Согласно обычаю, имя нарекалось в честь того святого, память которого празднуется на восьмой день после рождения младенца. В тот раз выпадала память преподобного Алексия, человека Божия. Так в жизнь и в историю вошёл Алексей Михайлович. Царь, к имени которого почти всегда добавляют то ли прозвище, то ли определение – Тишайший.
По хронологии Тишайший располагается аккурат между Грозным и Великим. Что даёт следующую картину: до и после него – большая кровь, реформы и потрясения, а при нём вроде как небольшой кусочек спокойной и сытой жизни.
Суров и строг?
В нашем сознании Алексей Михайлович – царь-батюшка, образ которого стал каноническим. Невысокий, тучный, рыхлый, с окладистой бородой, хитроватый, добродушный.
Между тем иностранцы, общавшиеся с Алексеем Михайловичем, описывают принципиально иного человека. Личный медик царя, англичанин Сэмюэл Коллинз, говорил так: «Красивый мужчина, около 6 футов (183 см) ростом, хорошо сложён, волосы светловатые. Его вид суров, и он строг в наказаниях». А вот ещё любопытный эпизод: особо приближённых бояр царь лично угощал грецкими орехами, раздавливая скорлупу пальцами.
К людям не в меру тучным относился с презрением и насмешкой, о чём свидетельствует сириец Павел Алеппский: «На пути царя был мост, но он съехал подле него в реку, которая была очень глубока, вышел на другой берег в совершенно промокшей одежде и крикнул своим вельможам: «Кто не поедет за мной, тот лишается жизни!» Когда его стали укорять, он ответил: «Моя цель – уменьшить этим ваши толстые животы, которые вы отрастили себе при моём отце в покое и безопасности!»
От Тишайшего царя такого не ожидаешь, равно как и других поступков. Скажем, шотландский военачальник на русской службе Патрик Гордон писал в дневнике: «Самому царю угодно было дать смотр всем дворянам и обратить особое внимание на их экипировку». Датчанин Андрей Роде уверял, что лично видел чертёж какой-то особенно продвинутой пушки, «которую изобрёл сам великий князь», то есть Алексей Михайлович.
Ходунки для Петра I
Высокий рост, крутой нрав, физическая сила, артиллерия, воинские смотры, переходы вброд через реки – всё это больше в стиле Петра I, который, как известно, стрелял в жирные вельможные животы пареной репой из деревянной пушки. К этому надо прибавить, что именно Алексей Михайлович затеял массово вербовать «офицеров, врачей, аптекарей, художников и иных ремёсел людей» в Голландии, и вспомнить, что именно Тишайший царь предпринимал попытки купить и построить суда, «дабы ходить кораблями для пряных зелий и овощей», то есть до самой Индии. Неплохо бы также учесть, что именно этот государь впервые со времён Ивана Грозного лично возглавил войска и добился впечатляющей победы в длительной войне, которая обескровила старинного врага – Польшу.
Тут уместны будут строки из стихотворения «Избавитель» русского поэта XIX в. Льва Мея: «И сажал Государь, ухмыляючись, на колени меньшого царевича, Государя Петра Алексеича…» Потому что Пётр Великий действительно сынок. В смысле, что все его дела – продолжение начатого отцом, который, к слову, в воспитании своего «меньшого царевича» проявил изрядную изобретательность. Пётр пошёл очень рано – в 6 месяцев. И только потому, что его отец придумал и разработал «креслица походячие» – ходунки на колёсиках.
В наследство от отца Пётр получил самое главное и самое ценное – опору своей власти. Государственную систему, которая, в общем и целом, дожила до наших дней. Во-первых, могучий бюрократический аппарат, вертикаль власти. Во-вторых, средство контроля над ним – первую как следует оформленную спецслужбу.
Рождение спецслужб
Тот же Сэмюэл Коллинз постоянно о ней упоминает: «У него шпионы во всех войсках, чтобы следить их движения и подробно доносить об их действиях. Эти шпионы набираются из бедных дворян, которые зависят от милости Императорской, рассыпаются по войску, отправляются с посланниками и присутствуют при всех публичных действиях… У него шпионы по всем углам, и ничего не делается и не говорится ни на пирах, ни на сходбищах, ни на похоронах, ни на свадьбах, чего бы он не знал».
На самом деле это никакие не шпионы, а сотрудники приказа Тайных дел. Специального органа, который позволял контролировать всё и управлять государством напрямую, безо всяких: «Царь указал, и бояре приговорили». В срочных, тайных, особо важных делах можно теперь было обходиться и без бояр. То, что Тайный приказ занимался политическим сыском, понятно. Но в его ведении находились и военные изыскания, например, гранатное дело, гранатные мастера и заводы. И вся разведка – от заграничных резидентов до поиска полезных ископаемых, а с 1663 г. ещё и управление личным царским хозяйством.
Оно, кстати, было образцовым. Измайлово, любимая летняя резиденция Алексея Михайловича, приносило огромный доход. Так, со специально устроенного там льняного завода в Ригу ежегодно отправляли на продажу до 2 тыс. пудов льна. Стеклянный завод и мельницы были полностью механизированы: «Молотить колёсами и гирями без воды, воду же привесть к виноградному саду». Иностранцы, бывавшие в Измайлове, поражались идеальному порядку – Якоб Рейтенфельс уверял, что подобного не сыскать во всей Европе. Возможно, целью государя было превратить всю Россию в некое подобие личного хозяйства. Вот только идеал этот достигался предельным закручиванием гаек. После смерти Тишайшего царя выяснилось, что из 664 крестьянских дворов, переселённых в Измайлово, 481 двор в бегах. «А которые крестьяне остались, и те готовы бежать мало не все».
