В тот момент, когда Рослесхоз распространял заявление о переломе в борьбе с природными пожарами на Урале, замначальника Тюменской авиабазы охраны лесов Павел Тютёв, как раз ответственный за тушение огня, отправлял «газушку» с экипажем осматривать кромку локализованного, но еще не потушенного крупного лесного пожара в полусотне километров от самой Тюмени. Пока ждали возвращения разведчиков, он поделился с корреспондентом aif.ru своими мыслями о том, что происходит в лесу, в стране и в обществе.
— Мы сейчас в 27-м квартале Каменского лесничества, на границе со Свердловской областью. Четверо суток назад от соседей к нам перешел верховой пожар, под сильной ветровой нагрузкой и в условиях сухой погоды с повышенной температурой.
— В опасности были три населенных пункта, там есть повреждения домов, но в целом удалось отстоять их. Тушили, приняли меры, не допустили.
— Тут все работают: мы, лесной департамент, МЧС, перебросили коллег из других регионов, пришли волонтеры... У меня в штате на всю область 1153 человека. Но работаем все вместе, так проще и эффективней.
— Я в лесах уже седьмые сутки: сначала четыре дня на одном пожаре, потом сюда приехал. Дома жена и трое детей. Супруга говорит... В общем, настоятельно советует поменять работу. А мне эта работа нравится. Дед и отец тоже были в лесном хозяйстве. Я пытался работать в коммерческих компаниях, но в итоге все равно вернулся в лесхоз.
— Этой весной у нас очень сильная ветровая нагрузка, значительно выше обычной. Пожар за минуту может продвинуться на километр, смену направления очень трудно прогнозировать. Единственный способ его остановить, по сути, — встречный отжиг. Стараемся его проводить вечером или ночью — в это время суток ветер стихает, риски сокращаются. Другого надежного способа остановить большой пожар нет.
— Огонь перепрыгивает через речки шириной 150-200 метров. Поэтому важно найти опорный рубеж, от которого будешь вести тушение. Отрезать по флангам. «Голову» пожара остановить было бы лучше всего, но для этого нужен очень хороший противопожарный разрыв, такой не всегда есть.
— Кромку верхового пожара можно потушить только встречным палом. Сгорает лесная подстилка, сгорает кислород, когда его доступ к основному пожару ограничен, он может спуститься вниз, это замедлит скорость распространения. И тут мы уже с ним справимся.
— Когда тебя отрезает огнем, главное — не паниковать. Найти источник воды, речку. Если не получается, выходить через низовое горение там, где нет мелких насаждений, по которым огонь может подняться в верховой пожар. Надо пройти через пламя. Это единственный вариант, убежать от пожара невозможно. В крайнем случае — найти уже горелое место и сидеть внизу, дышать. Дышать будет тяжело — все задымлено, но у самой земли кислорода больше.
— Наше дело тушить пожары. Весной гроз нет, всегда причина — человеческий фактор. Следить за людьми, особенно склонными к пиромании и асоциальному поведению, — не наша задача, этим пусть местные власти и участковые занимаются. А если есть еще какие мотивы — это точно к правоохранительным органам.
— Моя основная работа — в кабинете. Хотя очень люблю выезжать в лес. Лучше бы не на пожары. Мы ведь еще и другие задачи решаем: лесовосстановление, санитарные вырубки, обустройство дорог... Дел в лесу очень много.
— Поджигателей леса встречал, тогда все хорошо закончилось. Нетрезвая компания развела костер так, что возникла опасность пожара. Я был на патрулировании и вовремя увидел. В общем, они спокойно ушли, но только после того, как мы все опасности устранили.
— Костер в лесу, если его жгут в установленных местах с соблюдением всех правил безопасности, — вполне нормальное дело для охотников, туристов и рыбаков. По статистике часто горение приходит в лес из поймы реки, то есть рыбаки жгли костер, занялась сухая трава, по ней пламя перекинулось в лес. Так быть не должно.
— Я хочу, чтобы мои дети спали дома, поэтому никак не буду способствовать, чтобы они выбрали лесное дело своей профессией. Скорее, даже буду отчасти противодействовать. Но конечный выбор — только за ними самими.
— В этом году очень хорошо сработали волонтеры. Приносили воду в пятилитровых бутылках, складывали вдоль лесных и асфальтовых дорог, помогали нам окарауливать (контролировать) локализованные кромки пожаров. Там где уже все потушили, но может пенек или бревно вновь загореться, а потом ветром раздует, разнесет, если вовремя не залить водой. Но непосредственно с огнем работают только и исключительно сотрудники авиабазы — они этому обучены. В эти дни был случай — добровольцы не поставили в известность начальника тушения, пошли на огневую кромку. Толку от этого ненужного героизма никакого, а люди пострадали.
— Люди, конечно, молодцы, помогли с тушением, сейчас стали обращать внимания на нарушения, сообщать, предотвращать. С другой стороны, кто-то ведь лес и поджег. Что тут скажешь? В семье не без изъяна.
— Сейчас ситуация в лесном хозяйстве меняется: инспекторов у нас стало больше, техника серьезно обновляется. С другой стороны, мы можем сюда хоть 2 млн людей вывести, но пока лес будут поджигать, мы его будем тушить. Тут надо усиливать работу с людьми, менять менталитет, чтобы число возгораний из-за действий человека стремилось к нулю.
