Хотя популярность имён — вещь непредсказуемая, есть своего рода фавориты, которые столетиями могут удерживаться в условной десятке лидеров. А вот об именах-аутсайдерах такого сказать не получится.
Иногда выходит так, что имя, прозябавшее на задворках, вдруг «выстреливает» и выходит в топ. Но бывают и нештатные ситуации, когда имя как бы «в середнячках», однако всем знакомо, пользуется почётом, уважением и даже окружено своего рода культом.
Половина на тысячу
Классический пример — Маргарита. Пика популярности имя достигало дважды — в период с 1920 по 1940 гг. и в первой половине 1990-х гг. Со вторым всплеском популярности всё понятно — это следствие «книжного бума» тех лет, когда «самая читающая страна в мире» заново открывала своих классиков, которых в советские времена не жаловали и не печатали. А если и печатали, как Михаила Булгакова с его знаменитым романом «Мастер и Маргарита», то ограниченным тиражом.
Впрочем, более-менее понятен и первый всплеск, куда попала самая известная носительница этого имени в советском кино — красавица Маргарита Терехова, родившаяся в 1942 г. Это был эффект «открывшихся шлюзов», когда имена, до того момента не одобряемые Церковью, внезапно стали доступными. Просто по той причине, что после революции можно было не обращать внимания на святцы.
Дело в том, что в православных святцах имя Маргарита отсутствовало. Вернее, почти отсутствовало. Была святая Марина Антиохийская, почитаемая в православии. Автор Жития этой святой, описывая красоту и стать Марины, наградил её прозвищем «Маргаритос», в переводе с греческого «Жемчужина». Под этим именем она попала в католические, а затем и в протестантские святцы. Очень скоро имя Маргарита стало одним из самых популярных в Европе, им не гнушались и царственные особы — вспомним хотя бы королеву Марго.
В России же ни католические, ни протестантские именословы не приветствовались, так что Маргарит было исчезающе мало даже в благородном сословии. В списке имён воспитанниц Смольного института Маргарита присутствует, но на самом что ни на есть последнем месте, с пометкой «около 0,5 носительниц на тысячу». А остальные сословия об имени Маргарита и вовсе не имели представления, потому что откуда ему взяться?
Тем не менее, в XIX столетии имя внезапно пробивает стены и становится культовым. Причиной тому, во-первых, знаменитая трагедия Иоганна Вольфганга фон Гёте «Фауст», где Маргарита-Гретхен — один из самых важных, ключевых персонажей. А во-вторых, история русской женщины по имени Маргарита Михайловна Тучкова. И второе обстоятельство, пожалуй, даже главнее.
Имя «по блату»?
Тучкова получила это имя не просто так. Её отец, Михаил Нарышкин, происходил из рода, к которому принадлежала мать Петра I. Дочь свою он назвал в честь её бабки по матери Маргариты Кошелевой. А Маргарита Кошелева получила имя в честь своей матери, Маргариты Глюк, дочери пастора Глюка. Сам же пастор Иоганн Эрнст Глюк известен тем, что был воспитателем и опекуном некоей Марты Скавронской. Да-да, той самой, что потом стала Екатериной I — женой Петра Великого и императрицей.
В общем, для барышни с родословной, дважды завязанной на самого почитаемого в России царя, исключение, конечно же, сделали. А дальше началась история, наполненная романтическими чувствами, героизмом и трагизмом.
Первый брак Маргариты был несчастливым — прапорщик лейб-гвардии Измайловского полка Павел Ласунский был не только игроком и мотом, но и человеком, мягко говоря, со странностями: «Он был заклеймён самыми позорными пороками, например, известно, что он приглашал её не стесняться и выбрать себе предмет развлечения в кружке его приятелей...» Брак в итоге не просто расторгли — аннулировали, что было редчайшим для Российской империи случаем. А Маргарита получила разрешение «вернуться в родительский дом под именем девицы Нарышкиной».
Зато второе замужество принесло в жизнь Маргариты настоящее счастье. Полковник Александр Тучков, невзирая на толки и пересуды, женился на «девице Нарышкиной» в 1805 г. В 1811 г. у них появился сын Николенька. А потом пришёл 1812 год.
Впрочем, в начале этого года ничто не предвещало грозных событий. Ничто, за исключением одного мистического события. Ревельский полк, которым командует дослужившийся уже до генерал-майора Александр Тучков, стоит в Минской губернии. И Маргарите, что вместе с сыном была при муже, снится сон — некий голос говорит ей по-французски: «Твоя участь решится в Бородине». Разумеется, испуг. Разумеется, проснувшись, она разбудила мужа и заставила искать на картах это самое Бородино. Поиски были тщетными, и Тучков, утомившись, сказал: «Если Бородино действительно существует, то, судя по звучному его имени, оно находится, вероятно, в Италии. Вряд ли военные действия будут туда перенесены, ты можешь успокоиться...»
Слёзы и хлеб
В сентябре того же года стало ясно, что Бородино действительно существует. Причём не в Италии. Генерал-майор Тучков убедился в этом сам — его полк занимал позиции у Семёновских флешей. То есть там, куда пришёлся основной удар Наполеона...
«Картечь расшибла ему грудь. Тело его не досталось в добычу неприятелю. Множество ядер и бомб каким-то шипящим облаком обрушилось на то место, где лежал убиенный, взрыло, взбуравило землю и взброшенными глыбами погребло тело генерала». Так описана гибель Александра Тучкова в «Очерках Бородинского сражения» Фёдора Глинки.
Маргарита искала тело своего мужа в течение нескольких недель вместе с похоронными командами, что работали там со второй половины октября 1812 г. Трупный смрад, въевшийся в землю запах пороховой гари, горькие слёзы — и полная неудача. Тела так и не удалось найти. Маргарита едва не сходит с ума — лишь мысли о сыне как-то примиряют её с действительностью.
Но в 1826 году, в возрасте 15 лет, умирает и сын. И тогда Маргарита навсегда переселяется на Бородинское поле. Она освобождает всех своих крестьян, продаёт имения и на эти деньги строит там церковь, а потом и ходатайствует об основании женской обители. Главный храм монастыря по настоянию Маргариты освятили во имя Спаса Нерукотворного образа — икона Нерукотворного Образа Спасителя была полковой иконой того самого Ревельского полка. А в самой обители, по преданию, начали печь поминальный ржаной хлеб, который получил потом название «Бородинский».
Неудивительно, что имя Маргарита стало в России XIX столетия настолько желанным, что, когда появилась возможность называть девочек без оглядки на святцы, произошёл невиданный взлёт его популярности. Маргарита прочно и, похоже, навсегда укрепилась в отечественном именослове.
