Андрюша напугался, убежал и спрятался. Тогда он еще не знал, что ему уготована судьба, схожая с судьбой его отца, героя Первой Мировой войны, полного георгиевского кавалера.
Позже отец скажет Андриану: «Учись хорошо стрелять, сынок. Тебе придется воевать с немцем». Андриан Алексеевич признавался, что, в общем-то, о предстоящей войне знали задолго до ее наступления. К этому готовило все: публикации в газетах, передачи на радио, выступления вождя. Андриан Начинкин успешно выучился на инженера и поступил в аспирантуру в Челябинском институте механизации сельского хозяйства. За три года ему довелось освоить всю американскую технику. Одновременно с этим, на военной кафедре, он изучил и советскую: танкетки Т-17, огнеметные танки Т-26 и трехбашенные Т-28. Судя по обучению, было понятно, что студентов не просто обучали, но и готовили к военным и оборонительным действиям. Вместе с дипломом инженера Андриан Начинкин получил и удостоверение воентехника 2-го ранга бронетанковых войск. Осенью 1940 года Андриан Алексеевич получил пакет с приказом прибыть в Волковыск, в 6-й мехкорпус 10-й армии. Служба должна была длиться 6 месяцев. Однако, все сложилось иначе. 15 марта 1941 года корпус Андриана Начинкина подняли ночью по тревоге и повезли в Белосток, на границу. Каждую ночь туда прибывали эшелоны: с техникой, с боеприпасами, с дизтопливом. Затем, рота за ротой, стали прибывать солдаты. А в начале мая 1941 года, прибыл особый эшелон с суровыми и молчаливыми мужчинами в странном обмундировании. Командовал им такой же суровый военный. Мужчины оказались заключенными из сибирских лагерей. Солдаты, грешным делом, подумали, что зеков привезли строить какой-то объект. Но когда им выделили место для размещения в лесу неподалеку от остальных и начали обучать военному мастерству, никаких сомнений уже не осталось- скоро будет война. Да и местные жители, не скрывая, ожидали ее со дня на день.
20 апреля полгода службы истекли. Часть солдат было засобиралась домой- да куда там! Те, кто посмышле-нее были, только с грустью улыбнулись: «Вы что, ребята, до сих пор не поняли? Мы же на войну приехали». Вскоре каждый получил холщевый мешок, куда положил все свои гражданские вещи, документы и коротенькую записку домашним, одинакового у всех содержания: «Дорогие родные, я остаюсь на сверхсрочную службу, здоров, погода хорошая». Записки тщательно проверил лично комиссар- как бы чело лишнего не написали. До этого уже была строго запрещена любая переписка. А когда выдали «смертные медальоны, сомнений не осталось уже ни у кого. Война могла начаться в любую минуту. И солдаты были полностью к ней готовы! В пятницу, 20-го июня, в лесу стали появляться склады боеприпасов, укрытые ветками. А уже ранним утром 22 июня Андриана Алексеевича разбудил грохот бомб и запах гари. Именно тогда Андриану Начинкину довелось увидеть первую смерть.
Все бросились по машинам и выехали на Варшавское шоссе. Рота добралась до нового места, но уже через несколько минут туда прилетели немецкие бомбардировщики. И начали бомбить. «Бомба, она как недорезанная свинья визжит»,- вспоминает Андриан Алексеевич. Бомбили снова и снова. Было принято решение дать немцу бой. Около четырех часов дня в первом бою встретились наши и немецкие танки. Бой был коротким- немецкие танки против наших оказались слабоваты. Наша армия разбила 12 немецких танков, не потеряв ни одного человека. Но вред, нанесенный немцем, оказался огромный- все склады боеприпасов были уничтожены. А пополнить запасы было нечем. Уже ночью наши войска двинулись к Гродно, где получили приказ оборонять город до последней возможности. А чем оборонять-то? Через два дня боеприпасы закончились полностью. Было принято решение двинуться на Волковыский аэродром и отбить у немцев захваченные оружейные склады. Как захватывать без боеприпасов, никто не знал, но деваться было некуда. С криками «Ура!» Андриан Алексеевич с товарищами пошел в наступление. Те единичные танки, в которых еще оставались снаряды, вышли на прямую наводку и дали залп. За ними следовали остальные: те, у которых из оружия- одни наганы. Но, видимо, такая отчаянная сила исходила от наших войск, что враг не решился даже бой принять. Только дал пару пулеметных очередей и сразу же умчался на мотоциклах. Тем временем, танки в окружении стремительно таяли. Так что, вскоре Андриан Начинкин с боевыми товарищами превратился из танкиста в пехотинца. На седьмой день войны, остатки 10-й армии, в которой служил Андриан Алексеевич, начал выводить из окружения генерал-лейтенант Болдин. Армия ночами шла на восток, а днем пряталась в густых лесах. Там Андриан Алексеевич обнаружил, что, оказывается, вся трава годится для еды. Если, конечно, хорошенько ее жевать. Несколько раз голодные солдаты находили брошенные машины с продуктами. А однажды набрели, как им тогда показалось, на бочонки с красной смородиной. Попробовали- а она соленая и рыбой отдает. Оказалось, что это красная икра. Многие солдаты видели икру впервые. Бочонков много было, но и армия была немаленькая. Каждому досталась едва ли ложка.
Несколько раз армия пыталась вырваться из окружения боем. Перед каждой атакой Болдин показывал на карте точку сбора и разбивал отряды на несколько групп. Но до назначенного места каждый раз не доходило и половины. Чтобы пополнить ряды, генерал приказал организовать заградотряды, куда отбирали только самых надежных. В частности, коммунистов, которые сохранили свои партбилеты. И в армию начали идти люди: кто в чем и кто с чем. Даже военной формы никому не выдали, что уж говорить об оружии.
16 августа 1941 года вышел приказ Наркома обороны за № 270, в котором, как образец стойкости, была упомянута «группа генерала Болдина», которая 45 суток выходила с боями из окружения, уничтожила несколько тысяч солдат противника и захватила большие трофеи. В приказе говорилось, что «пройдя по тылам противника около 600 километров, из окружения вышло 1654 красноармейца и командира, в том числе 103 раненых.» Андриан Начинкин комментировал эти строки так: «Приятно, конечно, это читать, но я точно помню, что вместе с генералом Болдиным в район Вязьмы вышло немногим более трехсот человек. И почестей нам никаких не воздавали, приказали сдать оружие и передали в особый отдел фронта. Со мной проблем не было, всё налицо: форма, документы, «кубари» лейтенантские, винтовка снайперская. Три недели окопы копали, пока проверка шла. Потом вызывают меня: «Пойдете сержантом в артиллерию». Я про свое звание и заикаться не стал, скорее бы канитель кончилась. Так я стал командиром «сорокапятки». В феврале 1942 младшего лейтенанта дали, месяца через три – лейтенанта. Так что до командирского звания я второй раз дослужился…»
Андриан Алексеевич прошел всю Вторую Мировую войну, дошел до Берлина. Домой, в город Троицк, он вернулся только в декабре 1945 года. Оказалось, что кроме него, вернулись в заштатный городок единицы, и то, покалеченные. Отец встретил его руганью: «Дурак, зачем ты вернулся? Мы тут дохнем, и ты с нами сдохнешь!» У отца Андриана, Алексея Матвеевича, была резкая речь. Это у него с Первой Мировой войны осталось. Он же чуть ли не десяток лет на войне провел. Так что, навсегда у него сохранился командирский голос и резкие оценки. Однако, посмотрев по сторонам, Андриан Начинкин понял, что отец был прав. Было очень плохо. Его сестра тяжело болела. Трое ее маленьких детишек – худые и синие. Муж сестры, Степан, погиб еще в самом начале войны.
- А где мать-то? - спросил Андриан.
- Да ты что, не знаешь? Мать умерла в 1943 году, мы же тебе писали!
А письма фронтовые так типографской краской замазывали, что ничего не прочитаешь. Очень уж цензоры заботились о спокойствии солдат.
Заикнулся было Андриан Алексеевич о том, что хочет в аспирантуру вернуться, да куда там… Заплакала не только сестра, но и отец: «Ты нас хочешь бросить. А мы тогда погибнем тут». И Андриан остался. Пошел было в МТС Ковылкинского района, да только там герою Второй Мировой войны места не нашлось. Так Андриан Начинкин перебрался в город Саранск, что располагался неподалеку. Там он и прожил всю оставшуюся жизнь, помогая отцу и сестре с детишками.
Мы каждый год празднуем 9 мая. Но сразу после войны это день даже красным днем календаря не был. Нигде не были ни вечных огней, ни могил неизвестному солдату. Только с 1965 года страна стала отмечать этот знаменательный день. Андриан Алексеевич очень чтил этот праздник. И с замиранием сердца ждал 9 мая 2010 года, юбилейное 9 мая. До 65-летия Великой Победы Андриан Начинкин не дожил меньше полугода.
«Война не в природе,»- всегда говорил он, «в генах этого нет. Я почему-то верю в это. И человечество, с развитием науки, техники, а , главное, мысли, идет к тому, чтобы обуздать оружие. Я верю в то, что Мировой войны больше не будет. Потому что, иначе, планета просто сгорит. И не буде ни побежденных, ни победителей».
Рассказ читателя AIF.RU Маргариты Баулиной
