Ровно 100 лет назад, 19 ноября 1919 г., войскам Южного фронта молодой Советской республики был отдан приказ: «1-й конный корпус Южного фронта в его нынешнем составе переименовать в Конную армию РСФСР».
Так родилась та самая знаменитая Первая конная, одно упоминание которой тут же вызывает в памяти картину, где главным действующим лицом будет усатый кавалерист, Георгиевский кавалер «полного банта», трижды Герой Советского Союза Семён Михайлович Будённый.
Возможно, кто-то ещё вспомнит известный в прошлом военный марш РККА, что начинается словами: «Мы красные кавалеристы, и про нас...» Там кроме двукратного упоминания Будённого фигурирует ещё один знаковый персонаж: «С нами Ворошилов, первый красный офицер».
На этом, пожалуй, ассоциативный ряд закончится. Хотя люди, интересующиеся историей Гражданской войны, непременно сломают пару десятков виртуальных копий, выясняя, кто больше достоин называться настоящим основателем Первой конной — Семён Будённый или его непосредственный начальник Борис Думенко.
Сталин и его сабля
А ведь сравнительно недавно никаких сомнений в том, кто именно основал Первую конную, не было ни у кого. Вот несколько строк из юбилейного материала газеты «Красная звезда» от 19 ноября 1939 г.: «На юге и севере, востоке и западе в ту пору нашу землю терзали полчища грабителей-интервентов. Со всех сторон, сея смерть и разрушение, рвались к сердцу нашей Родины волчьи своры белогвардейщины, управляемые международным империализмом... Первая конная армия была создана по инициативе товарища Сталина в годину тягчайших испытаний для Советского государства».
Конечно, от этой статьи можно было бы презрительно отмахнуться — дескать, известное дело, самый натуральный подхалимаж, ещё одно свидетельство «рабской психологии совка» и «повсеместного насаждения культа личности тирана». Кабы не один упрямый факт. На ходатайстве в Реввоенсовет республики о необходимости скорейшего создания Конной армии стоит подпись члена Реввоенсовета Южного фронта — И. Сталин.
Если этого мало, если это — «всего лишь формальность», то существует наградное оружие Иосифа Сталина — сабля, на которой выгравировано: «Конная армия — своему основателю, Красному кавалеристу 1-го эскадрона 19-го полка 4-й кавдивизии И. В. Сталину». Сабля была вручена в июле 1920 г., а в почётные красноармейцы Сталина приняли 9 декабря 1919 г. То есть в те времена, когда Иосиф Виссарионович уж точно не был звездой первой величины. А поскольку о культе его личности тогда было смешно и думать, то придётся признать: надпись, в общем, отражает историческую правду.
Кони или танки?
О том, что создание Первой конной было не таким уж простым делом, говорит ещё одна цитата из юбилейной прессы тех лет: «Подлые троцкистские выродки во главе с обер-бандитом Троцким всячески стремились сорвать организацию Красной конницы. Они уверяли, что кавалерия отжила свой век». Если отбросить «выродков» и «обер-бандита», то опять-таки получится вполне правдивая картина. Продавливая решение о создании Первой конной, Сталин оказался не просто в меньшинстве — практически в одиночестве. Очень многие военспецы были против такого решения — ведь очевидно же, что кавалерия в Первой мировой показала себя отвратительно! Очевидно же, что ей на смену придут танки и прочая машинерия! Очевидно же всем здравомыслящим людям, что конница — это варварство и дикость, для современной войны она не годится!
Фокус, однако, в том, что спустя буквально пару-тройку лет не только советские, но и зарубежные военспецы были вынуждены признать: да, ошибочка вышла. Более того, вместе с подробным разбором тех победных операций, которые Первая конная уже провела, зарубежные аналитики принялись сеять панику на тему: «Ой, что будет, если этот усатый дьявол со своей стальной конницей до нас доберётся?!» Тут уже содрогнулась и Европа.
Относительно взвешенной была аналитика белого генерала Анатолия Кельчевского. Он, получив от Первой конной ураганных лещей, в 1920 г. выпустил в Константинополе брошюру «Думенко и Будённый. Роль, значение и тактические приёмы конницы в русской гражданской войне». О двух поименованных персонажах генерал отзывался так: «Характеризуя того и другого с точки зрения ведения боя, мы можем сказать, что Думенко — кавалерист чистой воды, Будённый — не только кавалерист, но и талантливый начальник вообще... Будённый дал незаурядные образцы ведения комбинированных боёв конницы с пехотой, артиллерией и не только. Если противник, потерпев неудачу, давал тыл, он жестоко преследовал его на десятки вёрст сперва отборными по конскому составу полками с автоброневиками, а затем отдельными эскадронами с автоброневиками».
Паника в Париже
А вот это что-то новенькое! Мы почему-то привыкли считать, что как раз Будённый — это такой ограниченный туповатый унтер. Кавалерист, который только и умеет, что «бряк-бряк сабелькой». А тут — искусное взаимодействие конницы с пехотой, артиллерией, которая внезапно стала мобильной, да ещё и с бронечастями. И главное, это признаётся врагом.
Французский журнал 1923 г. Revue de Cavalerie провёл анализ операций Первой конной во время Советско-польской войны 1919–1921 гг. В целом та война была для РСФСР неудачной, но боевые действия Первой конной аналитики сочли образцовыми и новаторскими: «Использование большевистской кавалерии в 1920 г. характеризуется интенсивным использованием возможностей кавалерии и комбинированием огня и движения. Поражает гибкость способов ведения боя, преимущественное использование для ведения боя огнестрельного оружия перед холодным. Большевистская кавалерия в боях против Польши достигла решающих результатов». Каких же именно?
Об этом — и уже не хладнокровно, а в состоянии, близком к истерике, — писал ещё один француз, капитан Морель в издании Revue militaire franсaise: «Обратим внимание на бросающуюся в глаза аналогию между конными армиями Чингисхана, их организацией, стратегией, тактическими приёмами и недавними явлениями, когда новые конные армии, вышедшие с Востока, очутились в сердце Польши, в 30 днях марша от Парижа! Не будем полагаться целиком на нашу высокую технику и организацию. Всё наше военное искусство вырабатывается в расчёте на противника с одинаковыми с нами уставами. А если кто-либо придёт и не признает наших правил игры? Это будет вторжение огромными рейдами вглубь страны с тем, чтобы обойти и прорвать нашу защиту и парализовать всю нашу военную систему!»
«Огромные рейды вглубь страны» ещё будут. Потом. Когда этим займётся Георгий Жуков — в прошлом командир 4-й кавалерийской дивизии, которая когда-то стала ядром Первой конной.
Главные победы Первой конной
Разгром Краснова. Начало 1919 г.
Рейд Особой кавдивизии под командованием Будённого по тылам армий Краснова.
Разгромлено 23 пехотных и кавалерийских полка, взято в плен более 15 тыс. солдат и офицеров, захвачено более 70 орудий и 200 пулемётов, а также более 3 тыс. подвод с боеприпасами. Начало бегства армий Краснова.
Разгром Деникина. Осень 1919 — весна 1920 г.
Первая конная создавалась как основная ударная сила против армий Деникина.
В результате Воронежско-Касторненской, Харьковской, Донбасской, Ростово‑Новочеркасской и Северокавказской операций Вооружённые силы Юга России под командованием генерала Деникина прекратили своё существование.
Разгром Пилсудского. Лето 1920 г.
В ходе Советско-польской войны Польша, начав наступление, сумела захватить Житомир, Винницу, Белую Церковь. В мае поляки заняли Киев.
Однако 5 июня в дело вступила Первая конная. А 19 августа красные кавалеристы были уже в 5 км от Львова: «Новое оружие борьбы, каким оказалась конница Будённого, становилось какой-то легендарной, непобедимой силой».
Разгром Врангеля. Осень 1920 г.
Если бы не Первая конная, штурм Перекопа мог бы затянуться и судьба всей операции повисла бы на волоске.
Но красные кавалеристы выстояли и с полным правом исполняли потом в «Марше Будённого» последние слова: «Уж врезались мы в Крым!»
