Дверь камеры отворилась. Охранник смотрел на него со смесью любопытства и почтения: как столь высокопоставленный человек отреагирует на новые для себя условия?
Он мысленно усмехнулся и уверенно вошел в камеру. Эти условия не были новыми — почти шесть десятилетий назад в такой же камере начиналась его политическая биография.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «57 лет спустя я снова вижу тюремный комплекс Моабит изнутри. В 1935 г. Гестапо доставило меня сюда из своего главного здания на Принц-Альбрехт-штрассе. Тогда я находился здесь под предварительным заключением полтора года. Как долго буду в этот раз? Те же самые коридоры, те же самые проходы. До сих пор слышу окрики надзирателя: «Г-3 на допрос!»
Коммунист из Саара
Он родился в Нойнкирхене, в земле Саар, в семье шахтера. Немецкая земля Саар по итогам Первой Мировой войны была отделена от Германии, взята под контроль Лиги Наций, а шахты работали на уплату контрибуций Франции.
Тяжело экономическое положение и унизительный статус, в котором оказалась Германия по итогам войны, толкал молодежь к радикалам — левым или правым. Юный Эрих в 10 лет вступил в детскую коммунистическую группу, а в 14 лет стал членом Коммунистического союза молодёжи Германии.
Быть коммунистом в Германии было непросто. Власть смотрела на них с подозрением, имущие классы видели самого опасного врага, а националисты просто стремились расправиться при первой возможности. Но Эрих Хоннекер был не из робкого десятка.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Мир совершенно стал другим. Сопротивление империалистической политике будет расти. Это будет продолжаться. Наш процесс поспособствует этому».
Эрих работал в крестьянском хозяйстве, затем трудился на кровельщика, совмещая это с активной работой в комсомольской ячейке. В 1930 году старшие товарищи отправили Эриха учиться в СССР, в Международную ленинскую школу.
В Советском Союзе Хонеккер не только учился, но и в составе интербригады работал на строительстве Магнитогорского металлургического комбината.
Арест подпольщика
По возвращении домой, Эрих возглавил окружную комсомольскую организацию в Сааре, будучи уже членом Компартии Германии. В 1933 году, после прихода к власти нацистов, Коммунистическая партия была запрещена. Но на Саар, находившийся под мандатом Лиги Наций, это не распространялось.
В январе 1935 года судьба Саара решалась на референдуме. Коммунисты агитировали против присоединения к Германии, но большинство проголосовало «за». Хонеккеру под угрозой ареста пришлось уехать во Францию.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «В камере со мной еще какой-то цыган. Мы хорошо понимаем друг друга. С трудом получается заснуть. Принял еще одну таблетку. В будущем эта проблема, пожалуй, отпадет сама собой».
В августе 1935 года он был направлен на нелегальную работу в Берлин. С собой он привез печатный станок, на котором планировалось печатать коммунистическую литературу. Но гестапо хорошо знало свое дело — уже в декабре молодого коммуниста арестовали. Тогда он впервые оказался в знаменитой берлинской тюрьме Моабит.
После полутора лет предварительного заключения ему вынесли приговор — 10 лет тюрьмы. Для отбывания наказания он был переведен в тюрьму Бранденбург.
Арестант и надзиратель
В заключении пробыл до 1945 года, не сломавшись и не запятнав себя сотрудничеством с нацистами. Но его партийная карьера могла закончиться по причине компрометирующих связей совсем иного рода — Эрих влюбился в тюремную надзирательницу Шарлотту Шануэль. Мало того, после освобождения он женился на ней.
Несколько месяцев товарищи по партии решали, что делать Хоннекером, живущим с «нацисткой». В итоге он все-таки был допущен до работы в только что образованном Союзе свободной немецкой молодежи.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Вчера после долгого времени мне посчастливилось снова увидеть Эриха Мильке. Во время прогулки во дворе его сопровождала медсестра. Я окрикнул его сверху. Никакой реакции. Попробовал еще раз: “Эрих!” Затем добавил “Рот Фронт!”, громко разнесшееся по всему двору. Снова ничего. Даже головой не кивнул и не бросил взгляда. Стало ясно, что он просто не хотел отвечать. Я не могу и не хочу верить в то, что он так низко пал».
Шарлотта умерла в 1947 году. Овдовевший Хоннекер женился на соратнице по Союзу немецкой молодежи Эдит Бауман, которая в 1950 году родила ему дочь.
Карьерный рост
В 1949 году стало окончательно ясно, что единой Германии не будет. В западных зонах оккупации создавалось отдельное государство, и Советский Союз ответил на это созданием Германской Демократической республики. Статус Хоннекера резко повысился — теперь он был главным комсомольским вожаком молодого государства.
В 1955 году он снова поехал на учебу в Москву, на этот раз Высшую партийную школу. В 1958 году Хоннекер вернулся в ГДР, и сразу был включен в состав Политбюро ЦК СЕПГ (партии, созданной после слияния коммунистов и социал-демократов).
Хоннекер отвечал за вопросы безопасности, и во время кризиса 1961 года стал одним из организаторов строительства Берлинской стены. Спустя 30 лет стена станет одним из главных пунктов обвинений в его адрес.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «По радио сказали, что Маргот после 30-часового перелета наконец-то в Чили. Из-за тумана самолет не смог приземлиться и был вынужден вернуться в Аргентину. На чилийской земле ее поприветствовали социалисты. Новость о ее удачном перелете стала для меня облегчением».
В начале 1970-х годов в ГДР стали нарастать экономические проблемы. Советское руководство, озабоченное подобным положением на «переднем крае социализма», решило, что настало время перемен. Во внутригерманской партийной дискуссии Москва поддержала тех, кто считал, что лидеру партии и председателю Госсовета ГДР Вальтеру Ульбрихту пора на заслуженный отдых. В мае 1971 года новым партийным лидером ГДР стал Эрих Хоннекер.
Строитель «витрины социализма»
У руля ГДР он будет находиться почти два десятилетия, и они станут лучшими в истории Восточной Германии. К моменту прихода Хоннекера к власти, помимо экономических проблем, оставался неопределенным ее международный статус. ГДР не была членом ООН, отношения со странами Запада были сложными, не говоря уже о ФРГ.
Хоннекер сумел преодолеть это состояние и, более того, начал выстраивать добрососедские, насколько вообще это было возможно, отношения с ФРГ.
Несмотря на то, что экономические возможности ГДР уступали возможностям западного соседа, к началу 1980-х Хоннекер превратил Восточную Германию в «витрину социализма». Здесь позволялось немного больше, чем в других странах социалистического блока. Конкуренцию с ФРГ выиграть не получалось, но массовое бегство восточных немцев на Запад прекратилось, и отнюдь не только из-за наличия Берлинской стены. Жизнь на Востоке стала стабильной, и имела свои преимущества. Правда, многие сумели их оценить по-настоящему лишь после исчезновения ГДР.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Вчера читал материал об отношениях ГДР с СЭВ. Там утверждается, в форме предположения, что у меня, возможно, была идея некой конфедерации с ФРГ. Конечно же, были и такие мысли. Об этом мы никогда не забывали. Мы не были такими ограниченными, как всегда предполагал враг».
«Меня тошнило от «общеевропейского дома»
Одним из самых известных граффити мира является полотно под названием «Господи! Помоги мне выжить среди этой смертной любви». На нем запечатлен поцелуй Леонида Брежнева и Эриха Хоннекера. Советский лидер любил целовать всех, но отношения между СССР и ГДР в этот период действительно были теплыми. Времена жесткого давления на немецкое руководство канули в Лету.
Череду похорон и последующий приход к власти Горбачева Хоннекер встретил настороженно. Опытный политик, он быстро заподозрил, что за громкими лозунгами нового главы СССР нет осмысленной и внятной программы. Социалистическому блоку нужны были продуманные реформы, прежде всего в экономике, но Горбачев сосредоточился на международной политике. Хоннекер видел в действиях Горбачева односторонние и ничем не оправданные уступки Западу, и свое несогласие с подобной линией не скрывал.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Меня тошнило от “общеевропейского дома”, о котором трещал Горбачев. И потом его советник, этот Яковлев, который, по крайней мере, был откровенен и сказал, кто по его мнению во всем виноват: “Маркс. В 1917 году с приходом марксиста Ленина во всем мире началась катастрофа”. Есть ли совесть у этого Горбачева? Я все еще хорошо помню этого мелкого буржуа от перестройки, когда он мне объяснял свою стратегию и ту роль, которую должна сыграть его жена Раиса. Помню и о том, как он боязливо жаждал одобрения и любви со стороны других генеральных секретарей. Престиж был ему всегда важен. Однажды, когда он сомневался в себе, я попытался его успокоить. Правда, аплодисменты с Запада были ему дороже».
Отставка «по состоянию здоровья»
Политика Горбачева раскачивала весь социалистический блок. Те, кто ей противился, объявлялись консерваторами, которым пора уходить. В 1989 году Хоннекер серьезно заболел, и на время был вынужден отойти от дел. Сторонники Горбачева в ГДР решили, что настало время избавиться от устаревшего лидера.
17 октября 1989 года на заседании Политбюро СЕПГ был поставлен вопрос об отставке Эриха Хоннекера. По сути, все уже было решено. От него отвернулись даже самые близкие соратники. Все кризисные явления в ГДР «списали на Хоннекера». Бороться он не стал — с юности привык считаться с мнением партии. Официально отставка по состоянию здоровья была утверждена на за заседании ЦК СЕПГ.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Из-за высокого давления пришлось идти в больницу. Персонал принял меня хорошо. Стало лучше. По радио услышал хорошую новость: парламент Чили дал Маргот разрешение на пребывание. Я часто думаю о Маргот, Роби и тех, кто мне дорог».
Запретная любовь и вечная верность
Партийная карьера Хоннекера могла рухнуть еще в 1952-м. 25-летняя глава Пионерской организации имени Эрнста Тельмана Маргот Файст родила дочь, будучи незамужней. Не самый лучший пример для пионерок, но куда хуже было то, что отцом ребенка являлся 40-летний Эрих Хоннекер, уже пару лет состоявший в отношениях с Маргот, несмотря на наличие законной супруги.
За подобную «аморалку» в СССР лишали партбилета, но в ГДР нравы были более либеральные. Эрих развелся и женился на Маргот, которая стала его верной спутницей до конца жизни.
Маргот Хоннекер стала министром образования ГДР еще до того, как муж возглавил страну, и ушла с этого поста после его отставки. Эту семейственность Хоннекерам ставили в вину, но правда в том, что качество образования в ГДР действительно было высоким — Маргот ни в коей мере не была «свадебным генералом».
Гонимые всеми
По сложившейся традиции, отправленного в отставку лидера обвинили в коррупции. СМИ надрывались сенсационными материалами о «миллионах Хоннекера». Людей из его окружения стали арестовывать, у самого Хоннекера изъяли коллекцию оружия, состоявшую в основном из подарков. Арестовали и счета, но тут вышел конфуз — выяснилось, что вместо миллионов там обнаружили 218 тысяч марок. Для человека, два десятилетия руководившего государством, не слишком впечатляюще. Забегая вперед, скажем, что «миллионы Хоннекера» оказались таким же мифом, как и пресловутое «золото партии».
А мытарства семьи Хоннекеров только начинались. Однажды, сидя у телевизора, бывший лидер страны узнал, что у него рак почки. Врачи сообщили результаты обследования журналистам раньше, чем ему самому.
Их с Маргот в буквальном смысле вышвырнули на улицу — новое руководство ГДР, заигрывая с народом, объявило, что дома, где жили прежние руководители, будут отданы под санаторий.
В январе 1990 года Эриху Хоннекеру удалили раковую опухоль. По выходу из больницы его арестовали, но вскоре отпустили.
Жить было негде, но их приютил пастор одной из церквей. Однако его прихожане возмутились тем, что он дает приют «гонителю христиан». В конце концов, Хоннекеры оказались на территории одной из советских воинских частей. Там, в госпитале, Эрих узнал, что метастазы проникли в печень.
«Горбачев не заметил, как превратился в подлеца»
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Придя к власти, Горбачев сначала капитулировал как генсек, а потом погубил и всю КПСС. Сейчас он живет на деньги своих кредиторов, доллар стал тяжелее рубля. Все сторонники холодной войны от Рейгана до Буша встают на его защиту. Горбачев, очевидно, и сам не заметил, как превратился в подлеца. Конфедерация с ФРГ, во всяком случае, была бы лучшим вариантом, чем эта “сделка” а-ля Коль».
Осенью 1990 года произошло объединение Германии, которое правильно назвать поглощением ГДР. Советский лидер Михаил Горбачев дал «добро» на это, несмотря на отчаянные возражения Маргарет Тэтчер и Франсуа Миттерана.
Хуже этого, он не оговорил никаких серьезных условий, которые, например, не допустили бы расширения НАТО на Восток. А уж о судьбе бывших лидеров ГДР и говорить не приходится — никаких норм, не допускающих их уголовное преследование в дальнейшем, принято не было.
Уголовное дело на Эриха Хоннекера передали в прокуратуру ФРГ. Теперь его обвинили в том, что он отдавал приказ о применении оружия на границе ФРГ и ГДР, в результате чего погибли несколько десятков человек.
Складывалась дикая ситуация. Главу ГДР обвиняли в том, что он отдавал распоряжения об обеспечении безопасности своего государства. Попахивало откровенным политическим судилищем. Правда, арестовать Хоннекера не смогли — он находился в советском госпитале, а сунуться туда следователи не решились.
В поисках убежища
13 марта 1991 года советский военный самолет вывез супругов Хоннекеров СССР. Все-таки команда Горбачева на тот момент не растеряла остатков порядочности, и немолодого больного человека решили взять под защиту. В ФРГ возмутились, но негромко. Документы, окончательно разрешающие вопросы, связанные с объединением Германии, не были еще утверждены Верховным Советом СССР, и немцы решили не накалять обстановку.
После ГКЧП ситуация вокруг Хоннекеров еще более ухудшилась. Влияние Горбачева упало до нуля, ФРГ открыто требовала выдачи Эриха Хоннекера, а победившие в России демократы были только рады избавиться от «коммунистического диктатора».
В начале декабря 1991 года правительство РСФСР объявило — либо Хоннекер добровольно покидает территорию страны, либо его насильно экстрадируют в ФРГ.
11 декабря Эрих и Маргот укрылись на территории посольства Чили в Москве.
Когда в 1973 году в Чили произошел фашистский путч, многие сторонники Сальвадора Альенде нашли убежище в ГДР. Среди них был и Клодомиро Альмейда, теперь занимавший пост посла в СССР. Он считал делом чести предоставить убежище человеку, спасавшему чилийцев.
Но в Чили такое решение вызвало скандал. Правительство Чили сняло Альмейду с должности. Во властных структурах оставалось немало сторонников дикататора Пиночета, да и просто антикоммунистов.
История одного предательства
Формальным поводом для того, чтобы отказать Хоннекеру в убежище, стали обвинения в том, что он симулирует болезнь. Ультразвуковое обследование в феврале 1992 года показало очаговое поражение печени с метастазами. Но это исследование поставили под сомнение.
Глава Минюста России публично заявлял, что как только Хоннекер выйдет из посольства, его тут же экстрадируют в Германию. Президент Чили Патрисио Эйлвин заверил федерального канцлера Гельмута Коля в том, что Хонеккер покинет посольство Чили в Москве.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Жизнь идет своим чередом. Сейчас я много читаю и слушаю радио. Мир сошел с ума — российский госбанк штампует рубли, каждый месяц по 250 миллиардов. Ельцин объявил распродажу. В отличие от русских мне больше не надо бояться пьяницы».
Когда мы сегодня задаемся вопросом, почему у России нет союзников, нужно вспомнить конец 1980-х — начало 1990-х. Какими бы ни были взгляды Эриха Хоннекера, он всегда был верным союзником нашей страны. Выдача смертельно больного человека его политическим противникам покрыла нашу страну несмываемым позором, печать которого остается на России и по сей день.
29 июля 1992 года Эрих Хонеккер вылетел в Берлин, где в аэропорту Тигель был арестован и препровождён в тюрьму Моабит.
Круг замкнулся. Антифашист, прошедший застенки гестапо, снова оказался в тех же стенах.
«Сейчас все начинается снова»
Те, кто ожидал увидеть сломленного, испуганного старика, были удивлены. Эрих Хоннекер не собирался каяться, он был намерен бороться.
Из тюремного дневника Эриха Хоннекера: «Процесс должен продлиться два года. Пока я жив, я буду защищать себя. Это моя обязанность, прежде всего, перед гражданами ГДР. Сейчас каждому стало понятно, что КПСС под руководством Горбачева сдала империалистам и Советский Союз, и все страны Варшавского договора. Сейчас все начинается снова, возможно, Третья мировая война уже идет».
В своём заявлении в суде 3 декабря 1992 года Эрих Хонеккер признал за собой политическую ответственность за смерти у Берлинской стены и на внутригерманской границе, но не юридическую и не моральную вину. В отношении строительства Берлинской стены Хонеккер заявил о том, что в условиях ужесточившейся холодной войны руководство СЕПГ в 1961 году пришло к выводу о том, что иной возможности предотвратить начало Третьей мировой войны, которая бы принесла миллионы жертв, не было.
Говоря о нескольких десятках погибших у Берлинской стены, он спрашивал: а сколько американцы убили во Вьетнаме? Он стоял на своем — социалистическая система в ГДР доказала свою жизнеспособность, и во многих отношениях превзошла капитализм в ФРГ. Ему говорили о засилье спецслужбы «Штази», а он усмехался и советовал поменьше читать «желтой прессы».
«Он до конца жизни отстаивал свою веру»
Судить сломленного легко и просто, а что делать с Хоннекером, было неясно. Все больше звучало вопросов — на каком основании вообще судят? Комедии добавляли обвинения в расхищении социалистической собственности — это в капиталистическом-то государстве!
Неизвестно, куда зашел бы процесс, но тут пришло окончательно заключение немецких медиков — диагноз, поставленный советскими врачами, верен. Рак печени убьет Хоннекера раньше, чем завершится процесс. Адвокаты подали прошение о прекращении дела.
13 января 1993 года Суд земли Берлин прекратил дело в отношении Эриха Хоннекера.
Из предисловия Маргот Хоннекер к дневнику Эриха Хоннекера: «Эрих был глубоко убежден, что и в Германии снова возникнут общественные силы, которые добьются появления иных социальных отношений. Несмотря на свою неизлечимую болезнь, он до конца жизни отстаивал свою веру в это».
Поднимаясь по трапу самолета, он обернулся. Германию, которой посвящена вся жизнь, он больше никогда не увидит. Но немцы поймут, что во многом он был прав. История — чертовски длинная штука, гораздо длиннее одной человеческой жизни.
Эрих Хоннекер умер 29 мая 1994 года в Сантьяго, прожив после освобождения менее полутора лет.
Эксперт: будь сейчас Коль канцлером, отношения с РФ были бы конструктивнее 
Москва продешевила? Сколько заплатила Германия за объединение 25 лет назад 
Рухнула, но не исчезла. Немцы требуют вернуть Берлинскую стену 
Кокаин для товарища Хонеккера. Как живёт в Чили семья бывшего лидера ГДР? 
