…Улица Героев Сталинграда в дальнем районе родного Волгограда - здесь он снимает квартиру, хотя по сюжету лучше бы было, чтобы он в этом районе и родился. Но жизнь пишет своими чернилами, не-красиво, как и война. Герой не бряцает наградами, в нём нет семи саженей росту, он водит маршрутку… Да ведь Женька и не думал, что так получится. В армию пошёл, хотя мог откосить, «потому что стыдно было не пойти». Заявление в Дагестан после учебки написал, хотя начальство оставляло в части и плакала мама, «потому, что все наши написали». Пухлые губы, светлый ёжик на голове, приземистый парень с ясным взором - добрый молодец, таким звезда сама просится на грудь.
«За Дагестан» он её и получил. Только награда долго искала героя…
«Записки окопного генерала»
Начало второй чеченской, конец лета 1999-го, село Карамахи. Две тысячи домов - с мирными жителями и засевшими боевиками. Танк № 153, оператор-наводчик Капустин Евгений. Пот течёт из-под шлема, голос муллы с минарета надоедливо завывает, крыши домов и купол мечети сквозь узкие окошечки танка в мареве… Женька наводит. Снаряд ложится через полтора километра - с точностью до чердачного окна… Герой пьёт чай из пакетика (хотя кажется, что здесь уместнее было бы написать, как он смолит папироску, одну за одной, - но у жизни прозрачнее краски) и говорит, что не помнит, что там было, в Карамахах, что все залпы слились в один, что дни измерялись расстрелянными боекомплектами и шли ровной лентой и что спросить надо Трошева, за что ему, Женьке, дали звезду. Спросить Трошева? Легендарного генерала, которому чеченские женщины целовали руки, а боевики сдавались без боя?
Геннадий Трошев, «Моя война. Записки окопного генерала». Две страницы в книжке - всё о нашем рядовом. «Меня, в прошлом танкиста, просто поразило мастерство наводчика орудия танка Евгения Капустина: как он молниеносно и точно поражал цели... В горячке боя, не дожидаясь команды, самостоятельно открывал огонь на поражение. Помню, я заметил в бинокль, как около полутора десятков бандитов бросили свои позиции и перебежали в один из домов. Не успел сказать об этом командиру танкистов, как вдруг вижу - дом с боевиками взлетает на воздух. Точнёхонько в окно положил снаряд кто-то из наводчиков орудий. - Кто стрелял? - спрашиваю. - Сейчас узнаю, - ответил офицер-танкист. Выяснил. - Это рядовой Капустин. Он, товарищ генерал, всегда бьёт без промаха. А сегодня к тому же праздник - День танкиста». Много ли генералов помнят своих рядовых?
- Вот такой мужик был! - помнит и Женька своего генерала. - По вечерам к нам приходил - никогда с пустыми руками, всегда вещмешок, тушёнка. Сядет, поговорит - простой, без закидонов, его любили…
В Москву из части ушли документы на представление Женьки Капустина к звезде Героя страны за подписью Г. Трошева. А Женькина часть ушла в Грозный.
Его танк встал на сопке, прямо над городом, в первом кольце оцепления, когда из Москвы в полк пришли награды. На фамилию Капустин ничего не было. «Недостаточно героизма», - отвечали из наградного отдела. «То их не устраивало, что я рядовой, то, что живой»…
«И так сердце у меня сжалось, так обидно стало за этого паренька! - вспоминал потом Трошев. - Вывел его, перед строем поставил, обнял и говорю: «Вот запомните, это - Герой России. Я не буду генералом, если не добьюсь, чтобы он получил звание».
И генерал пошёл добиваться, а Женька пошёл воевать.
Всех, кого наградили, убило на следующий день. Женькин экипаж держался, как будто наводчик дал слово дождаться звезды. А потом подбили и их танк.
- Шарахнуло сильно сверху, потерял сознание… Прихожу в себя - куски железа и мяса на месте того, что было командиром… Замутило. Выбил окошко, чтобы было чем дышать в этой консервной банке, взял гранату - подорваться, если первыми не наши придут… Дальше всё в тумане - как оттаскивали танк, ломали люк, чтобы меня достать, «борт» в Саратовский госпиталь… До звезды было теперь - как до жизни.
Звезду - посмертно?
«Капустин особо отличился в операции на границе Чечни и Дагестана. В бою танкист из Волгограда принял удар на себя. В подбитом танке он отстреливался от боевиков, пока не кончились боеприпасы. Командир экипажа погиб, механик ушёл за подмогой, а Женька всё стрелял и стрелял…» - писали газеты, а жизнь отбивала строчки телеграмм по домашнему адресу, маме, скупо и скучно. Компрессионный перелом позвоночника. Реанимация. Операция. Дурман из наркотиков. «Не будет ходить». Потом: «Если будет, то с палкой»…
Геннадий Трошев рассказывал: «Я тогда вышел на президента, рассказал ему об этом. Он: «Ну-ка, напиши мне фамилию». Я написал и говорю: «Владимир Владимирович, он сейчас в реанимации. Никто не знает, выживет или нет. Но не хотелось бы вручать звезду посмертно…»
Женька выжил. Провалялся 4 месяца в госпитале. Заново научился ходить. Вернулся Героем. «Когда награждали, всё плыло перед глазами: Екатерининский зал, всё такое белое, Путин… Тоже хороший мужик». Генерал сдержал слово. Потом как-то, проездом через Волгоград, был у Капустиных дома (милиция перекрыла район, два дня дежурили у подъезда), с цветами для мамы. Она крошила салаты трясущимися руками, а Женька и генерал пили водку из маленьких стопочек.
Потом война кончилась. Боевой генерал, Герой России Геннадий Трошев разбился в гражданской авиакатастрофе. В День танкиста.
А Женька живёт дальше. У него всё хорошо.
Ведь редко встретишь у нас хорошего человека, у которого не было бы всё плохо.
«Не жалуюсь и врать не хочу»
Над левой бровью шрам - но не от шальной пули: маленькая войнушка в волгоградской подворотне, сразу после дембеля, в те времена, когда за мобильник ещё убивали.
Стреляет он теперь только по уткам - охотник.
Его ещё иногда узнают - когда-то, в начале 2000-х, его фото висело в районе на Доске почёта. Плюхнется на переднее сиденье маршрутки внимательный пассажир - нет-нет да и признает в водителе Героя страны. Ещё заикающаяся продавщица варёных раков. «Пацаны на рынке стали борзеть, я им цыкнул - дёргайте отсюда, так она с тех пор всегда мне ещё штук 10 сверху докладывает». Ещё бывшая учительница истории, нынешняя глава района, которая всё просит: «Жень, ну сходи в школу, поговори с молодёжью!»
- А что я им скажу? Врать не хочу. Сказать, что в армии хорошо, - не скажу. Но служить-то всё равно надо…
От него ждут, что он будет ходить по району с грудью в орденах, - он ходит в кожаной куртке, скрывающей появившийся живот, и редко вспоминает, что он Герой. Сначала, после госпиталя, год промыкался дома: «Сложно было привыкать к тому, что нет над тобой командира, и непонятно, чем себя занимать: на войне-то всё за тебя давно решили». Таксовал, работал охранником на нефтяном заводе, потом начальство, узнав, что в охране Герой, повысило - стал машинистом насосов. Потом пересел на маршрутку. Женился. Галя жила на 8-м этаже, он на 4-м, ей было 15, когда познакомились. А он - уже с войны. «Для меня Женя всегда герой», - отвечает Галя иногда журналистам. А иногда говорит так: «Для меня он не герой - обычный человек». Во втором случае Женька расстраивается... Свадьбу сыграли на последнем курсе её вокального отделения, сейчас думают, где взять кредит на квартиру, чтобы можно было уже скорее начать думать о детях.
- Я не жалуюсь, у меня всё есть, а чего нет - купим, достанем.
Жизнь пожалела на Женьку драматических нот. Он голосует за Путина, потому что при нём маме-железнодорожнице перестали задерживать зарплату, возмущается чеченским президентом, который «устроил из Грозного Лас-Вегас», и тем, что в их районе, говорят, хотят разбить аллею имени Героя России Кадырова. Герою России Капустину это странно.
За этот странный мир, в котором редко встретишь счастливого человека, он и воевал…
