Чтобы помогать стране и нашим солдатам на передовой, не обязательно создавать организацию со звучным названием, трубить об этом на всех углах и стараться, чтобы тебя заметили и «отметили» во властных кабинетах. Надо просто определиться, с кем ты и за кого. Именно так думает и поступает не бизнесмен, не чиновник и даже не член партии, а простой гражданин своей страны Вадим Силаев. На собственной даче в горах он организовал маленькую ферму, выращивает кур и индеек, делает из них тушенку и всё, до последней банки, отправляет на передовую.
«Держи Трампа, хватай эту сволочь»
Встреча с Вадимом произошла при весьма странных обстоятельствах. По крайней мере, со стороны могло выглядеть именно так.
В Крым я приехал проведать своего товарища, который проходит там реабилитацию после ранения. Рейсовый автобус высадил меня на трассе. Поселок и море были внизу. Можно было дождаться маршрутки и спуститься на ней. Но я решил прогуляться, срезав путь через горные дачи.
— Стой! Держи эту сволочь! Хватай Трампа!
Навстречу мне несся здоровенный рыжий петух, а за ним бежал мужик и, размахивая руками, кричал мне, чтобы я «хватал Трампа». Я сразу понял, что речь идет о петухе. Никто другой, кроме мужика и яркой бело-рыжей в черных яблоках птицы, в мою сторону не бежал. «Хватать», как мне предлагали, петуха руками я не рискнул, а лишь перекрыл дорогу к бегству, предусмотрительно выставив перед собой рюкзак. А когда «Трамп» попытался прорваться рядом по высокой траве, подставил ему ногу. Этого хватило, чтобы он изменил направление и залетел в тупик между забором из сетки-рабицы и какими-то ящиками.
— Чуть дверь приоткрыл, чтобы корма насыпать, а он рванул, — сообщил подбежавший хозяин петуха. Кстати, по беглецу уже сказать было нельзя, что он куда-то перед этим спешил и особенно расстроен, что оказался в «загоне». Петух спокойно что-то выклевывал среди травы, изредка кося глазом в нашу сторону. Дескать: «Что за шум? Ищу червяков, никого не трогаю».
— Пойдем чайку выпьем. Да, меня Вадим зовут, — представился запыхавшийся хозяин «цветной бестии» и протянул мне руку, — Кстати, куда направляешься?
Узнав, что я спускаюсь к поселку Партенит, пообещал после чая доставить меня туда на мотороллере, а заодно устроит небольшую экскурсию по окрестностям. Прихватив Трампа, который теперь был «тише воды, ниже травы», мы двинулись к домику моего нового знакомого и его ретивого петуха.
Разговор под баночку инжирного варенья
«Ферма», конечно, звучит мощно и в данном случае несколько преувеличенно. Слово просто красивое. На самом дела вся «ферма» состояла из небольшого старого вагончика, такие были у большинства советских дачников на шести сотках, выделенных профкомом. В те далекие времена эти строения гордо именовались дачными домиками, а их обладатели, соответственно, дачниками.
— Вот и моё хозяйство, — распахнул передо мной металлическую калитку Вадим. Пока он запихивал Трампа в курятник, я бегло осмотрел «ферму». Вольер для кур, сбитый из старых поддонов: крепкий и добротный. Под навесом целый склад бытовой техники: две газовые печи, холодильник, какой-то эмалированный бак, скорее всего, бойлер и ещё какие-то железяки. Два старых, с дранными подлокотниками (уверен, что кошачьих когтей дело), разномастных кресла. В углу аккуратно сложены доски, деревянные паллеты. На заборе висит несколько крупных вязанок п-образных металлических скоб, которыми обычно сбивают между собой бревна.
— Ну что, осмотрелся. Давай чай пить, как и обещал, — Вадим, подпихнул ногой Трампа, который опять собирался вырваться на свободу, и плотно закрыл за собой дверь курятника.
Стол организовали за пять минут: кипяток, пакетики черного чая, банка инжирного варенья. Под чай и варенье вприкуску разговорились, словно знакомы были сто лет.
— Ты здесь и живешь? — бросив взгляд на домик, спросил я.
— Нет. Это, своего рода дача. Раньше здесь только сад был: инжир, яблоня, черешня. А теперь ферму организовал. Развожу куриц, индеек.
— И по чем продаешь? Или на собственные нужды всё идет.
— Не продаю. И не для себя. Все ребятам на «передок» отсылаю.
— В смысле, на «передок», — переспросил я.
— Ну в СВО. Готовлю тушенку, кручу в банки и за «ленточку» с гуманитаркой отправляю.
Байдена пустили под нож, не уживался с Трампом
Оказывается, с первых дней спецоперации Вадим стал помогать чем мог бойцам-добровольцам. Нужны были доски — отправлял их. Лопаты, гвозди, сетка-рабица, тоже искал, договаривался и переправлял бойцам.
— Затем с женой решили, раз участок пустует, будем выращивать кур, делать тушенку и тоже ребятам отсылать. Жена, кстати, у меня повар-профессионал. Тушенка по её рецепту просто отменная получается. Дело помаленьку пошло. Объемы, конечно, небольшие, но бойцы её ждут. Говорят, что пайковая и рядом не лежала.
В это время куры подняли в загоне крик. Но гортанные звуки петушиного голоса тут же заглушили их кудахтанье.
— Трамп разбушевался. Злой, как собака. Если что не по его. Даже «невест» своих гоняет, — Вадим подошел к вольеру и грозным голосом пообещал оторвать Трампу голову по самое не хочу.
— Байден допрыгался, — пригрозил он петуху. — И ты дождешься.
Не поверите, но Трамп тут же замолк. Наверное, горькая участь Байдена (предположу, что не президента), его заставила задуматься и о своем будущем.
— А каким это Байденом ты его пугал? — спросил я Вадима, когда он вернулся за стол, — Не американским часом?
— Почти. Был у меня ещё один петух. Первый Трамп, второй Байден. Дрались между собой, как сволочи. Курицам тоже доставалось. Пришлось сварить из него лапшу. Старый был, гад. Варили часа три. Но бульон отменный получился.
— Блин. У тебя тут вся американская верхушка в клетке сидела, — пошутил я.
— Точно подметил. Президенты и конгресс в полном составе, — поддержал меня хозяин, — И представь, все на Россию работают, — Сейчас допьем чай и покажу тебе ещё кое-кого из «политиков». Страшные, конечно, на морду, но вкусные и полезные.
Вся президентская рать крымского фермера
Мой новый знакомый, который за час с небольшим стал едва ли не старым товарищем, повел меня вглубь сада. Оказалось, что там есть ещё вольеры, в которых растут и набирают вес индюки и индейки.
— Я их брал малыми. И смотри какие вымахали, — Виталий вытащил из клетки жирную индейку. — Тоже пойдет на тушенку для наших солдат. Это, кстати, Урсула. В клетка ещё Макрон, Шольц и эта, как её, Камала.
Хозяин Урсулы погладил её по голове и засунул назад в клетку.
— Нормальные здоровые птицы. Растут хорошо, правда и жрут много. Вот к концу августа догоню их килограмм до 20 и тоже под нож, — объяснил Вадим, насыпая индюкам корм, — Птицы, хоть и большие, но не особо злобные. А шипят страшно — пугают.
Почти всё, что у ребят в блиндажах, из Крыма
Уже когда мы собрались уезжать и Вадим закрывал калитку на замок, я спросил у него, зачем ему все эти доски, палеты, кресла, старые печки.
— Не поверишь, но всё это мы отправляем для ребят в окопы, чтобы они обустраивали свой быт, — пояснил мне мой новый товарищ. Он вновь открыл калику и подвел меня к тому, что я не назвал «старьем» только боясь обидеть хозяина. — Это две газовые печки. Их заменили на новые, а старые отдали мне. У ребят они часто выходят из строя, так как приходится использовать сжиженный газ, а печки рассчитаны на природный. Доски нужны, чтобы обшивать блиндажи. На «передке» древесины вообще не достать. Недавно мы туда телевизор отправили. Знакомые отдали мне старый, но рабочий телек. Кресла, кстати, тоже уедут на «передок». Если будешь у комбата «Дядьки», увидишь у ребят. Мы такие в прошлом году отправляли. Пойми, когда начнется движуха вперед, то придется оборудовать новые окопы и блиндажи. Всё пойдет в дело. Мы больше двух лет солдатам помогаем чем можем. В поселке знают, что мне надо. Звонят. Если надо — подвозят.
Мне даже стало стыдно. Грешным делом, я думал, что всё, что есть в блиндажах и окопах местное, как бы сказать, «трофейное». А тут такое дело. Вадим понял, что я хотел спросить, и ответил сам: «За других не скажу, но комбат третьего барса строго-настрого запрещает даже заикаться о том, чтобы что-то брать у местных. Он сам им, как я знаю, постоянно раздает продукты, вещи, которые мы передаем из Крыма. Для него и для нас там живут наши люди. Если они не ушли, значит, мы тоже за них в ответе».
Закрыв калитку, мы сели на мотороллер и поехали вниз к поселку и морю. За высокими кипарисами его было не видно, но казалось, что я слышу его шум и запах.
— А люди здесь классные, — подумал я, прячась от ветра за спину водителя мотороллера...
