В 2022-м, когда погиб крейсер «Москва», предприниматель из подмосковного пос. Дорохова Константин Кузьмин понял, что должен помогать нашим воинам. Его деятельность была связана с техникой — вот он и стал ремонтировать и переоборудовать под нужды подразделений автомобили. А когда объявили частичную мобилизацию, образовавшаяся вокруг него группа взяла под свою опеку местных мобилизованных. Постепенно деятельность расширялась, и сегодня благотворительный фонд «Троя» много и постоянно помогает разным подразделениям на передовой. Помог и подразделению, над которым «шефствует» «АиФ», предоставив медикаменты, носилки, спальники и др.
Снайперам — «Лешего»
Своим ребятам из Рузского района фонд продолжает оказывать помощь. Ежемесячно машина отвозит им наборы необходимого — волонтёры отдают их каждому в руки. Одновременно помогают и их батальону. А вообще, подразделений, которым возят гуманитарную помощь, стало много.
Одних только точек плетения маскировочных сетей в районе сегодня 12. Их плетут и школьницы двух школ, и молодые женщины, и бабушки. Но сети сетям — рознь. Здесь же придумали свою технологию, по которой создают так называемые неоцифрованные сети, не видимые для искусственного интеллекта, управляющего дронами противника. И их на передовую отправлено уже порядка 5 тыс. квадратных метров.
«Лешего» для снайперов рузские мастерицы тоже изготавливают. Администрация района поддерживает — так широко работа развернулась во многом благодаря её участию. Помещения для работы, в том числе для плетения сетей, волонтёрам предоставляют бесплатно. Глава администрации Николай Пархоменко вместе с представителями фонда не раз ездил на разные участки СВО — доставлял гуманитарные грузы в полки, где служат ребята из Рузского района.
«Можайская женская тюрьма шьёт флисовые кофты, шьют их также учащиеся Можайского и Волоколамского техникумов. То есть мы собираем деньги, покупаем на них флис, всю фурнитуру и отдаём им, а они шьют. Количество флисовых кофт, которые мы раздали бесплатно бойцам, уже под тысячу», — рассказывает руководитель фонда.
Эти кофты тоже не просто кофты — во-первых, из лёгкого и тёплого флиса, а во-вторых, они скроены с пониманием того, как должны сидеть, чтобы было удобно бойцу, и где должны быть карманы, чтобы было практично. Ребята, которые их получили, носят не снимая. И это не красное словцо автора, а информация из первых уст — из подразделения, о котором заботится «АиФ».
Буханки и трициклы
Отправляет фонд в зону СВО и автомобили. За последние пару месяцев: УАЗ «Хантер» отвезли добровольческому подразделению «Волки», одну «буханку» — спецназу «Ахмат», другую — в Донецк, «Ниву» — в Ямпольский полк.
«Подходят ещё машины. То есть нам их дарят. Состояние, конечно, у них далёкое от идеала. Но мы берём в любом состоянии. Восстанавливаем их и отправляем туда, — объясняет Константин Кузьмин. — Я считаю, главное, что человек отдал. Понимаете, он взял и отдал — не чужое, а своё. Это с его стороны большая поддержка. А до рабочего состояния эти машины мы уже доведём».
Кроме того, волонтёры из Дорохово отвезли недавно в «Эспаньолу» трицикл — трёхколесный мотоцикл с кузовом. Это тоже их ноу-хау. Такой несколько необычный вид транспорта, который в зоне СВО оказался очень кстати. Делают они и прицепы для эвакуации раненых со съёмными алюминиевыми носилками.
Собственно, для руководителя фонда с машин всё и началось. Он предприниматель, компания которого занимается строительством автодомов. И когда крейсер «Москва» потопили, он связался в вагнерами и предложил помощь. Но у них была принципиальная позиция: всем обеспечиваем себя сами.
«И тогда я набрал отряд спецназа „Троя“, — вспоминает Кузьмин. — Говорю командиру, Алабаю: „Давайте я вам что-нибудь построю, автодом типа“. „Нет, не надо, — отвечает. — Я один, что ли, буду в автодоме, а остальные — в окопах?“ Тогда я предложил кухню построить. Он согласился. И я стал искать грузовик. Нашёл старенький 131-й ЗиЛ в Калужской губернии. Хозяин спрашивает: „А что, точно на передовую? Тогда я подарю“. И мы построили кухню. Потом нашли прицеп и будку во Владимирской губернии — человек оказался из военно-патриотического объединения и тоже подарил нам их. Мы из них сделали склад для той самой кухни. Потом нам ещё подарили „Нивы“ — мы их тоже отремонтировали и туда оттащили. Так и началась моя благотворительность, о которой раньше я и не думал».
Не для того, чтобы хорошим слыть
«Троя» — это то, что на виду и на слуху. Но помимо волонтёров, которые собирают средства и принимают нефинансовую помощь, организовывают ремонт и производство необходимого, грузят, везут, есть люди, которые дают деньги, медикаменты, пиломатериалы. Помимо простых жителей района, перечисляющих на счёт фонда по 500 или 1000 рублей — кто сколько может, сформировался круг крупных благотворителей.
К примеру, флис, из которого шьют те самые кофты, закупает одна семья, которая не хочет «светиться». Многие придерживаются правила, что добрые дела любят тишину. Помогаешь, потому что сердце велит, а не для того, чтобы хорошим слыть.
«Практически каждый месяц получаем около тонны макарон. Ездим в Москву, забираем со склада, а потом распределяем по подразделениям и развозим. Макароны всем нравятся. Но мы даже не знаем, кто их нам даёт», — рассказывает Кузьмин.
Одна известная актриса много чего подарила. И ей предлагали: «Давайте мы расскажем о вашем вкладе в наших соцсетях, чтобы люди знали». Она отказалась — по своим соображениям.
Вместе с волонтёрами отвозил гуманитарку на передовую отец погибшего бойца — мобилизованного. Трудно сказать, с какими чувствами он ехал туда. Но ехал, чтобы помочь тем, кто стоит сейчас за Родину так, как стоял его сын. Артиллеристы, узнав, кто он, даже дали ему из пушки стрельнуть.
Зачем возить?
Пиломатериалы, медикаменты, продукты — когда находятся люди, которые могут помочь в этом, в «Трое» радуются. Здесь берут любую помощь, потому что знают: на передовой нужно всё.
«Иногда слышишь от кого-то — зачем, мол, туда столько возить? Их же всем обеспечивают. Ну, да... Только почему-то, когда туда приезжаешь, видишь, что ребята ходят, как партизаны — кто в чём, — говорит Кузьмин. — Ладно, артиллеристы, которые стоят подальше от линии соприкосновения и стреляют далеко. А возьмите пехоту. Он один раз пошёл в наступление — и от обмундирования не осталось уже ничего. А выделяют его по нормам, как в мирное время, — раз в полгода».
Сейчас, конечно, многое изменилось, по сравнению с 2022-м, когда он начинал ездить в зону СВО и видел, что где-то ребятам элементарно нечего было есть: «Ну, что там говорить? Приезжал и видел подчас голодные глаза. И очумевшие — они не понимали, что должны там делать. Была растерянность. Сейчас совсем другое дело. Приезжаешь и видишь — люди уже привыкли, они на работе. Да, это тяжело, да, это опасно, но это работа, которую они делают уже профессионально. И сытые теперь, конечно».
Волонтёрам было приятно, что при новом министре обороны уже начались шаги им навстречу. В министерстве собрали представителей фондов, которые оказывают весомую помощь. Позвали и «Трою». Речь шла о координации поставок гуманитарной помощи со стороны Минобороны. Это позволит систематизировать и упорядочить деятельность благотворительных организаций.
С другой стороны, координация со стороны военного ведомства — это ещё и возможность повысить безопасность как бойцов, так и самих волонтёров. Ведь разъезжать по военным дорогам — занятие весьма опасное. В Луганске «троянцы» пару раз оказались во время бомбёжки. Как-то и сами попали под обстрел. Но им везло. А недавно в Белгород приехали часа через два после бомбёжки, а уехали — часа за три до бомбёжки. Поэтому перспектива работать не самим по себе, как было всё время с 2022 года, а вместе с Минобороны представляется оптимистичной.
