Штраф 30 тысяч за избиение пациентки. Мировой судья Одинцовского района вынес приговор врачу Зауру Цоколаеву, который в ноябре 2020 года в одной из ковидных больниц Звенигорода избил онкобольную Ольгу Спецову. После удара врача пациентка перестала слышать с левой стороны. Сейчас Спецова находится на лечении, недавно у нее была операция на ухе.
Пока Ольга не знает, будет ли обжаловать приговор: «Я нахожусь в шоке от нашей судебной системы и от того, как у нас все решается. Я онкологический пациент и завтра ложусь на несколько дней в больницу. Выйду из нее, буду, наверное, что-то решать. С другой стороны, ни во что не верю, есть ли смысл? Непонятно, почему следователь поменял статью».
Как рассказывает потерпевшая, инцидент случился 20 ноября 2020 года, когда она находилась на лечении в ковидной больнице. С самим врачом женщина виделась всего 3 раза, но в отделении его все боялись: «Пациенты между собой говорили, что с ним лучше не спорить и не разговаривать, он неадекватный».
Ольга вспоминает, что проблемы с заведующим отделением начались сразу после поступления: «Я попала в больницу в ночь, когда дежурил Заур Цоколаев. Он меня и оформлял. Зашел в палату, не поздоровался, сказал “Спецова за мной” и ушел. Я не знала куда идти, просто шла по коридору, понимая, что мне, наверное, в ординаторскую. Затем в кабинете уже стал записывать историю моей болезни и разговаривал на грани хамства: “Что вы принимали? Антибиотики. Кто их назначил? Мой онколог. Ваш онколог — дурак”. По словам женщины, она не обратила на это внимание: “Все понятно, человеческий фактор, усталость”. В тот момент у меня была температура около 40, я стала терять сознание. Там находилась банкетка, на которую я хотела прилечь. Он сказал, здесь не курорт, сядьте. Я села и тут же потеряла сознание»
Второй раз она встретилась с врачом, когда начала задыхаться: «Мои соседки по палате надели мне маску, прибежали врачи, пришел и он. Принесли аппарат ЭКГ, а он не работает. Они при мне разговаривают об этом. Я рядом потихонечку пытаюсь дышать, на выдохе чуть постанываю, потому что так легче боль переносить. В итоге аппарат включился, кардиограмму сделали, а Цоколаев мне говорит: вы поете или стонете? Я на «стонете» делаю кивок. На что он мне отвечает: «А если я вам по лицу вмажу?! Для него это нормальное общение с пациентами».
В день инцидента у пострадавшей и ее соседки по палате было назначено ЭКГ: «Утром мы встали, отсидели очередь, и нам сказали, что исследование отменил заведующий. У меня на тот момент были сильные боли в груди, не могла ни спать, ни дышать. И я решила подойти узнать у него, почему он отменил. Соседка сразу сказала, что не пойдет, не будет с ним связываться.
Со слов девушки, она встретила Цоколаева, когда тот выходил из ординаторской и поздоровалась с ним: «На мой вопрос, завотделением сказал, что ему некогда. Но я повторила, что вопрос именно к нему, потому что он отменил ЭКГ. В этот момент Цоколаев разворачивается, а он огромный 2 метра ростом, и как закричит на меня: „Почему ты, овца, вообще решила, что я с тобой буду разговаривать?“ Меня это возмутило: почему вы так себя ведете?»
А дальше, вспоминает Ольга, когда он втолкнул ее в ординаторскую, Цоколаев заметил в ее руках телефон: «Он подумал, что я его записывала. У него изменилось лицо, начал орать „Ты что, тут пишешь меня?“ Отобрал телефон, посмотрел, что не может войти в него, и стал наносить удары по лицу, их было 5-6. Он меня бил до того момента, пока я не отлетела к стене, не ударилась головой.
Дальше я помню, что лежу на полу, была без сознания. В ординаторской в тот момент находилась моя лечащая врач и еще мужчина, он тоже доктор, но я его до этого не видела — у них не было никакой реакции на происходящее. Поэтому я сделала вывод, что это у них в порядке вещей.
Когда я открыла глаза, она сидела на корточках около меня и сказала мне: тише, ваша задача сейчас уйти отсюда. Затем стала меня поднимать. В этот момент Цоколаев говорит, нет, никуда я оттуда не уйду. Закрыл дверь, меня посадили на банкетку. Он вылил мне на грудь две 1,5-литровых бутылки с водой, когда я уже в сознании была. У меня вся одежда была мокрой, конец ноября, окна открыты».
Ольга утверждает, что после этого избиение продолжилось: «Он продолжил наносить удары по лицу, вырвал ЭКГ, плевал в меня, кричал, что он мне жизнь спасает. В какой-то момент я отпихнула его, попала ногой в пах. И затем он нанес мне удар по левому уху, после которого я перестала этой стороной слышать. Поворачиваюсь к лечащему врачу, говорю об этом. Она отвечает: ничего страшного, это контузия, пройдет».
Пострадавшая говорит, что ей мало кто поверил: «Но я прошла полиграф и есть подтверждение, что я никого не обманываю».
После избиения, по словам Ольги Спецовой, он заставил написать ее заявление, что она сама на него напала.
Оба участника конфликта тогда обратились в полицию.
Как рассказывает Ольга, когда ее перевели в другую больницу, после подачи заявления ничего не происходило. Только после того, как пострадавшая обратилась в СМИ, Минздрав и прокуратура начали проверку, открыли дело по статье о превышении должностных полномочий: «До августа шло следствие. Я прошла полиграф, сделали экспертизу, но в нее не вошли выписки из больницы, где я лечилась. Следователь знал, что я прохожу лечение со своим ухом в коммерческой клинике, хоть и прописана в Москве, но живу в Подмосковье.
В конце июля или в августе меня следователь вызвал на ознакомление с делом, сказал, что врач сознался, что из хулиганских побуждений наносил побои. Но при этом статью переквалифицировали на 115 часть 2, пункт а — „Умышленное причинение легкого вреда здоровью из хулиганских побуждений“. Я же еще без адвоката, и не знала, что надо там было писать, что я с чем-то не согласна в экспертизе.
Уже на заседании прокурор сказала, что документы из коммерческой клиники судом не принимаются, только из государственной. Потом я уже из нее приносила бумаги о своем лечении, документы об операции, ходатайствовала суду, чтобы дело вернули на доследование. Но суд отклонил прошения, прекратил уголовное дело и назначил выплатить в казну Цоколаевым штраф 30 тысяч рублей».
Врач несколько раз пытался связаться с потерпевшей: «Перед первым судом мне от него пришло 25 тысяч, которые я отправила обратно через банк. Через несколько дней Цоколаев отправил уже 30 тысяч рублей, которые тоже вернула ему. И уже после первого заседания я по почте получила письмо с извинениями», — вспоминает Ольга.
«Хочу заверить, что мотив моего поступка, не раз обдуманный мной, кроется не в отношении к Вам, и не во внезапно вспыхнувшей к Вам неприязни, а скорее есть результат тех сложностей, которые выпали за два прошедших года на долю каждого врача, посильно боровшегося с несправедливостью и беспощадностью этой страшной болезни, вспыхнувшей по всей земле. Видимо, проблема формировалась глубоко во мне, постепенно поднимаясь на поверхность, и выплеснулась так неудачно в тот злополучный день» — написал ей Цоколаев.
