В 1972 году Муджибур Рахман, глава нового государства Бангладеш (только что отделившегося от Пакистана) направил несколько сотен студентов в СССР — получать «лучшее в мире» советское образование. Рахман рассуждал так — одни чиновники учились при британских колонизаторах, другие — при Пакистане. Республике нужны «свежие кадры», не запятнанные колониализмом. СССР был популярен в Бангладеш, поэтому бенгальцы обожали всё советское. В Союзе студенты из жаркой страны встретились с необычными вещами — едой без дикого количества перца, снегом и удивлением: почему русские могут производить космические корабли, но не способны сделать нормальную зубную пасту? Неприятный «сюрприз» ожидал всех этих людей, когда студенты вернулись обратно. К этому времени Муджибур Рахман был убит заговорщиками, а новое правительство отказалось от социализма и перестало признавать советские дипломы.
«Ах ты поросёнок!»
Гулам Мустафа приехал в Москву в 1972 году, и ему сразу всё понравилось. «Мы говорили лишь на бенгальском и английском. Но уже через неделю мы запомнили целые фразы по-русски, — вспоминает он. — Выучили нужные слова для магазина — “рис”, “говядина”, “молоко”. С нами трудились лучшие преподаватели, относились к нам, как отец и мать. Мы из другой страны, наша кожа чёрная, а они нас так любили! Русский народ — это отличный народ», — вспоминает Мустафа. Правда, не всем наш язык дался легко. «Я ехала в трамвае, — смеётся Саида Шамсунат, учившаяся в Университете дружбы народов. — Нас резко тряхнуло, я упала на женщину впереди, и говорю ей — “спасибо”. Она странно на меня смотрит. Опять внезапная остановка, я опять падаю, и снова — “спасибо”. Женщина отодвинулась подальше. Когда я вышла, до меня дошло. Надо было сказать “извините”!». «Я стоял в очереди в магазине, — говорит Раджак Абдул, приехавший в Москву в 1986-м и поступивший в МЭИ. — И там ссора между покупателями началась. Мужики меня ругают, а я почти не понимаю, но думаю — надо ответить. И кричу: “Ах ты поросёнок”! Это в Бангладеш оскорбление, назвать мусульманина свиньёй. Люди сперва замолчали, потом хором стали хохотать. Говорят — бедный, неужели ругаться не умеешь? Ничего, научим». Через три месяца большинство бенгальцев выговаривали самые страшные, очень тяжёлые слова — «подготовительный факультет» и имя преподавателя — Екатерина Андреевна.
«Копчёная лошадь» и торт
Русская еда студентам пришлась по вкусу — всех привели в экстаз борщ, котлеты, салат «Столичный», сметана и торт «Наполеон». Побывавшие в Казани с восторгом рассказывали, как «копчёную лошадь кушали». Со свининой возникла заминка — ведь мусульмане не должны её есть. «Ну, тут дело такое, — глубокомысленно объяснили мне в Дакке на встрече с выпускниками советских вузов. — Бангладеш исповедует ислам, естественно, свинины у нас нет. А во множество русских блюд она входит. Конечно, нам в столовой состав еды не объявляли — кормили на общих основаниях». Запретный плод далее испробовали многие, но мало кому хавронья понравилась — «слишком жирная, странное мясо». Лишь учившийся в Ростове и на Кубани в 1982-1988 годах Джахарлал Дебнат заявил, что обожает сало. Один из студентов вспомнил случай, как бангладешцы покупали хлеб, ели, а остатки выбрасывали. Такой поступок возмутил его русского соседа по комнате. «Он сказал — разве можно делать подобные вещи?! Хлеб — наше богатство, каждая советская семья пережила голод. Нельзя выбрасывать! Просто покупай меньше».
«Зачем я здесь? Холодно!»
Поначалу бенгальцы попадали в СССР в неловкую ситуацию: оказалось, некоторые жесты означают совсем другое, нежели у них дома. «Пошёл я фотографироваться, — улыбается Масуд Рахман, учившийся в 1981-1987 годах в Краснодаре. — Фотограф меня зафиксировал для снимка. Я спрашиваю, ну как? Он показывает большой палец. А в Бангладеш этот жест значит — разговор закончен, вали отсюда. Я думаю — ничего себе! Только приехал, и меня тут уже все ненавидят!». Другой выпускник краснодарского вуза тоже вспомнил похожий момент. «Еду я на поезде из Москвы. Со мной два профессора в купе. Один спрашивает — куда направляюсь? В Краснодар. Он поднимает вверх большой палец. Я расстраиваюсь — вот не повезло, плохой город». Отдельным испытанием для уроженцев тропиков стала зима. «Мы в сентябре приехали. Погода хорошая. А в ноябре просыпаемся утром — всё белое! Так любопытно. Я вышел, поскользнулся и упал в снег. Лежу и думаю — ну зачем я здесь? Очень холодно!». Однако ко второй зиме гости СССР привыкли к российскому климату. Некоторые бангладешцы даже работали в Сибири с ёё суровыми морозами — на строительстве БАМ (!). «Сибиряки такие же крутые остались? — интересуется у меня Саджат Хусейн, учившийся в Москве в “политехе”. — Я помню их поговорку — сто рублей не деньги, сто лет не возраст. Шикарные люди с широкой душой!». На БАМе студенты из Бангладеш заработали по 700 рублей: столько тогда стоил авиабилет (туда-обратно) в Дакку. Стипендия же для отличника составляла 95 рублей, и выпускники вузов вместе заверяли меня — им полностью хватало денег на все нужды.
«Где этот шоколадный?»
Особенно гражданам Бангладеш запомнилось радушие советских людей. «Я как заходил в пивную, так платить не требовалось, — улыбается Джахарлал Дебнат. — Загляну, и сразу мужики мне пиво наливают — на, индус, на, индус! Хотя я не индус вовсе. Однажды я подарил цветы буфетчице. Говорю — вы одна тут, трудитесь, а вас никто не уважает. Как-то я долго не посещал пивную — экзамены были. Буфетчица явилась в общежитие и спрашивает — у вас этот коричневый живёт, шоколадного цвета? Куда потерялся? Узнала, что у нас сессия, и принесла баллон пива: «Пусть ребята попьют». Джахарлал также поведал, как ехал в автобусе вместе с бухгалтершей завода, где он проходил практику. «Я молоденький совсем, а ей лет за 30. И держимся за поручень, моя рука сверху, и её снизу. Моя рука вдруг соскользнула, и она строго мне говорит: “Молодой человек, вы со своими ухаживаниями очень опоздали!”. Я ужасно покраснел, она рассмеялась, взяла меня за голову обеими руками, и стала в лоб целовать. Я лепечу “извините”, а она в ответ хохочет — ты давай не извиняйся, ты теперь “спасибо” говори!». Как считает Джахарлал, лучше жителей России никого нет. «Вы самые добрые, самые гостеприимные, вы навсегда остались глубоко в моём сердце».
«Мужик, что так позоришься?»
Разумеется, бангладешцев удивляли неясные им особенности СССР. «Как же так, — поражался выпускник МАДИ. — Вы корабли запускали в космос. Делали отличные самолёты, танки — а нормальную зубную пасту сделать не смогли! И бритвы отчего-то только тупые получались. Поразительно! Но я должен сказать — большинство советских товаров были очень хорошего качества. Не слишком красивые, зато стоили дёшево, служили потребителю годами». Ещё бангладешцы не понимали популярность среди граждан СССР западных «фишек». «Стою как-то, жду друга, — объясняет бывший студент. — Подходит мужик, спрашивает закурить. А я папиросы “Беломор” любил, за шесть копеек. Достаю, протягиваю. Он смотрит круглыми глазами — “Слушай, ты же иностранец. Чего ж ты так позоришься-то?”. Видимо, “Мальборо” ожидал». Тотальный дефицит при Горбачёве никого не порадовал. «Мы восхищались Советским Союзом. Но если стоишь три часа, чтобы купить сахар — значит, с правительством тут что-то не то».
Всего в СССР получили образование 6 тысяч студентов из Бангладеш. Они до сих пор скучают по России и следят за новостями оттуда. «У нас 90% народа на стороне России, если не больше, — считают выпускники советских вузов. — Никому не нравится однополярный мир, многие терпеть не могут Америку. Мы сейчас уважаемые, обеспеченные люди именно благодаря вашему образованию. Нас не хотели брать на работу, но мы пробились и доказали — мы самые лучшие. Россия — это наша вторая родина, и мы её очень любим, говорим вам это от всей души!».
Дакка (Бангладеш)
