Прилетев в Кишинёв ночью, я не смог найти себе такси. «Нет свободных машин», — высвечивалось в приложении на моём телефоне. Водители-«нелегалы», как обычно, предлагали запредельную цену: 3 000 рублей до города на наши деньги. Подождав полчаса, я наконец-то сумел «схватить» автомобиль.
«Всё лето такая проблема, — пожаловался по дороге таксист. — Из-за коронавируса куча гастарбайтеров вернулась домой, число пассажиров увеличилось, а из такси сейчас многие ушли: несколько фирм разорились, ведь платят на нашей работе копейки. Зато бензин и газ как подорожали!» Жители Молдавии нервно смотрят на рост газовых цен в Европе (на текущей неделе за 1 тыс. куб. м в ЕС платили… $1 000), и прикидывают: если власти не договорятся Россией, им придётся мёрзнуть зимой. Новый президент страны Майя Санду (избрана в декабре 2020 года) от сложностей с газом устранилась — мол, пусть бизнес сам решает вопросы, — а в подорожании топлива на АЗС винит «сговор компаний». «Нормально так проголосовали молдаване за „европейский выбор“, — усмехается бизнесмен Петру Цуркан. — Россия для нас плохая, пойдём в Евросоюз. Видите, снова полная ерунда получилась».
«Поживут чуть, и умирают»
На президентских выборах в Молдавии за Санду проголосовали 57,7% избирателей, а на парламентских (июль этого года) её партия получила 52,8% голосов: правда, больше половины молдаван к участкам не пришли. Пророссийский политик-социалист Игорь Додон проиграл вчистую: его не поддержали даже жители родного села Садово.
«Россию мы любим, — уверяет меня пенсионерка Мария Петряну. — Я дома только по-русски с роднёй говорю. Что случилось? Депутаты, которые за социализм борются, уверяют: мол, выберете нас, отношения с Россией будут лучше. Нет! Мы их уже выбирали, толку ноль: молдавские товары ваши покупатели не берут (отвыкли за время санкций), а денег российские банки взаймы не дают. Европа тоже не пряник, но там половина Молдавии работает: мой сын апельсины в Италии собирает, дочка уехала в ФРГ, трудится поваром в ресторане. По 1 000 евро в месяц зарабатывают… Россия нам такого не предложит».
Правда, с «европейским выбором» в Молдавию приходят и неприятные правила из Европы. Например, правительство Санду по требованию МВФ обсуждает отмену закона о снижении пенсионного возраста, хотя с 1 января 2022 года женщины Молдавии должны отправляться на пенсию в 57 лет, а мужчины — в 62… Мол, не потянет молдавская экономика «молодых» пенсионеров. «Я тогда на улицу выйду протестовать, — возмущается Мария Петряну. — У нас и без того люди пару лет поживут на пенсии — и умирают».
Напряглись с русским
За четыре дня в Кишинёве на молдавском ко мне обратились лишь один раз. В магазинах всюду ценники на «великом и могучем», на рынке с покупателями общаются по-русски. Но, поскольку к власти пришли поклонники объединения с Румынией, в отдельных регионах республики народ напрягся: тем более прежние поправки к закону о языках (о соблюдении прав русскоязычного населения) признали противоречащими Конституции Молдавии. «Стоит вспомнить: гражданская война в 1992 году началась, едва националисты возжелали перевести в Приднестровье обучение на латиницу и отменить русский, — в раздражении говорит учитель литературы из Гагаузии Александру Опрян. — Если мечтаете, чтобы люди знали молдавский, организуйте бесплатные курсы, а не пытайтесь заставить познать государственный язык силой. В принципе, давно уже пора провести референдум на тему того, хотят ли молдаване сделать русский вторым языком в Молдавии. Но ни одно правительство не решается это сделать: боятся. Нам нужно искать вещи, которые нас объединяют, а не разобщают, но политики об этом не думают».
«Рубль упал, я уехал»
За 30 лет после распада СССР Молдавия так и не смогла стать полностью независимым государством. Маятник качается то в одну сторону, то в другую. Население голосует за прозападных политиков, устаёт от них и голосует за пророссийских. Вскоре они надоедают, и избиратели опять бегут в сторону Запада. Около миллиона граждан страны работают в ЕС (треть из них — в Италии): строителями, сиделками у стариков, дворниками, посудомойками. В Россию на заработки ездят 350 000 молдаван, и с каждым годом их всё меньше и меньше.
«Я десять лет в Петербурге, как это сказать… служил водителем автобуса, — вспоминает 49-летний Сергей Бэнэцяну. — Денег хватало, но потом началось… в 2008 году рубль упал, потом в 2014-м сильно свалился… а я ж домой в Бельцы доллары отправляю. Пришлось переехать сначала в Румынию, после в Италию, я консьержем там устроился… работа непыльная, платят хорошо. Конечно, все наши молдаване, кто на Западе, голосовали за Санду. Она обещает, что Молдавия в Евросоюз вступит, а это важно: люди бедные вкалывают полулегально сейчас, их и обманывают, деньги не выплачивают порой. Если в ЕС будем, станет легче. Я к России прекрасно отношусь… но извините и поймите меня тоже, пожалуйста: нам просто жрать нечего».
«Гляньте на Афганистан!»
В Молдавии народ простой: стоит в автобусе паре бабушек начать обсуждать политику, к ним обязательно подключатся несколько пассажиров. Я уж чего только не слышал. Пару раз люди горячо ссорились на тему того, что Евросоюз уже не нужен: «Вы посмотрите, чего с Афганистаном случилось! — витийствовал дедушка лет семидесяти. — Думаете, будут проблемы, Запад за нас заступится? Да ему плевать!» В другом случае обсуждали, что ЕС выделяет помощь для молдавской экономики в 36 миллионов евро. Сошлись на мысли: разворуют не меньше половины, но раньше бы распихали по карманам вообще всё. Кстати, новый президент Майя Санду серьёзно (а не показушно) ввязалась в борьбу с коррупцией и достигла приятных населению результатов. Людям давно и безусловно нравится, когда нечистых на руку чиновников и прочих взяточников выводят на чистую воду. Насчёт России Санду высказывается аккуратно, объясняя: отношения с восточным соседом, особенно торговля с ним, для молдаван очень важны. Видно, что ссориться она не хочет. В то же время президент Молдавии посетила организованную на Украине «Крымскую платформу», где политики нескольких стран с умным видом обсуждали, как им оторвать от России Крым. Поэтому не так всё просто.
«Молдаване чудовищно устали за последние 30 лет: они готовы уже на что угодно, — разводит руками бизнесмен Вячеслав Красавченко. — Им реально по барабану происходящее: на выборы большинство не ходит, у многих основная задача — сегодня найти деньги, продуктов купить и поесть. Апатия всеобщая. Завтра скажут, что всё, присоединяемся к Румынии, — даже протестовать не пойдут. Люди с правительством на разных планетах живут: лишь бы их не трогали и дали зарабатывать. Да и России мы, уж признайтесь, не нужны: наши политики сделали так, что вы ни Молдавией, ни молдавскими товарами больше не интересуетесь». Мне нечего ему возразить. Увы, за много лет мы так и не смогли решить, нужна ли нам Молдавия. Боюсь, когда решим, что всё-таки нужна, станет совсем поздно.
