470 лет назад, 25 января 1547 г., в Успенском соборе Московского Кремля состоялось событие, которое переформатировало отечественную и мировую историю. Государь и Великий князь Иоанн IV Васильевич был венчан на царство.
Если верить фильму «Иван Грозный», который для многих является источником знаний о той эпохе, свидетелями венчания были иностранцы. Вот как их разговор показан в кино:
Все вразнобой:
— Папа не допустит! Император не согласится! Европа не признает!
Ливонский посол, предчувствуя оглушительные затрещины, под которыми падёт его государство:
— Сильным будет — все признают...
В данном случае художественный вымысел сведён практически к нулю.
Один — хорошо, а два — плохо?
В учебниках венчание Иоанна на царство описывается, в принципе, верно: «Титул царя повысил международный престиж России». Но насколько повысил и почему за пару букв могли развязать войну, не совсем понятно.
Слово «царь» происходит от латинского Caesar. Тот самый библейский Кесарь. Он же император Рима. В древности расклад был ясен. Одна империя — один император. Потом империй стало две: Западная и Восточная. Баланс старались поддерживать даже после падения Рима. В силу чего Запад наскоро склепал себе в X в. Священную Римскую империю со своим императором. Но власть его была номинальной. В сознании многих единственным и «настоящим» императором всё равно оставался тот, кто сидит в православном Константинополе.
В 1453 г. под ударами мусульман Константинополь пал. В небытие ушла империя, на которой лежал отсвет славы и силы античных времён. Запад мог праздновать победу: император остался один. Уже через полвека к наименованию «Священная Римская империя» добавили слова: «германской нации». Новая Европа должна была строиться по новым лекалам, без альтернатив. Между прочим, новый мировой порядок имел любопытное название: Первый рейх.
Правда силы
И тут юный русский правитель проявляет неслыханную дерзость. Объявляет себя царём. То есть императором. А значит, преемником византийских кесарей. По сути, единственным и «настоящим».
Громче прочих возмущалась Литва. Когда в 1550 г. боярин Михаил Морозов был отправлен в Вильно договариваться о перемирии, литовские дипломаты нагло говорили: «Твоего государя царём именовать не будем, поскольку добрые христиане таковым именуют только императора Священной Римской империи».
На это они получили прекрасный ответ: «Король литовский Александр тоже не хотел признать деда государя моего князем всея Руси. А на чём Бог поставил? Нынче ведь тот же Бог!» Намёк был прозрачен. Во времена Ивана III Литва и правда не хотела признавать за ним титул «Государь всея Руси». Разгорелась война. «Бог поставил» на том, что Русь тогда страшно унизила Литву, отвоевав у неё треть (!) территории.
То, что его сила не пустой звук, Иван продемонстрировал очень скоро. Европа сжималась от ужаса перед исламской угрозой. «Всемогущий» император Священной Римской империи лебезил перед турецким султаном. А новый православный царь в течение 5 лет — с 1552 по 1557 гг. — вычеркнул из реальности два крупнейших исламских государства Евразии: Казанское и Астраханское ханства. И это было только начало. Титул царя, единожды принятый, обязывал постоянно подтверждать его силой. В этом забеге православные императоры выиграли: Священная Римская империя прекратила своё существование в 1806 г., Российская империя — на 111 лет позже.
