Гений в кутузке
Мы привыкли думать, что знаем о Ломоносове чуть ли не всё: и как любознательный юноша шёл за рыбным обозом в Москву, и как постигал европейский опыт в университетах Германии, и как оказался мыслителем-универсалом - и химиком, и физиком, и поэтом, и металлургом, и астрономом, и художником…
Однако биография гения неистощима на сюрпризы. Все ли знают, что, будучи в Германии, молодой россиянин оказался до такой степени мотом и буяном, пьяницей и хулиганом, бабником и авантюристом, что почтенный философ Христиан Вольф, курировавший обучение Михайлы, вынужден был докладывать в Петербург о его «художествах»? Вряд ли школьникам, зубрившим биографию великого учёного, известно, что по легкомыслию и пьянству Ломоносов вдруг проснулся в гостинице близ Дюссельдорфа в форме прусского солдата-новобранца и с ужасом понял: загремел в рекруты. И только отчаянный по дерзости побег из крепости, с перелезанием через оборонительный вал, заплыв через заполненный водой ров, и выносливость северного богатыря позволили ему удрать от погони.
Как все классики, Ломоносов забронзовел в хрестоматийном величии, и за иконой едва виден живой человек. Все слышали, как он, подобно Иисусу, изгонявшему торгующих из храма, чихвостил немцев, бывших в абсолютном большинстве в Петербургской академии наук, и отстаивал право русских учёных заниматься наукой в своей стране. Меньше известно, что дело тут вовсе не в немцах и русских, а в петушином характере Михайлы Васильевича, ближайшим другом которого, кстати, был немец Рихман (убитый молнией), а доносы начальству он писал в равной степени и на русских коллег.
Трудно сказать, чего тут было больше - борьбы за чистоту науки или проявлений буйного нрава. Во всяком случае однажды за мордобой, учинённый в пьяном виде в академии, Ломоносов семь месяцев отсидел в кутузке.
У нас вовсе нет задачи очернить его. Напротив, могли бы привести огромный перечень его бесспорных достижений в науках, инженерной практике, искусстве, философии. К примеру, не все знают, что «русский Леонардо», как часто называют Ломоносова, спроектировал летательный аппарат вертикального взлёта - прототип современного вертолёта. Леонардо да Винчи сделал то же самое двумя столетиями раньше, но чертёж его винтокрылой машины нашли только в XX в. - Ломоносов не мог о нём знать. Более того, Михайло Васильевич изготовил действующую модель своего аппарата с двумя соосными винтами.
Личность Ломоносова всегда пытались развенчать. Начиная от академических недругов и наследника престола Павла I, так отозвавшегося на смерть первого российского учёного: «Что о дураке жалеть, казну только разорял и ничего не сделал...» И заканчивая современным историком науки Гелием Салахутдиновым, с фактами в руках пытающегося доказать: Ломоносов - полный ноль в науке, а все его «мнимые достижения» позаимствованы у коллег. Салахутдинов обратился к физикам: чем Ломоносов обогатил физику? Те, пожав плечами, адресовали его к химикам. Он спросил химиков: что сделал Ломоносов в вашей науке? Те послали его к ботаникам… Филологи подтвердили, что поэт Ломоносов никудышный, искусствоведы - что мозаику возродил вовсе не он.
Гений не нуждается в нашей защите, однако приведём единственный контрдовод. Почвовед Василий Докучаев вспоминал, как с удивлением услышал от профессора Вернадского, подробно изучавшего сочинения Ломоносова, что тот на столетие раньше изложил ту теорию, за которую Докучаев, не зная этого, получил докторскую степень. Причём Ломоносов, по признанию почвоведа, сделал это более широко и обобщённо.
Бастард - потому и художник
Из легенд, всегда окружавших имя Михайлы Васильевича, самая, пожалуй, волнующая: он - незаконный сын Петра I. Дело тут, разумеется, не только в заметном внешнем сходстве и «клонированном» характере неуёмного царя. Василий Корельский, потомок мачехи Михайлы Ирины, ссылаясь на рукопись историка В. Крестинина, сообщает, как именно в феврале 1711 г. в предместье Петербурга Тосно царю «подложили» пригожую и задорную дочь просвирницы Елену Сивкову. Узнав о рождении у неё сына в далёком поморском крае, Пётр выдал красотку замуж за весьма зажиточного Василия Ломоносова. Уже будучи на смертном одре, царь завещал своему сподвижнику Феофану Прокоповичу обучить сына в московских школах.
Легенда легендой - её не проверишь, но вот, похоже, редкие подтверждения. 16-летний отрок, без денег и вещей, отправился морозным январём в Москву. Но перед этим он выправил себе паспорт, что по тем временам было фантастической удачей даже для дворянских детей. Василий Ломоносов был, как известно, против учёбы сына. Значит, кто-то весьма могущественный помог юноше. Поступая в Москве в Славяно-греко-латинскую академию, на вопрос о происхождении крестьянский сын, не смутясь, приврал - дворянское, а как только обман раскрылся, ректор академии Феофан Прокопович вместо изгнания самозванца милостиво позволил ему учиться, ссылаясь на то, что юноша так рвётся к учёбе. Когда выбирали 12 самых способных студентов Петербургской академии для отправки в Германию, в их числе оказался Михайло, единственный среди них сын крестьянина. А его бесконечные прошения академическому начальству выслать деньги, списать долги… Кто бы стал терпеть эту наглость от безвестного рыбацкого сына, если бы не тайное благоволение высокого начальства!
