Шокирующая история профессора «Щуки» Андрея Дрознина, которого родственники заставили переписать на них квартиру и заперли в частный реабилитационный центр, потрясла многих. В Подмосковье таких заведений — сотни. Из них доносятся крики и стоны. Жителей мучает это жуткое соседство.
На пожизненное
О том, что произошло с заведующим кафедрой пластической выразительности Театрального института им. Бориса Щукина Андреем Борисовичем Дрозниным, писали СМИ в 2022 году. Но сам он только на днях публично вспомнил эту историю на презентации второго тома своей монографии «Дано мне тело — что мне делать с ним...». Выхода этой книги в театральной среде ждали многие — педагоги и студенты театральных вузов, действующие актеры. Но работу над втором томом притормозила кошмарная история, случившаяся с профессором Дрозниным в конце 2021 года — родственники заставили его переписать на них квартиру в центре Москвы и после этого отправили в частный реабилитационный центр в Подмосковье.
Там у него сразу отобрали телефон, лишив связи с миром. Он томился в ужасных условиях много месяцев без всякой надежды на освобождение. Сотрудники честно признавались, что он там «на пожизненном». И только вмешательство его учеников во главе с актером и депутатом Госдумы Дмитрием Певцовым, который смог прорваться в этот рехаб с полицией и забрать оттуда учителя, находившегося, кстати, в состоянии крайнего истощения, спасло жизнь профессору. Потом медицинское обследование еще и выявило, что педагога травили сильными психотропными препаратами, полностью подавляющими волю.
С тех пор прошло три с лишним года. История эта завершилась благополучно, если не считать того, что Андрей Борисович лишился жилья — он так и живет у своих учеников. Но он восстановил пошатнувшееся в результате тяжких испытаний здоровье, вернулся в институт, сейчас, как и раньше, преподает студентам, которые в восторге от его блистательных лекций и мастер-классов. Дописал второй том книги, презентация издания которого состоялась на днях в «Щуке». И во время своего выступления профессор публично поблагодарил своих спасителей — время для этого пришло.
«Надеюсь на бумеранг»
Публикация aif.ru об этом событии и о том, что ему предшествовало, вызвала огромный отклик у читателей. Многие из них живут в Подмосковье. И рассказывают, что такие «геронтологические центры» без вывесок и за высокими глухими заборами — на каждом шагу в уединенных СНТ и глухих деревнях. Только о них мало кто знает. Разве что ближайшие соседи.
«У нас в поселке (тоже, кстати, Одинцовский район) аж три богадельни, — написала в комментариях читательница Елена Р. — Когда открылись, дачники по ночам не могли спать от криков „спасите-помогите“. Потом в одночасье стало тихо. Только вот врачей там нет от слова совсем. Видимо, есть какой-то персонал типа санитарок ну и, конечно, охрана, высокий забор. А народ, который сдает туда своих родственников, у меня не вызывает симпатии. Периодически встречаю тех, кто ищет эти заведения, когда гуляю с собакой. Если навигатор точно на ворота не указал, обращаются. Всегда задаю вопрос — а зачем? И всегда получаю ответ: „Нам жить негде, а он/она в двушке/трешке живет“. Надеюсь на бумеранг».
И таких случаев — десятки. Многих стариков из подобных заведений удавалось освобождать только с помощью СМИ и общественников. Например, в том же Одинцовском г. о. в начале 2021 года произошла аналогичная история, о ней тогда тоже писала подмосковная пресса. Жертвой своего племянника стала одинокая пенсионерка Валентина Николаевна М. Она жила в своей квартире в районе Марьина Роща, как вдруг к ней повадился приходить племянник, которого она видела последний раз лишь в его далеком детстве. Он убедил тетю прописать себя в ее квартире, а потом составить завещание в свою пользу. И после регистрации сделки у нотариуса старушка исчезла. А в ее квартиру спустя несколько дней вселился племянник с женой.
Пенсионерку спасли неравнодушные соседи и друзья. Им удалось установить, что Валентину Николаевну увезли в частный пансионат в Одинцовском г. о. Они приехали туда вместе с ее братом и журналистами. Увидев родных людей, Валентина Николаевна расплакалась. Она сказала, что была уверена — здесь же и умрет. Попросила забрать ее оттуда, сказала, что очень хочет домой. Примечательно, что договор об оказании услуг с пансионатом она не подписывала. Заказчиком и подписантом выступила жена ее племянника, несмотря на то, что пенсионерка не была лишена дееспособности. Автор этих строк, которая тоже принимала участие в освобождении Валентины Николаевны, тогда спросила администратора, почему договоры на содержание в этом пансионате подписываются не с самими стариками, а с их родственниками?
«Здрасьте, — фыркнула тогда сотрудница богадельни. — Вы бы сами хотели жить в доме престарелых? Нет? Вот и ответ на ваш вопрос».
Поражение в правах
Удивительно, но в XXI веке, в цивилизованной стране допускается ситуация, когда жизнями законопослушных, дееспособных людей могут распоряжаться другие люди. Например, лишить их свободы и даже общения по телефону и интернету. И только на основании «возраста». Это даже не эйджизм, это вообще нечто в голове не укладывающееся.
По приезде в Москву Валентине Николаевне удалось через суд выписать племянника из квартиры и вычеркнуть его из завещания. Кстати, у нее, как и у профессора Дрознина, анализы также выявили отравление психотропными препаратами. Как оказалось, в таких рехабах это обычная практика — если старики здоровы и активны, то их кормят нейролептиками, чтобы не пытались сбежать.
Что касается того «геронтологического реабилитационного центра», в котором томился профессор Дрознин, то его после огласки проверяли разные надзорные ведомства. Но, судя по всему, никаких нарушений не нашли, потому что он работает прекрасно по сей день. Хотя на сайтах судов Москвы и Московской области — десятки дел, где он являлся фигурантом. В отзывах — сотни жалоб на антисанитарию, отсутствие ухода и медицинского обслуживания, невозможность выходить на прогулки даже во двор, воровство личных вещей, быстрое умирание подопечных. Тем не менее это заведение работает по прежнему адресу с прежним названием и даже приросло парочкой филиалов в других деревнях Московской области. Значит, сживание стариков со света ради их имущества — очень востребованная в столичном регионе тема.
«Законы надо менять»
Проблема в том, что, по словам директора фонда «Старость в радость» Елизаветы Олескиной, которые она высказывала в интервью «МК» несколько лет назад, никто не знает, сколько в России негосударственных домов престарелых, нет процедуры лицензирования, нет никакого общеобязательного реестра, не посчитаны ни пансионаты, ни места в них. Их никто не проверяет.
За высокими заборами частных коттеджей может твориться всё что угодно. И никто не обращает внимания на высокую смертность их обитателей. Ну это же естественно — «возраст». Олескина тогда заявляла, что уже давно назрела необходимость в законодательном урегулировании подобных заведений. Что они должны быть прозрачны и контролируемы. И тогда уйдут в прошлое случаи, когда старики в них будут находиться против своей воли.
А пока россиянам остаётся только быть внимательными и участливыми друг к другу. Ведь, возможно, если ваш пожилой сосед пропал, а в его квартиру вселились родственники или вовсе чужие люди, это далеко не значит, что он мирно умер в своей постели. Возможно, что он сейчас томится в каком-то частном клоповнике без связи с миром и без всякой надежды на освобождение.
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
