Приход нового 1993 года в Чехословакии не встретил никто. Нет, поначалу все было как обычно: подготовка к празднику, накрытые столы, желания, бой часов… Но вместе с двенадцатым ударом и наступлением 1 января страна под названием «Чехословакия» навсегда исчезла с карты мира. Праздник продолжился в двух независимых государствах: Чехии и Словакии.
Для большинства жителей Европы раздел Чехословакии, получивший название «Бархатный развод», остается загадкой. «Вам-то чего не хватало?» — спрашивают граждан некогда единой страны, а те лишь неопределенно пожимают плечами.
«Первая республика»
В отличие от Югославии и СССР в Чехословакии не было острого конфликта на национальной почве. Обосновать необходимость расставания весомыми аргументами сложно.
К моменту распада Австро-Венгрии у чешских и словацких политиков сложился консенсус по вопросу создания единого государства. Собственно, еще в годы Первой мировой войны страны Антанты формировали из числа австро-венгерских военнопленных чехословацкие корпуса. Как известно, военные государства, которое еще даже не успело появиться на карте, внесли свой вклад в Гражданскую войну в России, значительно продлив агонию Белого движения.
28 октября 1918 года Национальный чехословацкий комитет в Праге провозгласил независимость Чехословакии.
Так называемая Первая Чехословацкая Республика была крайне непростым с точки зрения национального вопроса государством. Помимо чехов и словаков, в ней проживали около 700 тысяч венгров и более 3 миллионов немцев, не считая других этнических групп.
Идеологи Первой Чехословацкой Республики верили в формирование единого народа на базе «чехословакизма», однако их ожидания не оправдались.
Оккупация и возрождение
Более того, фактор 3 миллионов этнических немцев в 1938 году приведет к тому, что ныне известно как «Мюнхенский сговор»: Чехословакия в результате соглашения между Германией, Италией, Францией и Великобританией фактически исчезла с карты мира. Гитлер, заявлявший изначально о претензиях только на Судеты, где проживали этнические немцы, оккупировал страну полностью. Место Чехословакии заняли прогитлеровская марионеточная Словакия и протекторат Богемия и Моравия.
Восстановлена страна была лишь в 1945 году, после разгрома гитлеровской Германии и ее союзников.
«Немецкий вопрос» был закрыт навсегда массовым выселением немцев с территории страны, о чем сейчас не любят вспоминать ни в Чехии, ни в Словакии.
В 1948 году у власти в Чехословакии закрепились коммунисты. Словакия, которая до того момента вообще не имела никакого статуса, стала автономией, хотя страна в целом оставалась унитарной.
Федерация советского типа
Сложилось так называемое асимметричное национально-территориальное устройство: словаки имели свои национальные органы управления, а у чехов их не было вообще. При этом все рычаги власти были сосредоточены в Праге, что уже у словаков создавало иллюзию зависимости.
Все это не мешало Чехословакии достаточно активно развиваться в экономическом плане.
Летом 1960 года была принята новая Конституция страны, которая стала Чехословацкой Социалистической Республикой (ЧССР).
Идея федерализации, то есть создания федеративного государства, состоящего из двух равноправных республик, по примеру СССР и Югославии, активно обсуждалась в период так называемой «Пражской весны». После операции «Дунай» в августе 1968 года, положившей конец «весне», план федерализации сохранился.
В октябре 1968 года был принят Конституционный закон о Федерации, вступивший в силу 1 января 1969 года. С этого момента страна представляла собой объединение Чешской Социалистической республики и Словацкой Социалистической республики.
С точки зрения внешних наблюдателей, последующие двадцать лет страна успешно развивалась экономически, войдя в число ведущих экономик Европы.
Но брожение присутствовало. Чехия почти в два раза больше по численности населения, ее экономика была более развитой. В результате ВВП на душу населения в ЧСР на 20% превосходил аналогичный показатель в Словакии.
Социалистический интернационализм держал это недовольство в узде, позволяя ему проявляться лишь в анекдотах. Однако кризис социалистической системы во второй половине 1980-х привел к обострению подобных настроений.
«Дефисная война»
В декабре 1989 года Бархатная революция привела к падению просоветского режима. Праздновали это одинаково радостно и в Праге, и в Братиславе.
Но бывший писатель-диссидент Вацлав Гавел, ставший президентом Чехословакии, с удивлением обнаружил, что между чехами и словаками существуют серьезные противоречия.
Как это часто бывает, на смену вытесненным на обочину политической жизни коммунистам пришли националисты. И, хотя в реалиях Чехословакии они были весьма умеренными, направление их деятельности прослеживалось четко.
В Словакии заявляли, что республика находится в униженном положении под пятой Праги. В Чехии сетовали, что вынуждены тащить «экономический балласт» в виде вечно бедных братьев.
Старая Конституция, работавшая при социалистическом режиме, перестала обеспечивать решение проблем.
В 1990 году в Чехословакии произошла «Дефисная война». 29 марта 1990 года парламент решил, что название страны будет писаться без дефиса (по-чешски) и с дефисом (по-словацки). Этот вариант, однако, никого не устроил, и 20 апреля было решено, что название страны будет звучать так: «Чешская и Словацкая Федеративная Республика».
Долго спорили о том, какие слова в каком варианте нужно писать с большой буквы: всем чудилось ущемление их прав. Больше всего это напоминало описанную Джонатаном Свифтом войну остроконечников и тупоконечников по вопросу о том, с какой стороны следует разбивать яйцо.
Но вразумить чехов и словаков литературными примерами не получалось. Кризис разрастался.
Элиты против народов
На парламентских выборах в 1992 году в Чехии победила «Гражданская демократическая партия» во главе с Вацлавом Клаусом, а в Словакии — «Движение за демократическую Словакию» Владимира Мечьяра.
Клаус и Мечьяр находились в оппозиции к Гавелу, но, что важнее, придерживались разных политических программ и были полны решимости приступить к их реализации.
Социологические опросы, проводившиеся в Чехословакии, показывали, что летом 1992 года за сохранение единой страны выступали 63% словаков и 64% чехов. Однако элиты обеих республик были категорично настроены на «развод».
Вацлав Гавел, с ужасом поняв, что рискует оказаться в роли «могильщика» собственной страны, в знак протеста подал в отставку с поста президента. Он рассчитывал, что его авторитет позволит хотя бы добиться проведения референдума по вопросу о сохранении Чехословакии.
Но Клаус и Мечьяр, прекрасно понимавшие, каким будет результат народного волеизъявления, решили обойтись без него.
17 июля 1992 года парламент Словацкой Республики принял Декларацию о независимости. Фактически после этого события приобрели необратимый характер.
Как и в СССР, большинство, выступавшее за сохранение единой страны, не было оформлено в движение с авторитетными лидерами. Гавел для такой борьбы не обладал достаточной харизмой, и, более того, многие рассматривали его как одного из виновников происходящего.
К октябрю 1992 года парламент Чехословакии превратился в номинальный орган, поскольку большинство полномочий были переданы республикам.
25 ноября 1992 года парламент принял закон о прекращении существования Чехословакии и разделении страны с 1 января 1993 года.
Мирно. Но напрасно
В новый год чехи и словаки вошли гражданами двух разных государств.
Этот распад получил название «Бархатный развод», так как он не сопровождался кровью и убийствами.
Вот только чехословацкому народу он был совершенно не нужен. В нем были заинтересованы только элиты, наплевавшие на мнение и чехов, и словаков.
Сегодня в учебниках истории обеих стран случившееся представляется как большое достижение. К счастью, отношения между гражданами бывшей единой страны, в отличие от других подобных случаев, не испортились. Но эксперты признают: обособление двух народов продолжается, и новые поколения уже не воспринимают друг друга как части одной нации.
Развод хорошим не бывает. Даже «бархатный».
Зачем меняют коллективные национальные мифы? 
Ялта: уроки истории 
Страны на коротком поводке. Как изменила мир «Доктрина Трумэна» 
Гордость «осси». Почему ГДР живет в умах восточных немцев? 
Зачем обижаться и заискивать? Не надо! 
