70-я годовщина со дня смерти Иосифа Сталина вновь оживила дискуссии в российском обществе на тему того места, которое занимает в отечественной истории политический деятель.
Гений и злодейство
В отношении к «вождю народов» мнения разделяются на два лагеря, которые условно можно назвать «Привел к победе» и «Не простим репрессии».
Первые, признавая в целом жестокие методы достижения тех или иных целей, утверждают, что итоговый результат перевешивает понесенные жертвы. Вторые полагают, что кровавая тирания больше забрала, нежели принесла, и жертвы ни понять, ни простить невозможно. Кроме того, по мнению лагеря противников Сталина, все его результаты могли быть достигнуты куда более мирным и гуманным путем.
Разумеется, в современных условиях взгляд на сталинский период стал куда менее теоретическим, и стоящие перед страной вызовы вынуждают смотреть на ту эпоху совершенно иными глазами.
Две цитаты
Вряд ли позиции оппонентов в этом вечном споре когда-либо сблизятся. И сейчас хочется поговорить о другом: о двух фразах, произнесенных отечественными политическими деятелями с разницей примерно в два десятилетия.
В 1909 году было сказано: «На очереди главная наша задача — укрепить низы. В них вся сила страны. Их более 100 миллионов, и будут здоровы и крепки корни у государства, поверьте — и слова Русского Правительства совсем иначе зазвучат перед Европой и перед целым миром… Дружная, общая, основанная на взаимном доверии работа — вот девиз для нас всех, Русских. Дайте Государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней Poccии».
В 1931 году прозвучала следующая мысль: «Задержать темпы — это значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим! ... Ты отстал, ты слаб — значит, ты не прав, стало быть, тебя можно бить и порабощать ... Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».
Первая фраза принадлежит председателю Совета Министров Российской империи Петру Столыпину, вторая — генеральному секретарю ЦК ВКП (б) Иосифу Сталину.
Первый носит титул едва ли не самого гениального реформатора в истории России, второй, как мы знаем, «кровавый тиран». Можно также вспомнить, что в период деятельности первого второй проводил время в тюрьмах и ссылках, ибо считался, причем справедливо, врагом государства.
Доктрина «Хотелось бы»
Справедливости ради, Петр Аркадьевич Столыпин тоже не был Махатмой Ганди, и выражение «столыпинский галстук» возникло не на пустом месте.
Но тут важнее другой момент: вряд ли кто-то будет оспаривать тот факт, что задуманные Столыпиным реформы не были реализованы в полной мере. И не только ввиду возникшего сопротивления элит царской России, но и потому, что премьер-министр требовал для обеспечения выполнения своих планов два мирных десятилетия, во время которых не возникало бы угроз как на внешнем, так и на внутреннем контуре.
«Это, как его ... волюнтаризм!» — говорил о чем-то подобном герой комедии Гайдая. Потому что в условиях обстановки, которая царила в начале XX века в России и мире, такие пожелания были равносильны выражению «После дождичка в четверг».
Гибель Столыпина в результате покушения в Киевском театре позволила его почитателям утверждать, что лишь происки врагов помешали ему облагодетельствовать Россию. Но есть серьезные сомнения в том, что все таланты Петра Аркадьевича помогли бы ему уклониться от участия России в мировом конфликте, разразившемся спустя три года. Конфликте, к которому Россия подошла абсолютно не готовой.
Доктрина «Должны»
Через два десятка лет после гибели Столыпина Иосиф Сталин, ставший из революционера государственным функционером, применил совершенно иной подход, в основу которого было положено слово «должны» — должны преодолеть отставание в течение десяти лет, несмотря на внешние обстоятельства и факторы.
Сталин не искал двух десятилетий покоя, а призывал действовать в обстановке, которая есть здесь и сейчас.
Можно говорить о том, что и в 1941 году Советский Союз не был готов к войне 100-процентно (хотя вспоминая о том, как стремительно схлопнулась перед нацистами в 1940 году экономически развитая Франция, делать это как-то неудобно). Тем не менее проведенные в стране индустриализация и коллективизация позволили СССР выжить в условиях тяжелейших потерь первых полутора лет войны, сохранив потенциал. Дальнейшее известно — Советский Союз не только опрокинул Третий Рейх, на который работала вся порабощенная Европа, но и сумел, не получая поддержки со стороны, в кратчайшие сроки восстановить разрушенную экономику. И все это в условиях разразившейся не по нашей вине «Холодной войны» и необходимости срочно строить ракетно-ядерный щит.
«Государственная необходимость стоит выше права»
Разница между Столыпиным и Сталиным заключается в том, что первый, видя стоящие задачи, так их и не решил, а второй, задавая куда более жесткие условия, программу реализовал. Чрезвычайно высокой ценой, которая на уровне современной России официально осуждена.
Не споря с этим, хочется привести еще одно высказывание: «Бывают... роковые моменты в жизни государства, когда государственная необходимость стоит выше права и когда надлежит выбирать между целостью теорий и целостью Отечества».
Кто же этот радикальный сталинист, посмевший произносить такие крамольные вещи?
Эти слова в своем выступлении в Государственной Думе произнес в 1907 году председатель Совета Министров Российской империи Петр Аркадьевич Столыпин.
