125 лет назад родился человек, которого молодые не знают, а старые в основном не хотят вспоминать.
Второй человек в СССР после Сталина, Андрей Жданов мог бы стать у руля страны, но, в отличие от коллег-партийцев, не стремился к этому. Даже сказал однажды сыну: «Я не хотел бы пережить Сталина...»
В перестроечные годы, когда все и вся подвергнется пересмотру и переоценке, о смерти 52-летнего Жданова заявят, что его, конечно же, «убрали», «по чьему приказу — понятно».
Сын Жданова, ученый, долгие годы возглавлявший Ростовский университет, опровергал домыслы: «Подобные инсинуации пусть остаются на совести авторов. Сталин рассматривал Жданова как возможного преемника, но в отдаленной перспективе. Отец избегал разговоров на эту тему».
Причиной смерти Жданова был банальный инфаркт (проблемы с сердцем мучили давно), причем в санатории. До смерти Сталина оставалось 5 лет.
Раскулачивание и голодомор
Для многих Жданов — это человек, у которого руки по локоть в крови. Даже если крови не было (как в случаях с композиторами и писателями). Однако биография Жданова не так однозначна и полна противоречий.
Один его дед был сельским священником, другой — инспектором Московской духовной академии. Отец окончил семинарию и духовную академию. Учебники отца и деда, к слову, штудировал в семинарии Иосиф Джугашвили. Мать Жданова, выпускница консерватории, научила сына играть на фортепиано так хорошо, что даже профессиональные музыканты потом признавали: он вполне мог бы выступать на сцене, исполняя Бетховена и Моцарта. Но, окончив реальное училище в Твери, Андрей стал членом РСДРП(б) с подпольной кличкой Юрий. Этим именем он потом назовет сына. Но до свадьбы и рождения ребенка успеет начать партийную карьеру в уральском Шадринске. После Октябрьской революции там начались погромы складов со спиртом. Город был пьян, вооружен. Было много жертв. И тогда Жданов нашел решение: вылить весь спирт в реку. Вместе со спиртом избавились от рыбы.
Во время Гражданской войны Жданов — уже окружной комиссар Красной армии в Екатеринбурге. Но у него на носу свадьба. Точнее, венчание (в этом как раз противоречия нет: венчались и Ленин, и Сталин). Хотя в конце 1917 года уже были созданы ЗАГСы.
Три года Жданов набирается опыта в Твери, после чего перебирается в Нижний Новгород. На десять лет. И наконец показывает себя настоящим хозяином края, живя при этом с семьей в двух комнатах коммуналки. Только за четыре года здесь введено в строй 80 фабрик и заводов, в том числе легендарный ГАЗ. Но это 1930-е годы. А значит, раскулачивание и переселение жителей в Казахстан, Сибирь, на Север, коллективизация и репрессии. С согласия вождя, разумеется...
Репрессии и высокие награды
Сталин Ждановым был доволен (к тому времени они знакомы лет 15, отношения можно назвать дружескими). Так что в 1934-м Андрей Александрович уже в Москве. Он секретарь ЦК ВКП(б) с широчайшими полномочиями. Проводит первый съезд писателей СССР, «соцреализм» теперь — «наше все» на долгие годы. Но после убийства Кирова Сталин отправляет Жданова в Ленинград бороться с троцкистами. И прочими предателями, вредителями и классовыми врагами. Аресты, расстрелы, высылка — все это на совести тогдашнего первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). И не только по городу на Неве. Башкирия, Татария, Оренбургская область — и там Жданов обнаружил немало врагов народа. Он лично утверждал списки тех, кого следовало наказать, но при этом не входил в состав «троек», выносивших смертный приговор.
А вот что о репрессиях, проводимых Ждановым, говорил спустя много лет его сын Юрий Андреевич: «Он всегда выступал против необоснованных политических притеснений. В мае 1935 г. отец выступил на совещании руководящих работников водного транспорта в ЦК партии. Расправа над людьми под прикрытием фальшивых речей о бдительности может привести к гибели многих честных коммунистов, предупреждал Жданов».
Спустя год в журнале «Политическое самообразование» вышла статья, в которой Жданов писал: «Мы — принципиальные противники массовых чисток». А в сборнике «В помощь пропагандисту» он будто недоумевал: «Как можно заменить воспитательную работу репрессиями? Такого рода садистскими методами можно лишь оттолкнуть и озлобить людей».
Однако слова как-то расходились с делами. Во время блокады террор в Ленинграде, по мнению изучавшего сталинские репрессии англо-британского историка Роберта Конквеста, «был жесточайшим даже по советским меркам, он стал страшнее, чем во всех других местах страны».
Именно Жданов, по утверждению Волынца, «на четвертый день фашистской агрессии распорядился об организации дивизий народного ополчения и строительстве Лужского оборонительного рубежа, задержавшего продвижение гитлеровцев почти на месяц...» «Не только знаменитое выступление Жданова „Враг у ворот...“, но и его активная роль в организации обороны города, например контрбатарейной борьбы, эвакуации почти миллиона горожан еще до замыкания блокадного кольца, налаживания энергоснабжения по дну Ладоги и Дороги жизни, бесперебойной работы заводов, четкого функционирования санитарной службы, позволила отстоять Северную столицу. Не будь тут личного вклада первого лица, судьба города оказалась бы ужасной: ленинградцев ждало бы практически полное вымирание, прежде всего — от холода и эпидемий», — писал биограф.
В 1944-м не воевавший и не командовавший фронтами Жданов получает звание генерал-полковника. В том же году его награждают Орденом Суворова I степени за умелое и мужественное руководство боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях с немецко-фашистскими захватчиками, а также Орденом Кутузова I степени — за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками.
Интересно, что звание прапорщика Жданов получил еще в 1916 году, но о том, как он продвигался по военной линии, история умалчивает. А вот то, что всю блокаду он практически не покидал рабочий кабинет в Смольном, известно...
Травля писателей и композиторов
По-настоящему воевал Жданов с советскими деятелями искусств.
Прежде считалось, что нашумевшая статья в «Правде» «Сумбур вместо музыки» (28 января 1936 г.) об опере Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда» принадлежит Жданову или даже Сталину. Однако современные исследователи нашли в архивах настоящего автора: публициста Давида Заславского. Вскоре последовало продолжение: критика балета Шостаковича «Светлый ручей». Опера была слишком сложной, антинародной, формалистической. Балет — напротив, чересчур легковесным.
В январе 1948-го в ЦК ВКП(б) собрали деятелей музыки, чтобы обсудить оперу Вано Мурадели «Великая дружба» о становлении советской власти на Северном Кавказе. Произведение сочли неудачным, «претензию на оригинальность» не оценили. Тут уже выступал сам Жданов: «Если на сцене изображаются казаки, то их появление на сцене ни в музыке, ни в пении не отмечается ничем характерным для казаков, их песен и музыки. То же самое относится и к горским народам. Если... исполняется лезгинка, то мелодия её ничем не напоминает известные популярные мелодии лезгинки. В погоне за оригинальностью автор дал свою музыку лезгинки, маловразумительную, скучную, гораздо менее содержательную и красивую, чем обычная народная музыка лезгинки».
Закончив с Мурадели, Жданов взялся за Шостаковича, припомнив «Сумбур вместо музыки». Назывались также фамилии мэтров Хачатуряна, Кабалевского, Прокофьева. И все были виноваты в «формализме», «буржуазном декадентстве» и «пресмыкательстве перед Западом».
«Будем считать именно этих товарищей основными ведущими фигурами формалистического направления в музыке, — вещал с трибуны идеолог. — А это направление является в корне неправильным... Как это непохоже на Глинку, Чайковского, Римского-Корсакова, Даргомыжского, Мусоргского, которые основу развития своего творчества видели в способности выразить в своих произведениях дух народа, его характер!»
Надо признать, речи Жданова любопытны и эмоциональны. К выступлению перед композиторами он готовился тщательно: слушал пластинки, читал критиков и воспоминания классиков музыки. Один из важных тезисов его доклада, повторявшийся в разных вариациях, звучал так: «Музыка, которая непонятна народу, народу не нужна». Досталось в этой связи и живописи, и даже русскому языку, использующему иностранные слова... Да, Жданов в то время считался самым интеллигентным из членов Политбюро. И даже не читал доклад по бумажке.
А вот как вспоминал о первой встрече с ним новоиспеченный глава Союза композиторов Тихон Хренников: «Самая главная ваша задача, — говорил Жданов, — организовать сейчас как можно больше поездок. Композиторы должны общаться с жизнью, а не смотреть на свой собственный пуп». При этом не было требования придерживаться какой-то жесткой политики. Незадолго до ухода в мир иной, уже в 2000-е, Тихон Николаевич дополнит воспоминания, признав, что Жданов «был образованнейшим человеком». «Это сейчас стали из него делать пугало: якобы он был незнайкой, якобы садился за рояль и показывал великим композиторам, как нужно сочинять», — отмечал композитор.
Кнут и пряник
Культурный, образованный, интеллигентный... Но по его милости Дмитрий Шостакович был изгнан из консерватории. Михаил Зощенко прилюдно назван «подонком литературы», а Анна Ахматова — «взбесившейся барынькой, мечущейся между будуаром и молельной». На публикацию их произведений был наложен запрет. Хотя «Приключения обезьяны» Зощенко, опубликованные в «Звезде», — невинный рассказ для детей, который прежде был напечатан в «Мурзилке».
Как потом объяснял Юрий Жданов, с постановлением о толстых журналах его отца просто подставили: «Георгий Маленков, чей клан боролся за власть, собрал подборку политически вредных цитат из ленинградских газет и журналов того года и показал Сталину. Тот вызвал ленинградского секретаря, которому пришлось несколько судорожно реагировать. Зощенко и Ахматова просто пришлись „под раздачу“. Сделано это и правда было не очень ловко».
Практически в то же время Жданов поддержал начинающего фантаста Ивана Ефремова. В 1930-е годы, когда Главлит запретил оперу Глинки «Жизнь за царя», попросил поэта Городецкого переписать либретто барона Розена и распорядился снять запрет. С подачи второго после Сталина идеолога в стране широко отмечалось столетие Пушкина. Да и список деятелей культуры, которых по инициативе Жданова представляли к награждению Сталинской премией, впечатляет: Константин Симонов и Александр Корнейчук, Самуил Маршак и Эммануил Казакевич, Алексей Щусев и Евгений Вучетич, Николай Черкасов и Борис Чирков, Михаил Ромм и Кукрыниксы, Сергей Прокофьев и Дмитрий Шостакович. Да, именно при Жданове, с 1941 по 1952 год, Шостакович получил пять Сталинских премий. И премьера легендарной 7-й симфонии в осажденном Ленинграде состоялась тоже по указанию Жданова...
Но плохое люди помнят лучше.
