15 октября 1941 года, во время тяжёлых боёв на подступах к Москве, Государственный комитет обороны СССР издал совершенно секретное постановление № 801сс «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы». Иностранные посольства, правительственные учреждения, столичные театры предписывалось немедленно эвакуировать на Волгу, в Куйбышев (так тогда называлась Самара).
Причин, по которым этот город стал резервной столицей страны, было несколько. Куйбышев располагался удобно с географической точки зрения. Волга служила естественной преградой на пути противника, а сам город был на достаточном удалении от фронта. В то же время расстояние это не являлось критическим: отсюда самолётом в течение часа можно было долететь до Москвы или до фронта. Куйбышев был промышленным городом, крупным железнодорожным узлом, связанным с Уралом, Средней Азией, Сибирью и Дальним Востоком. Кроме того, Сталин не хотел уезжать из европейской части страны на Урал, хотя, по некоторым свидетельствам, рассматривался и такой вариант.
Большевики и особняки
Уже 17 октября в Куйбышев спецпоездом прибыли члены Политбюро ЦК ВКП(б), часть правительства, председатель президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин, член Государственного комитета обороны маршал Ворошилов и другие руководители, исполком Коминтерна, труппа Большого театра. В Куйбышев переправили сталинскую библиотеку и автомобили, здесь же были его дочь Светлана и семьи сыновей, Василия и Якова. В городе разместились более 300 иностранных дипломатов. Каждой дипмиссии выделили по отдельному особняку, а иностранных журналистов разместили в гостинице «Гранд-отель». Для иностранных дипломатов были созданы все условия. И, хотя население четырёхсоттысячного Куйбышева за время войны увеличилось на двести тысяч, лучшие дома, большей частью купеческие особняки дореволюционной постройки, отдавали дипломатическим миссиям.
В книге самарского писателя Андрея Павлова «Запасная столица» приводятся воспоминания шведского дипломата Сверкера Острема о пребывании в Куйбышеве в 1941 году: «Нашему посольству досталось самое лучшее здание из всех. Мы были приятно удивлены, тем более что вскоре открылся „Гастроном“ для дипломатического корпуса с икрой и водкой. Окна магазина были забелены мелом, чтобы простые жители не увидели на полках настоящие яства для иностранцев... Особенное удовольствие нам доставляли оперные спектакли Большого театра с прекрасной музыкой и голосами».
Сами же исполнители этой прекрасной музыки жили в первые дни куда скромнее. Артисты Большого приехали в «запасную столицу» с семьями и детьми. И сначала их разместили в одной из городских школ в классных комнатах по 20-30 человек. Спали на полу, отгораживаясь друг от друга одеялами и простынями, здесь же и репетировали. В Куйбышев приехали всемирно известные артисты Иван Козловский, Ольга Лепешинская, Эмиль Гилельс, Лев Оборин. Дмитрий Шостакович дописал здесь свою симфонию № 7 (знаменитую «Ленинградскую симфонию»).
О куйбышевских адресах партийных руководителей и членов правительства известно не очень много, поскольку многие архивы спецслужб до сих пор засекречены. Естественно, все они обосновались в центре города. В ожидании прибытия Лаврентия Берии один из кабинетов УНКВД отделали красным деревом. У «всесоюзного старосты» Михаила Калинина была приёмная в здании горисполкома, работники Наркомата иностранных дел разместились в помещениях Куйбышевского коммунистического университета, часть сотрудников агентства ТАСС — в здании военно-медицинского института. В город эвакуировали и Госплан СССР, и часть аппарата ЦК ВЛКСМ, многие центральные учреждения. В Куйбышеве проходили заседания Совнаркома, велись дипломатические переговоры, принимались решения, влияющие на жизнь всей страны.
При полном параде
Решение о проведении 7 ноября 1941 года парада в Куйбышеве было связано не только с эвакуацией в город учреждений советского правительства. К тому времени здесь уже обосновались и начали работу иностранные посольства и дипмиссии. Как союзникам, так и потенциальным противникам нужно было продемонстрировать, что Советский Союз не сломлен и обладает достаточной военной мощью. Куйбышевский парад был своего рода дублёром московского. В нём участвовали формирующиеся в Приволжском военном округе дивизии и даже дивизии, снятые с эшелонов, направлявшихся на фронт. По некоторым данным, всего было привлечено до 40 тысяч человек. Принимал парад маршал Ворошилов, а на трибуне находились руководители партии и советского государства. В случае прорыва вражеской авиации к Красной площади было предусмотрено московский парад прекратить, а по радио пустить трансляцию парада из Куйбышева.
Куйбышевский парад 1941 года стал самым массовым за годы Великой Отечественной войны. Если в Москве праздничный парад продолжался всего 25 минут, то во временной столице войска и техника проходили перед трибунами в течение полутора часов, в небо были подняты многие десятки самолётов. Больше часа длилась и многотысячная демонстрация трудящихся, посвященная годовщине Великой Октябрьской революции.
Бункер без хозяина
Сталин в Куйбышев не приехал ни в октябре, ни позднее. Тем не менее 21 октября 1941 года ГКО выпустил секретное постановление № 826сс «О строительстве убежища в г. Куйбышеве». Это убежище предполагали использовать в качестве резервного бункера ставки верховного главнокомандующего. Строительство продолжалось с февраля по октябрь 1942 года в обстановке строгой секретности, за высоким забором, даже грунт вывозили ночью. В нём участвовали 3,5 тысячи рабочих и инженерно-технических работников (ИТР). Рабочие практически не покидали объект, питались в столовой на его территории, а ночевали в подземных помещениях. С ИТР была взята не имеющая срока давности подписка о неразглашении государственной тайны.
В бункер вела незаметная дверь справа от начала парадной лестницы в обкоме партии. Аналогов подобного строительства не было, особенно если принять во внимание его чрезвычайно сжатые сроки. Глубина оборудованного всеми системами жизнеобеспечения бункера составляет 37 метров. Впрочем, он так ни разу и не был использован по прямому назначению. Что же касается реэвакуации в Москву, то первые крупные руководители стали возвращаться туда уже в декабре 1941 года, после начала удачного контрнаступления на фронте. Последними в конце лета 1943 года в столицу вернулись иностранные дипломаты.
