Как считает Алексей Мухин, гендиректор Центра политической информации, шум вокруг изменения климата подогревается как валом голливудских апокалиптических блокбастеров, воздействующих на широкую аудиторию, так и докладами учёных, воздействующих на политические, бизнес-элиты и экспертное сообщество. Он и отвечает на несколько вопросов, неизбежно возникающих в связи с климатической темой.
Кто главный борец?
- Экологические движения всё чаще оформляются в реальную ударную силу, которая используется в определённых интересах. Например, в авангарде так называемого движения Fossil Fuel Divestment («Де-инвестирование из ископаемых видов топлива») - американские колледжи и университеты, научно обосновывающие целесообразность процесса и заодно «ломающие стену недопонимания» общества. В итоге сотни управляющих активами сейчас занимаются тем, что стремительно изымают средства из добывающих компаний по всему миру. Изъятие из энергетических отраслей в 2015 г. стало самым высоким за всю историю их существования.
Демонстративным было решение Фонда семьи Рокфеллеров как можно скорее избавиться от активов в компаниях, добывающих ископаемые виды топлива. Оно имело огромный резонанс с учётом того, что среди выводимых оказались инвестиции в ExxonMobil, преемницы Standard Oil, на которой Джон Рокфеллер и заработал 100 лет назад своё состояние.
Несмотря на то что Соединённые Штаты не являются лидерами по инвестициям в возобновляемую энергетику и значительно уступают в этом Китаю, Вашингтон старательно поддерживает имидж главного борца с климатическими изменениями. Так, предвосхитив конференцию по климату, состоявшуюся 30 ноября - 12 декабря 2015 г. в Париже, Барак Обама подписал довольно спорный «План чистой энергетики» (Clean Power Plan) до 2030 г., а само Парижское соглашение заключили, по мнению президента США, благодаря «американскому лидерству». При этом климатическая дискуссия в самих Соединённых Штатах всё чаще крутится вокруг вопроса: а есть ли вообще о чём дискутировать?
Нынешний кандидат в президенты Дональд Трамп неуклонно критикует климатическую повестку действующего президента, прямо утверждая, что она направлена на снижение конкурентоспособности американских компаний. В частности, по словам Трампа, от ужесточения экологических стандартов выиграет Китай, поскольку КНР «не делает ничего для того, чтобы изменить климат».
Впрочем, недовольство климатическими инициативами Обамы выражает не только эпатажный кандидат республиканцев, но и власти многих штатов. Они готовы оспаривать «План чистой энергетики» и другие проекты в суде, мотивируя это большой вероятностью разрушения отрасли.
Куда потекут деньги?
Однако в случае с США данные потери компенсируются развитием альтернативных «низкоуглеродных» отраслей. Едва ли к такому сценарию готовы страны, чья экономика во многом базируется на развитии нефтегазовой и угольной промышленности.
Заключив Парижское соглашение, все страны-подписанты (а их 195, включая Россию) возложили на себя конкретные обязательства. Так, участники соглашения обязуются выполнять представленные ими планы по сокращению выбросов CO2, а развитые страны и так называемые растущие экономики, к коим относится Россия, перечислять взносы в международный фонд для помощи развивающимся странам. Пополняться этот фонд должен за счёт введения глобального налогообложения выбросов парниковых газов - так называемого углеродного налога. Дело вроде бы благое, однако несложно предугадать, кто будет собирать со всего мира деньги. Да, центром сбора и управления углеродными платежами будут Северная Америка и ЕС. Следовательно, и механизмы разработают в соответствии с интересами узкого круга стран.
Нашим предприятиям, как считают эксперты, новый налог обойдётся на начальном этапе в сумму около 40 млрд долларов в год, а после повышения ставки (что уже запланировано) - в 100 млрд долларов. Кроме того, неминуемо возникнут сложности в отношениях России с Индией и Китаем, с которыми «Газпром» ведёт переговоры о поставках газа.
Однако в самой России есть адвокаты углеродного налога, заинтересованные, по всей видимости, в ограничении конкурентоспособности китайской алюминиевой промышленности. Суть в том, что основным источником электроэнергии для последней является относительно дешёвая угольная генерация - и удельные выбросы CO2 на тонну алюминия в Китае в 4,5 раза выше аналогичного показателя в России.
Кстати, Китай, Индия и другие страны не взяли на себя обязательства по сокращению выбросов, объяснив это тем, что ещё не достигли пика. Вместо этого они сконцентрировались на выработке системы субсидий и других стимулов повышения энергоэффективности.
Переговорный процесс в Париже оказался, таким образом, фактически ширмой для продвижения развитыми и развивающимися странами своих экономических и социальных интересов. И показательно, что предложения по углеродному налогу высказали именно в тот момент, когда Россия добилась одних из самых высоких в мире показателей по снижению выбросов углекислого газа.
Для чего санкции?
Проводимая Западом и прежде всего Соединёнными Штатами политика ограничения развития углеводородных отраслей других стран во многом напоминает инициативу «Глобальный ноль» американских же авторов - идею уничтожения всех мировых ядерных арсеналов к 2030 г. Но ещё 7-8 лет назад специалисты говорили, что продвижение этой идеи во многом связано с тем, что у США в силу развития неядерных арсеналов, сопоставимых по мощности с ядерными, практически отпала необходимость в последних.
Климатическая тема очень модна за океаном. За смежную с ней ещё Альберт Гор «нобелевку» получал. Однако, с учётом того что страны, которые принято называть развитыми, имеют серьёзное конкурентное преимущество в технологиях, условия, в которые они хотят поставить других, в частности Россию, несправедливы.
Их конкурентное преимущество создавалось довольно долго. И нынешнее сдерживание технологического развития России, Ирана, Китая и других с помощью санкций (объявленных или нет - не важно) послужит причиной того, что в определённых отраслях экономики определённым странам выставят громадные штрафы. От этого зависимость одних от других будет только возрастать. Так что речь совсем не о заботе о климате и экологии - речь о попытке доминировать на рынке.
Совершенно очевидно, что мы имеем дело ещё и с узостью понимания геополитики американскими авторами, которые часто воспринимают мировую экономику как часть американской, а не наоборот, и действуют исходя из этого восприятия.
Но есть и практический аспект: в США неумолимо приближаются президентские выборы, и демократам необходимо набирать очки, а достижений, кроме «климатических побед», фактически нет. «Страховой проект» Обамы и ближневосточная политика провалены: сам американский президент признался в просчётах в Ливии. За скобками остаётся и астрономический долг бюджета Штатов. Все эти проблемы необходимо обойти в ходе предвыборной кампании. Вот и стараются ребята…
- Мы перевыполнили свои обязательства по Киотскому протоколу: с 1991 по 2012 г. Россия не только не допустила роста выбросов парниковых газов, но значительно их уменьшила. Благодаря этому в атмосферу не попало около 40 млрд тонн эквивалента углекислого газа. Для сравнения скажу, что выбросы парниковых газов всех стран мира в 2012 г. составили 46 млрд тонн. То есть можно сказать, что усилия России позволили затормозить глобальное потепление почти на год.
