В 1906 г. со стапеля сошел британский линкор «Дредноут», положивший начало новому классу кораблей. Вскоре мир охватила настоящая «дредноутная лихорадка». На судьбы ряда стран она отразилась самым печальным образом. Увы, Россия оказалась в их числе.
«Их пламя убивало»
По размерам, скорости и бронированию дредноуты значительно превосходили своих предшественников, линейные броненосцы. По количеству орудий главного калибра превосходили в разы. К августу 1914 г., когда вспыхнула Первая мировая война, Британия имела 20 дредноутов, Германия — 15, Франция и Австро-Венгрия — по 3. Русские дредноуты появились только в ходе войны. К концу 1914 г. на Балтике имелись 4 линкора типа «Севастополь», на Чёрном море — 3 дредноута типа «Императрица Мария».
Толком распорядиться своими сверхдредноутами («Дредноут» как таковой к началу войны уже устарел) смогли только англичане и немцы. В 1916 г. между их флотами состоялось Ютландское морское сражение. Германское командование ставило цель нанести флоту противника неприемлемый ущерб и заставить Британию выйти из войны. Англичане были полны решимости наказать немцев за столь дерзкую попытку. Итог оказался спорным. Свою задачу немецкий Флот Открытого моря выполнить не смог. Британский Гранд Флит потерял втрое больше людей и кораблей. Другой вопрос, что англичане могли себе позволить такие потери, а немцы — нет.
Пожалуй, лучшее описание Ютландского сражения оставил капитана 2 ранга Георг Хаазе — старший артиллерийский офицер германского линейного крейсера «Дерфлингер»: «Я стрелял из всех четырех башен, но в 9 ч. 13 м. произошло большое несчастье, 15-дюймовый снаряд попал в броню третьей башни и взорвался внутри ее. Башенному командиру оторвало обе ноги, и вместе с ним была перебита почти вся прислуга. Осколки зажгли в башне один главный и один добавочный картуз пороха... Картузы горели в виде больших факелов, которые вздымались над башней на высоту многоэтажных домов. Но наши картузы только горели, а не взрывались, как у нашего противника. В этом было наше спасение. Все же действие горящих зарядов было катастрофическое: их пламя убивало все на своем пути. Только 5 человек из числа 78 спаслись, выскочив сквозь люк для выталкивания стреляных гильз».
Русское чудо
Россия не могла оставаться в стороне от «дредноутной лихорадки», тем более что после Русско-японской войны она фактически потеряла два флота — Тихоокеанский и Балтийский.
В 1907 г. была утверждена «Малая судостроительная программа», предусматривавшая строительство 4 линкоров для Балтики и 4 — для Черного моря. Однако к тому моменту император Николай II, утвердивший программу, уже не был полновластным самодержцем. Государственная дума наотрез отказалась финансировать строительство дорогостоящих кораблей. Действительно, один линкор стоил 40 млн рублей. За те же деньги можно было построить 3 легких крейсера или 14 эсминцев. Думцев удалось обойти административным путем, но до добра это не довело.
Семь из восьми русских линкоров были построены. Участия в Первой мировой войне они почти не принимали: берегло начальство дорогие игрушки. Команды, особенно на Балтике, маялись от безделья и как губка впитывали антиправительственную агитацию. Особенно понравились морякам идеи анархистов. В итоге после того, как случилась Февральская революция и линкоры перешли из Гельсингфорса в Кронштадт, именно «братва» стала основным двигателем всяческой бузы в Петрограде. Что в Октябрьской революции 1917 года, что в Кронштадтском мятеже в 21-м. Между прочим, экипажи 4 линкоров — это примерно 4 тысячи «нижних чинов», прошедших боевое слаживание еще при старом режиме.
После окончания Гражданской войны три из четырех балтийских линкоров продолжили службу. «Севастополь», ставший «Парижской коммуной», и «Петропавловск» («Марат») остались на Балтике. «Гангут» получил название «Октябрьская революция» и был переведен на Черное море. И лишь несчастная «Полтава» так и не была восстановлена после пожара 1919 г.
Судьба черноморских линкоров сложилась куда трагичнее. «Императрица Мария» в 1916 году по непонятной причине взорвалась на рейде Севастополя. «Императрица Екатерина Великая» была затоплена в 1918 г. красными, чтобы не досталась немцам. «Император Александр III» ушел с белыми в Бизерту и закончил свои дни на судоразделочном заводе во Франции.
Восстание плетей
Эпидемия «дредноутной лихорадки», охватившая ведущие морские державы, быстро докатилась и до стран Латинской Америки. Первыми решили обзавестись дредноутами бразильцы. В 1904 г была утверждена судостроительная программа, через 2 года Бразилия заказала флот из 4 дредноутов, причем самых мощных в мире.
Контракт на постройку первой пары дредноутов «Минас Жераис» и «Сан-Паулу» получила английская фирма «Виккерс-Армстронг». Первый вступил в строй в 1910 г. и почти сразу же стал зачинщиком вошедшего в историю Бразилии «Восстания плетей». Дело в том, что у страны, нашедшей почти 9 млн тогдашних долларов на суперсовременный корабль, средств на приличные зарплаты морякам не хватило. Матросами нанимали всякий сброд, приводить который к повиновению удавалось только мерами физического воздействия. 16 ноября 1910-го один матрос за поножовщину получил 250 «горячих». На борту вспыхнул бунт, перекинувшийся на добрую половину бразильского флота. Восставшие грозили обстрелом Рио-де-Жанейро. Все кончилось амнистией и отменой телесных наказаний, но «Минас Жераис» долго простоял в главной базе флота без орудийных замков. В итоге от еще двух кораблей правительство отказалось.
Примечательна судьба третьего бразильского линкора «Рио-де-Жанейро». Правительство продало его еще на стапеле в Англии, в качестве покупателя выступила Турция. Но из-за надвигавшейся мировой войны Лондон показал Стамбулу дулю и конфисковал корабль. В итоге он под именем «Эджинкорт» участвовал на стороне Британии в уже упомянутом Ютландском сражении.
Аргентина заказала свои дредноуты для того, чтобы уравновесить региональную угрозу от бразильских. Их «Ривадавия» и «Морено» строились в США и оказались очень похожими на североамериканские. Их особенностями стали самая многочисленная в мире противоминная артиллерия и огромный запас снарядов главного калибра.
Третьей и последней страной Южной Америки, решившей строить дредноуты, стала Чили. Заказ на два «адмирала» — «Альмиранте Латорре» и «Альмиранте Кохрен» — достался все той же британской фирме «Виккерс — Армстронг». Заложенные чуть позже аргентинских, чилийские линкоры имели приличную защиту, хорошую скорость и получили самую современную артиллерию. Их 14-дюймовки не имели аналогов не только среди своих южноамериканских соперников, но превосходили 343-мм орудия самих англичан. Вот только в срок чилийцы своих кораблей не увидели. Первый под названием «Канада» всю Первую мировую служил в Англии и до Чили добрался только в 1920 г. Второй и вовсе не добрался — был перестроен англичанами в авианосец «Игл».
Вывод, который можно сделать из этой затянувшейся почти на полвека ярмарки тщеславия по поводу дредноутов, прост. Линкоров надо иметь много или лучше не иметь совсем.
