«Убивали во второй раз»
Юрий живёт в однокомнатной квартире, мебели в ней почти нет: нужно много свободного пространства, чтобы можно было проехать на коляске. В разных частях комнаты установлены тренажёры для терапии, поручни, чтобы ложиться и вставать с постели. Сам мужчина не может в полной мере обеспечивать свою жизнь, поэтому ежедневно у него дежурит сиделка.
Апрельским утром 2017 года в дверь раздался громкий настойчивый стук.
«Ворвалась полиция с автоматами и в масках, дверь выбили, — рассказывает мужчина. — Начали проводить обыск, изъяли паспорт, документы, планшет, компьютер, телефон, сберкнижку. За это время два раза мне вызывали скорую, в первый раз хотели госпитализировать, но полиция сказала: „Не отдадим“. Не знаю, на каком основании они так сказали. Потом повезли на допрос в следственную часть».
Обыск, утверждает Юрий, связан с тем, что в одной из торговых точек по продаже CD-дисков, принадлежавших ему, полицейские провели контрольную закупку и обнаружили нелицензионный программный продукт. По данному факту возбудили уголовное дело по статье «Нарушение авторских и смежных прав, совершенное организованной группой». Но в этой истории на первый план выходит вопрос не о том, был ли контрафакт на самом деле — виновность Юрия установит суд. А об отношении к инвалиду во время обыска и допроса.
Оперативники, утверждает Юрий, завершили обыск в 11 утра, пробыв у него в квартире два часа, хотя по протоколу он продолжался до вечера. Мужчина говорит, что когда после обыска его должны были допросить, то следователь отказался ехать в квартиру и потребовал, чтобы инвалида-колясочника доставили в следственную часть. Коляска в служебный автомобиль не помещалась и полицейские настояли на том, чтобы Юрий ехал в следственную часть на своём автомобиле.
«Хотел позвонить знакомому адвокату, мне не дали, вызвали адвоката по назначению, — рассказывает о допросе Юрий. — Она в это время находилась в другом населенном пункте, пришлось её ждать. Задавали какие-то вопросы, но мне было плохо, я уже не очень хорошо соображал. Мне нельзя сидеть больше трёх часов подряд, нужно ложиться на специальный матрас. Через какое-то время я начал сползать с кресла, потому что не могу долго сидеть».
Справлять естественные потребности из-за инвалидности Юрий может только лёжа, но в следственном отделении принять такое положение было невозможно. Допрос, по его словам, длился с трёх до восьми вечера и запомнился ему, как «как нескончаемая борьба с болью и унижением».
«Подо мной была лужа, наверное, полкабинета залило, — говорит мужчина. — Мне было плохо, больно, я говорил об этом следователю и адвокату. Дважды по телу прошла такая же боль, как при выстреле в 2004 году, будто ток прошёл по телу, меня на коляске подбрасывало. Меня убивали второй раз. Во все документы, какие мне давали на подпись, не вчитывался, не понимал их суть, и писал, что не согласен с ними. Так мне советовала адвокат по назначению. Я просил только об одном, чтобы меня скорее отпустили домой».
Выстрел, о котором говорит Юрий, сделал его инвалидом. 14 лет назад на мужчину было совершено покушение. Юрий садился в свой автомобиль, когда неизвестный выстрелил ему в спину.
«Как током ударило», — вспоминает мужчина.
Нападавшего найти так и не удалось, а Юрий перенес несколько сложнейших операций, перестал лично руководить бизнесом, оставшись владельцем юридически. С тех пор Юрий прикован инвалидной коляске и передвигался либо на ней, либо на автомобиле с ручным управлением.
«Издевательств не было»
После прошлогоднего допроса у мужчины оказались под арестом все денежные счета. Последние несколько лет он жил на средства, полученные после продажи квартиры. Этой суммы ему хватило бы на продолжительное время для оплаты лечения, услуг сиделки.
Помимо этого, из-за того, что Юрий на допросе не мог сменить положение тела, поесть и справить другие естественные потребности, у него обострились заболевания, начался острый восходящий пиелонефрит. Лечение и поддержание оставшегося здоровья требовало средств, которые оставались на арестованных банковских счетах.
«Против меня совершено преступление, — говорит Юрий. — Мне причинен значительный вред здоровью на допросе: вытянулся мочевой пузырь, резко нарушилось кровообращение в ногах от длительного сидения и сдавливания позвоночника. Я постоянно мёрзну, одеваю летом шерстяные носки. Не имею возможности лечиться, получать массаж, ЛФК. За всё это должны ответить те палачи, которые меня допрашивали, которые орали мне в уши».
За полтора года после допроса мужчина несколько раз попадал в больницу. Условия в медучреждениях, по его словам, не приспособлены для инвалидов. Например, очень высокие кровати, на которые сложно забираться.
Сразу после допроса Юрий и его адвокат начали писать в различные инстанции жалобы на действия следователя и «бесчеловечное, жестокое, унижающее человеческое достоинство обращение». Ответы приходили, по словам мужчины, одинаковые, как под копирку.
Из прокуратуры Юрию пришёл ответ, в котором заместитель прокурора Пермского края Любовь Малышева ссылается на протокол допроса мужчины как обвиняемого и утверждает, что перерыв для принятия пищи был выделен. Проверить это можно было бы, просмотрев записи видеонаблюдения, но не всё оказалось так просто:
«По информации ГУ МВД России по Пермскому краю записи с камер видеонаблюдения, установленных в коридорах здания следственной части <...> не сохранились», — сообщила зампрокурора.
«Ваши доводы объективного подтверждения не нашли, фактов, свидетельствующих об унижении чести и достоинства, издевательствах и принуждении к даче показаний не установлено», — написал в ответ на тот момент и. о. начальника управления по надзору за следствием, дознанием и ОРД Антон Демидов.
Юрий обращался с жалобой к омбудсмену Пермского края. В 2017 году эту должность занимала Татьяна Марголина. Он просил омбудсмена защитить его от «правового беззакония со стороны сотрудников полиции». Татьяна Марголина обратилась к Вадиму Антипову, занимавшему в то время должность прокурора Пермского края. Вот, что сообщила Юрию омбудсмен:
«В мой адрес поступил ответ за подписью заместителя прокурора Пермского края Л.Н. Малышевой, в котором сообщалось о том, что доводы заявителя по вопросам унижения чести и достоинства при проведении следственных действий 25.04.2017 года ранее проверялись прокуратурой Пермского края, но своего подтверждения не нашли, так как фактов, свидетельствующих об издевательствах и принуждении к даче показаний, не было установлено. Вынуждена не согласиться с предоставленными в данном ответе сведениями, так как в ответе отсутствует информация о проведении опроса адвоката по назначению, присутствовавшей при проведении следственных действий, которая внесла в протокол допроса запись о необходимости прекращения следственного действия по состоянию здоровья гражданина Гарипова Ю.»
Кроме того, Юрий пытался оспорить арест банковских счетов. Юрий расходовал средства не только на поддержание своего здоровья, но и на помощь дочери-инвалиду, глухонемой с рождения.
«Дочь живёт с матерью, — говорит мужчина. — Дочь у меня не только не слышит, она осталась ребёнком, соображение на том уровне, самостоятельно она жить не может. Мне её сейчас очень жалко, до слёз. Она меня ждёт постоянно, на улицу не ходит. У неё радостей в жизни никаких нет, раньше раз в год ездила в профилакторий, для неё это был большой праздник. Сейчас денег нет, счета арестованы».
После блокировки счетов он не смог обеспечивать жизнь не только ей, но и себе. Суд по апелляционной жалобе на арест имущества Юрий и его адвокат проиграли.
«Есть одна большая проблема, — поясняет адвокат Юрия Алексей Голубев. — В уголовном праве в целом об инвалидах сказано в небольшом количестве статей. К сожалению, это пробел в федеральном законодательстве. Специальных норм (действующих только в отношении определенной категории лиц — прим. ред.), регулирующих отношения людей с ограниченными возможностями и следствия, не предусмотрено».
Суд ещё не назначен
За прошедший год мужчина несколько раз попадал в больницу с обострениями заболеваний, регулярно принимает антибиотики. Кроме того, ему приходится тратить в день по 400 рублей на катетеры. Только несколько недель назад ему удалось получить разрешение на выдачу бесплатных катетеров в медучреждении, но когда он их получит — мужчина не знает, так как медикаменты и медицинские инструменты ему привозят несколько раз в год, но сразу на большой период.
Со дня допроса прошло почти 1,5 года. Состояние здоровья Юрия ухудшается, возрастают траты. Пенсии по инвалидности не хватает, чтобы обеспечить самый минимум. Но счета по-прежнему арестованы до суда. Когда будет суд по существу — Юрий не знает.
«Суд по существу ещё не назначен, потому что дело ещё не закончено, — поясняет Алексей Голубев. — И нам всё яснее становится, что оно не будет направлено в суд и в этом году».
«За полтора года не изменилось ничего, — говорит Юрий. — Меняются следователи, возможно следствие приостанавливалось, нас даже не уведомили. Денег у меня осталось на полторы недели, что делать дальше — не знаю. Когда будет основной суд (по делу о контрафакте — прим. ред.) — не известно. Будет ли он вообще — не известно. Мне не дожить».
