Примерное время чтения: 9 минут
1338

Нестеров — мёртвая петля, убитая память. Что сделали с его музеем на Украине

Сюжет Всемирная история с Андреем Сидорчиком
Музей Петра Нестерова, г. Жолква, Украина.
Музей Петра Нестерова, г. Жолква, Украина. Кадр из видео

110 лет назад, 8 сентября 1914 года, в воздушном бою, применив таран неприятельского самолёта, погиб штабс-капитан русской армии Пётр Нестеров.

И воздушный бой, и таран состоялись впервые в истории авиации. О чём уже на следующий день сообщила газета «Новое время»: «Итак, начало бою в воздухе положено. И первым бойцом явился он, русский герой, носитель венца славы за мёртвую петлю — Пётр Николаевич Нестеров. И, наверное, после удара мертвеющие губы шептали: „Мы русские. Hе нам учиться у иноземцев...“ Слава тебе, русский герой! Слава Богу, что русские таковы!»

Игра на опережение

Некоторых, возможно, смутит пафос этой заметки. Но примем во внимание два важных фактора. Во-первых, только-только начинался второй месяц Мировой войны, и сообщения с фронтов просто обязаны были содержать героику. А во-вторых, что, быть может, и важнее, заметку написал близкий друг и ученик Петра Нестерова, лётчик Евграф Крутень. Он отлично знал характер своего погибшего товарища, и слова о «мертвеющих губах», с которых слетал шёпот, скорее всего, были чистой правдой. Да — Нестеров перед смертью действительно мог сказать это либо что-то очень похожее.

Дело в том, что Крутень был очевидцем событий, что произошли годом ранее, в сентябре довоенного 1913-го. Он вместе со своим приятелем Виктором Соколовым находился в офицерском собрании. И отлично запомнил, как отреагировал Пётр Нестеров на статью во французском журнале, где описывались эксперименты Адольфа Пегу. Собственно, значительная часть русских офицеров-авиаторов и обсуждала в тот день эти эксперименты лётчика-испытателя фирмы «Блерио» — Пегу удалось перевернуть свой самолёт в воздухе колёсами вверх и пролететь так какое-то время.

Реакция Нестерова была поистине боксёрской. Он уже несколько лет пытался сломать порочную практику пилотирования, доказать, что для самолёта в воздухе всегда и везде есть опора, что крены и виражи не представляют опасности, что надо, в конце концов, летать. Летать быстро, уверенно, а не плавать по воздуху, как плавали тогда самолёты. Так что, пробежав наскоро статью, Нестеров действовал именно что в духе «Мы русские. Не нам учиться у иноземцев». Свою знаменитую, первую в мире «мёртвую петлю» он совершил в тот же день, 9 сентября. Вернее, вечером того дня — в 18 часов 15 минут, что вообще выходило за все рамки. Полёт в сумерках, да ещё и с риском для жизни и аппарата...

Если кто думает, что победителей не судят, то это большая ошибка. Нестерова как раз хотели судить за его триумф. И именно с теми самыми формулировками: «Бессмысленный риск для жизни, а также риск казённым имуществом». Но, слава богу, одумались и взыскание отменили. Хотя по-прежнему не одобряли «лихачества».

Макет самолёта «Ньюпор», на котором Нестеров совершил «мёртвую петлю»
Макет самолёта «Ньюпор», на котором Нестеров совершил «мёртвую петлю». Фото: Commons.wikimedia.org

Вслед за Нестеровым

Но ведь именно из «лихачества» Нестерова и вышла вся нынешняя наука высшего пилотажа, да и нормального полёта в целом, если уж на то пошло. В 1916 году, вдохновившись подвигом Нестерова, лётчик Константин Арцеулов пошёл ещё дальше — преднамеренно ввёл свой самолёт в штопор. То есть сделал самое страшное, что только можно представить, — считалось, что штопор — это гарантированная гибель и пилота, и аппарата. Однако Арцеулов показал, что из штопора можно выйти. И дело его не пропало. Одним из учеников Арцеулова был русский паренёк Валерий Чкалов, земляк нижегородца Петра Нестерова — Чкалова ведь тоже обвиняли в «лихачестве» и даже «воздушном хулиганстве»...

Но это всё было потом. Ничего этого Нестеров не застал, и застать не мог. Тогда, 8 сентября 1914 года, спустя 364 дня после своего триумфа, он принял решение дать первый в мире воздушный бой и таранить самолёт противника. И одержал победу ценой собственной жизни. Об этом стало моментально известно всем. И все, включая противника, ведущего с Россией войну, были потрясены. Во всяком случае, германский кайзер Вильгельм II, узнав о подвиге самопожертвования русского лётчика, издал приказ, в котором отмечалось: «Я желаю, чтобы мои авиаторы стояли на такой же высоте мужества и проявления искусства, как это делают русские...» Пожелания кайзера пропали втуне — во время Первой мировой войны воздушный таран применялся только и исключительно русскими авиаторами.

Об этом у нас не забывали никогда, и память о Нестерове хранилась свято. Причём не только о его героической гибели, но и о его достижениях. Так, уже упоминавшийся друг и ученик Нестерова Евграф Крутень успел написать несколько трудов, в частности «Наставление лётчику-истребителю» и «Воздушный бой». Оба они посвящались памяти Нестерова и содержали анализ и развитие его теоретических наработок. А что касается книги «Воздушный бой», то один из её экземпляров оказался испещрён карандашными пометками. Именно в таком виде книга была выдана в библиотеке советскому лётчику-рекордсмену Михаилу Водопьянову, который занимался историей Петра Нестерова. И когда он спросил, кто же так внимательно читал этот труд, ему ответили, что не кто иной, как Иван Кожедуб — трижды Герой Советского Союза и самый результативный русский лётчик Второй мировой войны. Юрий Гагарин, когда его спросили, с чего в принципе начинается лётчик, не раз говорил, что лучшим ответом могла бы служить жизнь Петра Нестерова, который за свои 27 лет успел сделать потрясающе много...

Музей Петра Нестерова, г. Жолква.
Музей Петра Нестерова, г. Жолква. Фото: Кадр из видео

Осквернение памяти

Да, память хранили. У нас хранят до сих пор. А вот там, где служил и где погиб Пётр Николаевич, эту память постарались осквернить, уничтожить, стереть с лица земли. В том самом месте, где 110 лет назад Нестеров таранил австро-венгерский самолёт, в районе города Жолкев (ныне — Жолква) Львовской области, близ села Воля-Высоцкая в 1984 году был создан музей и памятник, посвящённый русскому лётчику. Сам же город Жолква был переименован в Нестеров ещё в 1951 году.

Музей Петра Нестерова, г. Жолква.
Музей Петра Нестерова, г. Жолква. Фото: Кадр из видео

Сейчас музей разграблен и пришёл в запустение. А памятник Петру Нестерову, установленный в центре Жолквы, переименованной обратно в 1992 году, был варварски снесён украинскими националистами. Более того — в 1994 году, совершенно цинично, как бы к очередной дате подвига русского лётчика, на том же самом месте был с помпой открыт памятник Евгению Коновальцу, основателю ОУН — Организации Украинских Националистов. Тому самому, который во время Первой мировой служил в австро-венгерской армии. А в 1930-е годы водил дружбу с Гитлером и призывал украинских националистов: «Станьте густым казацким строем на стороне Гитлера, который создаст ворота на Восток!» Так память о небе, героизме и мужестве меняют на память о крови, подлости и фашизме.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Топ 5 читаемых



Самое интересное в регионах