«АиФ» начинает цикл материалов, посвящённый русским авантюристам. Людям, которые сотрясали устои, ломали правила. Именно их стараниями мы в сознании народов мира стали «теми самыми русскими», которые способны, если нужно, совершить невозможное.
Первый герой этого цикла — авантюрист высшей пробы. Но авантюризм его не был отягощён ни жаждой наживы, ни стремлением к власти, ни даже тягой к приключениям. Он хотел только и исключительно справедливости и равенства — для всех и даром.
Иван Васильевич Турчанинов родился 200 лет назад — 30 января 1822 г. — в семье войскового старшины Донского войска. Учился в кадетском корпусе, служил в Лейб-гвардии. В 30 лет окончил Николаевскую академию Генерального штаба, в Генштаб же и поступил на службу. В Крымскую войну первым из офицеров Генштаба пошёл на фронт добровольцем и участвовал в обороне Севастополя: под его началом служил поручик-артиллерист Лев Толстой. Был знаком с наследником престола, будущим царём Александром II. А на его отца, императора Николая I, офицер произвёл такое впечатление, что его произвели в полковники и назначили начальником штаба Отдельного гвардейского корпуса в Холмской губернии, на самом западе Российской империи. Дело было в 1855 г., и на том направлении тогда ожидали вторжения соединённых армий Европы, так что назначение говорит о высочайшей степени доверия к молодому полковнику.
Иван Васильевич меняет Отечество
И вдруг по окончании войны, в 1856 г., Турчанинов покидает и армию, и Россию. Вроде бы временно: вместе с женой Надеждой, урождённой княжной Львовой, он едет на лечение в Мариенбад. Однако так вышло, что уехал навсегда.
В том же 1856 г. чета Турчаниновых оказывается в Лондоне. Там Иван Васильевич встречается с Александром Герценом, главным на тот момент русским эмигрантом, диссидентом и оппозиционером, который в открытом письме императору Александру II назвал себя «неисправимым социалистом».
Поступок для офицера, перед которым открывались головокружительные карьерные перспективы, как минимум странный. А то и наводящий на мысли об измене. Но потом последовал совершенно неожиданный номер. Турчаниновы махнули в Америку.
И налицо здесь никакое не предательство, а почти детский идеализм. Когда Герцен посоветовал полковнику остаться в Европе, тот ответил: «Тут везде монархии, а мне нужна республика. В республике я согласен хоть землю пахать».
Слова с делом у казака не расходятся. На протяжении полутора лет он действительно пашет землю: ферма была куплена на Лонг-Айленде. Там же Турчанинов расстаётся с иллюзиями. В 1859 г. он пишет Герцену: «Не только скучная, но и препакостная земля Америка... Разочарование моё полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос — не правительство управляет бараньим стадом, а бодливые, долларами гремящие козлы-купцы... Ловкач-капиталист — американский принц, которого почтенность так же не может быть атакована, как почтенность русского царя; первого особа так же неприкосновенна и священна, как особа второго; один раздавит всякого врага жандармами и солдатами, другой — долларами и подчинёнными ему разбойниками».
Справедливая война?
Шанс исправить ситуацию на новой родине Джон Бэзил Турчин — так стал называть себя наш герой — увидел в 1861 г., когда в Америке началась Гражданская война. Именно в огне войны, как считал примкнувший к северянам казак, можно будет выковать «настоящую республику»: справедливую для людей всех состояний.
Начало его службы в рядах Армии Союза было феерическим: когда в 19-м Иллинойском полку выбирали командира, русский эмигрант с разгромным счётом обставил урождённого американца, капитана по фамилии Грант. Да-да, это был тот самый Уллис Грант, который потом станет главнокомандующим всеми силами Севера и 18-м президентом США.
За кратчайший срок Турчин умудрился сделать из массы вчерашних фермеров, клерков и эмигрантов воинское соединение, признанное одним из лучших во всей Армии Союза. Немного погодя русский внедрил удивительную новацию — небольшой железнодорожный состав: паровоз прикрыт бронелистами, ими же усилены платформы, на которых располагаются артиллерия и пехота поддержки. По сути, это был первый в истории бронепоезд, который позволил наносить глубокие удары вдоль коммуникаций, захватывать ключевые станции и мосты. Именно в попытках атаковать бронепоезд Турчина сломала себе зубы отборная кавалерия Юга — бригада Натаниэля Форреста, будущего лидера Ку-клукс-клана.
Разумеется, дарования полковника-эмигранта сослужили ему плохую службу: многие коллеги ему отчаянно завидовали. В 1862 г. Турчина даже отдали под суд: дескать, он потворствовал грабежам и насилию во взятом у южан городишке Афины. Когда это обвинение провалилось, ему инкриминировали привлечение на воинскую службу освобождённых рабов, критику командования, а также присутствие женщины на боевых позициях.
Самое интересное, что всё было правдой. Собственно, русский и сражался за свободу и справедливость. И — да, вместе со своей женой. Надежда Антоновна сопровождала мужа. Правда, не столько в качестве супруги, сколько как военный врач: в Америке она успела окончить соответствующие курсы. А когда Турчина свалил приступ малярии, бывшая княжна в самый опасный момент приняла командование авангардом наступающего полка и повела его на противника, который был рассеян.
«Только не в Америке!»
Суд над «диким казаком» возглавлял Джеймс Гарфилд, будущий 20-й президент США. Вот каким он увидел Турчина: «Он держался как человек глубоко благородной души и тем самым покорил наши сердца». Когда личного обаяния и правды русского офицера оказалось недостаточно, в ход пошёл административный ресурс. Авраам Линкольн, тогдашний президент США, многим идеям Турчина сочувствовал. И он провернул отменный фокус, присвоив русскому в самый разгар процесса звание бригадного генерала. Это сделало приговор об увольнении Турчина из армии юридически ничтожным: все члены суда пребывали в звании полковников и судить генерала не имели права...
Дальнейшее показало, что Линкольн сделал правильный выбор. Генерал Абсалом Бэйрд, в чьей дивизии сражалась бригада русского, писал: «Я видел, как генерал Турчин прошёл траншеи противника. Два флага его, окружённые группой воодушевлённых храбрецов, обогнали всех остальных и добрались до самой вершины...» Речь идёт о захвате Миссионерского хребта в битве при Чаттануге 1863 г. По сути, это был переломный момент всей войны. И чашу весов в пользу Севера склонил именно русский военачальник.
Он прожил долгую жизнь, скончавшись в 1901 г. В отличие от коллег-американцев Джон Турчин не захотел конвертировать свои боевые успехи в должности и деньги. Работа на железной дороге, защита интересов рабочих, создание успешной польской колонии, пенсия в 50 долларов, постепенное угасание, смерть и памятник, до сих пор содержащийся на деньги правительства США. И ещё — пророчество русского авантюриста, разочаровавшегося в своих идеалах: «Где хотите, даже в России, может осуществиться что-нибудь похожее на социальную республику, только не в Америке!»
