— Новый министр образования Ольга Васильева — принципиальный противник ливановских реформ, разрушивших систему высшего и среднего образования, а также нарушивших конституционные права граждан. Отставка Ливанова — продолжение политики постепенного изживания разрушительного наследия либералов и отстранения их от управления страной.
Сегодня система Единого госэкзамена (ЕГЭ) отсеивает тех выпускников школ, которые не смогли пройти платную подготовку. И в вузы многие приходят не по принципу осознанного выбора будущей профессии, а по принципу «куда получится». Неудивительно, что студенты не желают затем работать по выбранной случайно профессии. Ещё хуже то, что ЕГЭ нацелен на запоминание формальных показателей, и лучше всех сдаст его тот, кто натаскан для сдачи.
История доказала, что трудности с получением образования талантливой молодёжью из низших слоёв являются сдерживающим фактором для развития общества. Необходимы механизмы обеспечения реальной справедливости. Таковыми, например, в советское время были подготовительные курсы, куда направлялись люди, закончившие службу в армии и поработавшие на производстве.
«Члены Общественной палаты Франции заявили, что, если подобная система сохранится ещё хотя бы три года, системе высшего профессионального образования наступит конец. И с 1971 г. во Франции этот единый тестовый экзамен перестал существовать», — отмечает доктор педагогических наук, председатель Всероссийского фонда образования Сергей Комков. В США ЕГЭ отменили в 2009 году.
К названной проблеме примыкает другая — в вузах оказались совмещены группы подготовленных (бюджетники) и неподготовленных (платные) студентов. В такой ситуации у вуза есть выбор: либо отчислять слабых, либо настроить систему обучения так, чтобы все дошли до финиша. Снижение уровня преподавания при втором варианте неизбежно. Но перевод вузов на систему преимущественного самообеспечения побудил держать слабых до последнего курса, чтобы не разориться.
Идея конкуренции вузов не выдерживает проверки здравым смыслом. Но нельзя признать оптимальной и практику их сокращения. Следует различать две проблемы: одна — избыток выпускников вузов, не имеющих надлежащих знаний, вторая — избыток лиц, имеющих качественное образование, но не востребованных обществом. Решение второй проблемы зависит от создания рабочих мест, требующих высокого интеллекта и знаний. Именно опираясь на квалифицированную рабочую силу, Л. Эрхардт в послевоенной Германии добился создания обновлённой высокотехнологической экономики. Представим себе, что получила бы Германия, если бы государство поставило задачу уменьшения количества высококвалифицированных людей, поскольку они не востребованы в условиях экономической разрухи.
В то время как численность студентов вузов в развитых странах возросла в 1,5–2 раза и продолжает расти, в нашей стране главной задачей системы управления образованием стало сокращение количества лиц, имеющих высшее образование. Согласно дорожной карте Минобразования, количество студентов к 2018 году сократится более, чем на миллион, однако при этом число студентов в расчёте на 1 преподавателя вырастет с 9,4 до 12 человек. Во многих странах мира высшее образование из элитарного становится массовым, что соответствует практике формирования высокотехнологического общества. Равенство возможностей в сфере образования есть один из мощнейших двигателей прогресса. К сожалению, в нашей стране, как ни странно, неравенство усиливается за бюджетный счёт. Факт обучения детей представителей элиты в зарубежных вузах говорит о признании ими низкого качества обучения в России и неэффективности реформ.
Необходим и, скорее всего, произойдёт возврат к тем высоким стандартам системы образования, которые были присущи всегда нашим ведущим университетам ещё в Советском Союзе.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
