Татьяна Сорокина из Ростовской области ни разу не была в санатории и не понимает, зачем отдыхать от детей. Зато 85 человек – маленьких и взрослых – зовут её мамой.
На днях она отметила юбилей: к 70 годам у самой многодетной дончанки 50 внуков и 12 правнуков. Для большинства она приёмная, но по сути – родная. И в 20, и в 40 лет они возвращаются в тёплое гнездо, чтобы уткнуться в мамины колени и поплакать.
«Мама всегда пожалеет, всегда простит, всегда поможет», – говорит Татьяна Сорокина, обнимая Катюшу, которая только сегодня попала в большой дом в посёлке Рассвет, но весь вечер жмётся доверчиво к тёплому и уже родному плечу.
Корреспондент «АиФ» была в этом доме ровно 20 лет назад, тогда Татьяна отмечала 50-летие. Дети, которые тогда встречали на пороге, давно выросли, в гнезде – новые птенцы. Не стало опоры и главы большого семейства, 8 лет назад ушёл муж Татьяны, Михаил Васильевич. Но множество рук поддержали маму, и она пошла сама тем путём, на который они ступили с мужем в 1989-м, когда на Дону появился первый семейный детский дом – большой и уютный дом Сорокиных.
«Полюби меня таким…»
Сейчас на попечении мамы Тани 15 ребят, в основном подростки. Самой маленькой, Таечке, всего семь. Но от неё уже отказалась приёмная семья – растить ребёнка с синдромом Дауна непросто, не все справляются. А Татьяна не вернула ни одного приёмного ребёнка. В опеке Аксайского района знают: если никто не берётся за воспитание «отказного» подростка, Татьяна Васильевна точно справится.
«Моих детей в автобусе узнают. Бывшая соседка говорит: «Твоих видела, хоть в лицо их не знаю. Место уступили, в разговоре не матерились, как обычно подростки, и мамулю Таню упоминали». Так приятно это слышать, а ведь часто несправедливо упрекают. Звонят, бывает, говорят: «Татьяна, драка возле школы, приходи, своих забирай». Мои все дома, с чего вы взяли, спрашиваю, что это наши дети? «Ну а чьи же ещё!» А у меня дети все хорошие», – считает Татьяна Васильевна.
И правда хорошие ребята. Во дворе малыши катаются на качелях, хохочут. Чёрный щенок теребит моё платье. Девочка лет 15 немного раздражённо вытирает со стола после ужина, недовольна младшими: не унесли тарелки. Мама отправила старших помочь вымыться вновь прибывшим. Сегодня ещё двоих ребят встретили из оздоровительного лагеря, откуда бывшая приёмная семья решила их не забирать.
«Я всегда думаю так: мне вручили его жизнь, он уже мой, только от меня зависит, каким он вырастет. Тем более отказные подростки, мальчики 14–15 лет, ну кто их возьмёт? Тут один путь – убедить себя полюбить ребёнка. Своего, особенно здорового, любить легко. А вот когда ребёнок больной, когда некрасивый, когда ведёт себя плохо – это непросто. А ведь ребёнок всегда хороший, надо только разглядеть в нём это хорошее. И искренне полюбить его. Дети это чувствуют и отвечают взаимностью», – рассказывает мама Таня.
Считается, что приёмная семья – до совершеннолетия: вырастили тебя – и всё, дальше сам. Но в доме Татьяны живут порой и те дети, кому давно исполнилось 18 лет, иногда с мужьями, жёнами, детьми.
Возвращаются в дом Сорокиной время от времени почти все воспитанники. Кто денег занять, кто от первой любви оправиться не может, кто запутался, как «коммуналку» заплатить. Это ещё одна важная задача приёмной семьи – научить жить самостоятельно. Из детдома выходят юные люди, которые привыкли, что их кормят, им стирают, за них решают все вопросы. И они не знают элементарных вещей: сколько картошки купить на неделю, как её сварить, как стирать белое и цветное. И главное – как обращаться с деньгами.
«Пенсии и выплаты я складываю на их книжки, к 18 годам образуется приличная сумма. Ребята получают жильё, уходят во взрослую жизнь. И вот тогда появляются горе-родственники: займи, дай на бизнес, я же тебе родной. А где же ты был все эти 18 лет, родной?! Дети доверчивые, последнее отдают, а я потом хожу, прошу вернуть сиротские деньги. Редко удаётся, кстати. Вот этому учу тоже – кому доверять, кому нет. Иногда приходит, просит: мама, заплати кредит. Плачу раз, другой, потом говорю: всё, ты взрослый, сам думай. Обижаются, наговорят разного. Потом приходят снова: мама, прости. Я, конечно, прощаю. Мама всегда простит, на то она и мама».
Ужин приготовили старшие девочки – казана на 8 л не хватило, пришлось добавку сочинять. А вот завтраки Татьяна Васильевна готовит сама, чтобы дать детворе поспать.
О жизни и смерти
У Татьяны двое кровных детей, Анна и Василий. Дочка выросла и создала свою приёмную семью. Сын родился с генетическим заболеванием, сначала стал плохо ходить, потом и интеллект начал страдать. Сейчас он почти беспомощен, мама снова возится с Васей, как с младенцем. А тогда, больше 45 лет назад, стало понятно – Татьяне и Михаилу своих детей больше рожать нельзя. «А мы хотели хотя бы четверых детишек, очень расстроились. В итоге их вот сколько из-под крыла вылетело», – говорит Сорокина.
Сама она из многодетной семьи, родилась в Южной Осетии, а Михаил детдомовский, оба инженеры. Сначала переехали в Цимлянск, одно время жили даже в переделанной под домишко бане. Потом поиски лучшей жизни привели их в посёлок Рассвет, в 1987 г. подписали договор о трудовом участии, получили дом. И началась вся эта поразительная история.
Вспоминаю её рассказы 20-летней давности о том, как она нянчилась с сыном, у которого была заячья губа (как Татьяна Васильевна говорила: «взяла его зайчиком»), как кормила смесью, которая так и норовила вытечь из ротика малыша. Спрашиваю о нём.
«Только шрамик над губой напоминает о болезни. Несколько операций сделали, лечили, инвалидность сняли, сейчас здоровый парень. На Центральном рынке в Ростове у него ларёк, ключи делает, ножи затачивает – золотые руки. Хороший человек вырос, семья, дети, часто приезжают ко мне», – с гордостью рассказывает Татьяна Васильевна.
О смерти мужа говорить Татьяне трудно. «Не помню первый месяц после. Только лица детей – ни на минуту не оставляли, всё время кто-то приезжал, был рядом, помогал. Все вместе выстояли», – вспоминает мама Таня.
«Для себя мне не надо…»
Но большая семья собирается вместе не только в горе. 16 июля съехалась половина детей со всей страны – да с внуками и с правнуками. Никого специально не звала, но ждала каждого. Почти все воспитанники, кстати, стали Сорокиными: кого-то усыновили, а кто-то просто взял фамилию мамы и папы, когда получал паспорт.
«Ничего дарить мне не надо, говорю им. Рисунок или поделку – вот это мне в радость, а деньги тратить не надо! Но был и главный подарок. Машина!» – хохочет именинница. И это не шутка. На 70-летие Татьяне Васильевне, матери большого семейства, писатель, председатель Российского детского фонда Альберт Лиханов презентовал микроавтобус. И уже не в первый раз, до этого в 1990-х он дарил Сорокиным «рафик», а в нулевых – «газель». У Татьяны есть все водительские категории, даже D – она имеет право водить даже автобус.
Когда микроавтобус доедет до дома в Рассвете, все Сорокины поедут на море, мечтает Татьяна. Говорит, что, отправляясь отдыхать на поезде, семейство занимает полвагона. Пассажиры сначала пугаются, но к концу поездки ребята успевают подружиться почти со всеми.
Неужели никогда не хочется отдохнуть от детей? Для себя пожить, как сейчас говорят…
«Для себя у меня никогда ничего не получается. А когда стараешься для ребёнка, для другой приёмной мамы, когда надо кому-то помочь, я точно знаю, что всё устроится к лучшему. Это такой закон Вселенной. А сама я никогда даже в санатории не была. И не болела ничем».
Но в последнее время Татьяна Сорокина много путешествует. И в Москве успела побывать – ездила со своими ребятами на программу «ДНК», для семерых из них удалось бесплатно установить отцовство, и дети теперь будут получать пенсию по потере кормильца. А ещё вместе с донским отделением «Движения сельских женщин» побывала в Нальчике, прокатилась на канатной дороге, полна планов и надежд.
Показывает фото с юбилея и светится: «Это моя 50-я внучка, юбилейная! А это Андрюша, 48-й внук, его папу, Вадима, мы забрали 15-летним. Вот «тройняшки» мои, мы их разом из роддома усыновили, им уже по 15 лет. Тут правнучка моя, Ульяна. Это рождённые мной дети, Анна и Василий. А здесь мы с Иринкой, с неё началась наша приёмная семья в 1989 г. Ира умница, получила высшее образование».
Счастливые, весёлые лица, большая семья. Не подвижничество, а просто мамина жизнь. Не верится, что Татьяне Васильевне 70 лет, язык не повернётся назвать её бабушкой, она – Мама. От неё исходит удивительное тепло, хочется по примеру маленькой Кати держаться этого человека. Мы прощаемся, провожать нас вместе с Сорокиной выходят несколько крепеньких подростков. Один из них обнимает маму за плечи и машет нам рукой.
