Яцек Палкевич - известный польский путешественник и писатель, эксперт по выживанию в экстремальных условиях и обладатель членского билета Русского географического общества под № 7. Он признаётся в любви к нашей стране и удивляется: почему в то время, как вся Европа уже стремится сблизиться с Россией, Польша всё ещё зациклена на прежних обидах? А некоторые из них откровенно высасывает из пальца.
«Европа ждёт сигнала»
Дмитрий Писаренко, АиФ.ru: Пан Яцек, во время путешествий вы находили общий язык со всеми, даже с каннибалами. Почему с людоедами удаётся договориться, а диалог России с Польшей получается таким трудным?
Яцек Палкевич: История пољско-российских отношений никогда не была однозначной, прошлое ранило, накапливались обиды. Но были и светлые страницы. Наши народы - это два форпоста славянства в Европе, они связаны не только соседством, но и лингвистическим, антропологическим родством, а также общей историей.
Когда-то польские эмигранты добровольно ехали за Урал в поисках лучшей доли, помогали русским осваивать Сибирь. Были, правда, и политические ссыльные, но некоторые из них тоже внесли вклад в исследования и научные открытия. Ян Черский, Александр Чекановский, Бенедикт Дубровский, Король Богданович - их имена теперь увековечены на карте России. В опубликованном в 1895 году докладе по случаю 50-летия РГО перечислены сотни имён польских первопроходцев. А шестеро политических ссыльных были удостоены престижной золотой медали РГО.
Я и сегодня убеждён, что поляки не русофобы. Не нужно ставить знак равенства между властью и людьми. На моей родине отношение простых людей к русским самое благожелательное. А вот власть слишком сосредоточена на том, чтобы найти виновных за прошлое. Да, преступление в Катыни было ужасным, но ведь не русские убивали польских офицеров - это сделал преступный сталинский режим, враждебный как полякам, так и русским.
Нынешнее руководство Польши влюблено в Соединённые Штаты, в этом причина того, что России не удаётся наладить с ним диалог. При этом и Европа на Польшу смотрит несколько косо. Ведь европейцы уже стараются сблизиться с Россией, они устали от этих санкций, несут большой урон. Европа будто ждёт сигнала.
Я много времени провожу в Италии, поскольку женат на итальянке. И я вижу, что большинство жителей этой страны уже «на старте», они хотят восстановить дружеские отношения с Россией. Они спрашивают: почему мы должны слушать брюссельских бюрократов и выполнять их волю?
Французский президент тоже не скрывает симпатий к вашей стране, похожие настроения и в Германии. Только Польша всё на американцев оглядывается.
Коморовский мечтал побывать в Сибири инкогнито
- И как, на ваш взгляд, можно наладить отношения? Очевидно, что при нынешнем политическом руководстве Польши это никогда не произойдёт.
- Я считаю себя послом потепления отношений между поляками и россиянами. Уже много лет я стараюсь их улучшить. Сам я политикой никогда не занимался, ни в какой партии не состоял. Я свободен от идеологических стереотипов. Именно это позволяет мне иметь много друзей из разных политических кругов. Я не обязан разделять их взгляды. В своём доме я принимал президента Коморовского и генерала Ярузельского, бывал в гостях у лидера «Солидарности» Валенсы и президента Квасьневского.
Я считаю себя славянофилом, хотя с 1970 года живу в Италии. Как могу, пытаюсь пробудить наших политиков и дипломатов, чтобы они начали налаживать отношения с Россией. Из-за этого в польском МИДе меня не все любят, многие говорят, что я агент Кремля. Но есть и такие, которые считают: чем больше таких Яцеков Палкевичей будет в Польше, тем быстрее «наверху» произойдёт потепление к России.
Я оптимист и верю, что если не завтра, то послезавтра всё может поменяться.
- Вы много общались с представителями польской элиты, даже с президентами. Скажите, за дружеским столом они столь же одиозно настроены по отношению к России, как перед телекамерами?
- В том-то и дело, что нет. Протокол обязывает их вести себя определённым образом. А за домашним столом они, бывает, говорят: «Знаешь, я с тобой согласен, но прилюдно произнести это не могу».
Скажу больше. Когда Бронислав Коморовский был ещё главой парламента, он пригласил меня на обед и сказал: «Яцек, ты бывал в России, хорошо знаешь её. А у меня есть мечта – съездить в Сибирь. Но только инкогнито, без охраны. И чтобы российские власти не подключать. Можешь организовать?»
Я согласился, это ведь моя тема! Но через две недели случилась авиакатастрофа Ту-154 в Смоленске, погибло высшее руководство Польши, включая президента Качиньского. Бронислав Коморовский стал исполняющим обязанности, а потом и президентом страны. И он уже не мог позволить себе такую поездку.
- В апреле будет 10 лет авиакатастрофе Ту-154…
- Это ужасная трагедия, и на ней продолжают спекулировать. Совершенно очевидно (даже не на 100, а на 200%!), что там была ошибка пилота, виноват человеческий фактор. Но есть один человек, бывший министр обороны Польши Антоний Мацеревич, который постоянно раздувает огонь. Не знаю, откуда он это взял, но он утверждает, что кто-то взорвал самолёт. Он режиссёр всего этого. Четыре года повторял одно и то же: «Завтра я покажу, как взорвали Ту-154». Он уже давно не министр обороны, но по-прежнему каждые два-три месяца твердит: вот завтра я покажу…
Своими заявлениями он наносит огромный вред Польше. Это выглядит ненормально. И ведь около четверти населения страны верят ему.
Обучал космонавтов выживать
- Давайте про путешествия. Это правда, что вы долго не могли попасть в нашу страну, пока вам не помог Эдуард Шеварнадзе?
- Да, но это вышло случайно. Мне много лет не давали визу в Советский Союз, хотя я с детства, разглядывая подаренный отцом глобус, мечтал побывать на Командорских островах. Думаю, КГБ подозревал меня в шпионаже, раз я переехал жить из Польши в Италию…
Однажды мне позвонил мой знакомый, итальянский сенатор. И сказал: «Яцек, у меня гость из Москвы, можно к тебе на кофе зайти? Ты ведь по-русски немного разговариваешь». Они приехали, я открываю дверь, а там – Шеварнадзе, советский министр иностранных дел. У меня лёгкий шок, я приглашаю их войти. Шеварнадзе осматривает мой кабинет, видит карту Советского Союза на всю стену, спрашивает: часто у нас бываете? Я отвечаю: никогда не был. Он: как же так? И, уходя, говорит мне: приезжайте через две недели в консульство в Милан, дадим вам визу.
Так я в 1988 году впервые оказался в вашей стране. Познакомился с Юрием Сенкевичем, мы стали большими друзьями. Смог побывать в Сибири, на Чукотке, Сахалине, Курильских и Командорских островах. Одно из самых сильных впечатлений – экспедиция на полюс холода Оймякон в Якутии.
Ваша страна у меня глубоко в сердце. Не знаю другой страны, где было бы так душевно среди людей. Особенно в Сибири: везде к востоку от Урала я чувствовал себя как дома.
- Настолько, что вас даже попросили заняться подготовкой российских космонавтов?
- В 1982-м я основал первую в Европе «школу выживания в экстремальных условиях». Кого только ни тренировал… Действительно, по просьбе вашего руководства два года работал с космонавтами. Готовил их к действиям в суровых условиях на случай аварийной посадки.
Когда в 1990-е начал заявлять о себе международный терроризм, пришлось тренировать антитеррористические спецподразделения. В любой стране такие подразделения - элита элит. Они отлично подготовлены и знают, как себя вести - но только у себя дома. А когда попадают в новые условия и непривычную среду (например, в джунгли), сразу теряются. Вплоть до того, что не знают, как надо правильно шагать. Моей задачей было обучать их поведению в незнакомой природной среде.
- Сейчас такие советы любому человеку не помешают. В обществе растут тревоги и страхи – то ядерной войны, то пандемии коронавируса... Кто-то запасается тушёнкой, кто-то ходит на тренинги выживальщиков.
- Мой главный совет: учитесь не выживать, а просто спокойно жить. Умейте не поддаваться панике, хладнокровно анализировать обстановку. Это ведь тоже навык, которому можно научиться.
Самое важное в экстремальных ситуациях - железная воля. Следом идёт вера в себя и в собственные силы. Например, надо поставить цель, что вы должны вернуться к своим родным. Ещё важна вера в то, что есть кто-то свыше, кто вам поможет. А уже потом играют роль наличие воды, пропитания или жилья. Физическая подготовка и снаряжение вообще стоят на последнем месте.
В чём дикари мудрее нас?
- Благодаря интернету сейчас можно побывать в любых туристических местах. Веб-камеры стоят даже на Эвересте и антарктических станциях. Остались на Земле уголки, куда хотелось бы отправиться?
- Люблю возвращаться в Южную Америку и Юго-Восточную Азию. Там ещё есть места, не затронутые туристической индустрией. Но глобализация действительно превратила весь мир в сплошной туристский объект.
Экзотики осталось мало. Даже в документальных фильмах нам показывают не настоящих туземцев, а тех, кто просто живёт чуть в стороне от цивилизации. К ним же привозят и туристов, готовых платить за такие поездки. Везде путешественникам предлагают «продукт», готовый к употреблению.
Мир пронизан глобализацией. В прошлом году я был в Лаосе, в небольшом городке. Спрашиваю: «Где у вас можно попробовать местную кухню?» Мне отвечают: «Где местная, не знаем. А «Макдональдс» - вон там».
В Индонезии зашёл в одно кафе. Главное блюдо у них – арабский кебаб, готовит его филиппинец, а принадлежит кафе вьетнамцу.
- Но вы успели пообщаться с дикарями. Какой вывод сделали из этого опыта?
- У аборигенов есть чему поучиться. Мы уничтожаем природу и постоянно потребляем, потребляем… А они являются представителями более древней и экологичной цивилизации. Я бы сказал - более разумной.
Но главное вот что. Живя племенами бок о бок на протяжении тысячелетий, эти люди выстрадали очень важную мудрость. Она заключается в том, что сосед за стеной ближе и важнее, чем брат за горой.
