закон есть такой — „О шествиях и митингах“, подписанный еще Путиным в 2003 году. Я имею полное право стоять. Хотя раньше, еще давно, меня жестко „таскали“, по земле валяли. Омон за мной приезжал с автоматами», — спокойно говорит Юрий Александрович.
Внимательно изучив лозунги на плакатах, страж закона сообщает
«У нас здесь одно жульё, самое настоящее жульё! Начиная от губернаторов — что Чиркунов, что Басаргин — это одна
Мужчина ошарашено отходит от него. «Возьмите хоть листовку, — кричит в след ему одинокий пикетчик. — В ней моя правда!».
«Я постоянно вижу его, когда на работу хожу, — говорит проходящий мимо молодой человек. — Помню вроде, первые плакаты у него были против
Стоять до конца
Проходит час. Юрий Александрович стоит на своем месте.
«Я и не предполагал, что у меня такая старость будет, — грустно говорит он. — Я всегда говорю „спасибо“ товарищу Сталину за моё счастливое детство и Путину за мою обеспеченную старость. У меня одна пенсия — больше нет ничего».
На улице начинает холодать.
«Буду стоять до конца, — грозно трясет кулаком ветеран труда. — Только до какого — моего или их конца, непонятно. Но я точно знаю, что сдохнет партия „Единая Россия“, рано или поздно! Она не с народом — сердце всегда моё так еще давно говорило!».
На вопрос о своём будущем, Юрий Александрович отвечает однозначно: «Надеюсь только на справедливость! Как сказала один философ: „Погибнет мир, но восторжествует справедливость“! Буду стоять и точка!».
