Кровь и пиар. Как битва в Крыму обогатила английскую мифологию

25 октября 1854 года состоялось Балаклавское сражение — одна из крупнейших битв Крымской войны.

Цель — Балаклава

Крымская война 1853–1856 годов стала, пожалуй, первым крупным вооружённым конфликтом в истории человечества, в котором пресса стала играть серьёзную роль.

На настроения в Англии и Франции сильно влияли сообщения репортёров с места боёв. Оценка тех или иных событий, а также хода войны в целом во многом зависела от того, какую «картинку» давали газетчики.

Если в России Крымская война получит отражение позже, в творчестве писателей, то в Британии и Франции каноническое представление о войне в Крыму создали именно журналисты.

Ярким примером этого является Балаклавское сражение, обогатившее английскую мифологию двумя событиями, известными как «атака лёгкой кавалерии» и «тонкая красная линия».

В середине октября 1854 года русские войска предприняли попытку облегчить положение блокированного англо-франко-турецкими силами Севастополя путём нанесения удара в направлении главной английской базы в Крыму — порта Балаклава.

Операцию возглавил заместитель главнокомандующего русскими войсками в Крыму князя Меншикова генерал-лейтенант Павел Липранди.

Турецкий бег

В распоряжении Липранди находились 16 тысяч человек: Киевский и Ингерманландский гусарские, Уральский и Донской казачьи, Азовский, Днепровский пехотные, Одесский и Украинский егерские полки и ряд других частей и подразделений.

Балаклаву, где располагался лагерь и военные склады союзных войск, прикрывали четыре укреплённых редута, оборону на которых держали турецкие солдаты и английские артиллеристы.

Ударной силой группировки союзников под Балаклавой, насчитывавшей 4500 человек, являлись две английские отборные кавалерийские бригады — бригада тяжёлой кавалерии Джеймса Скарлетта и бригада лёгкой кавалерии Джеймса Кардигана.

Сражение 13 октября (25 октября по новому стилю) произошло в долинах к северу от Балаклавы, ограниченных невысокими Федюхиными горами.

Около пяти часов утра русская пехота выбила турок из первого редута после стремительной штыковой атаки. 

Нужно отметить, что османские подразделения, находившиеся в Крыму, не были лучшими в турецкой армии и отличались невысокими боевыми качествами. Именно поэтому три других редута, а также английская артиллерия, расположенная на них, в количестве девяти штук досталась русским фактически без боя.

Более того, англичанам пришлось останавливать бегство своих союзников, открывая по бегущим огонь.

После успешного начала сражения генерал Липранди отдал приказ гусарской бригаде атаковать английский артиллерийский парк. Однако разведка русской армии допустила ошибку — вместо артиллеристов гусары столкнулись с бригадой тяжёлой английской кавалерии.

Статья по теме

Шапкозакидательство при Альме. Как князь Меншиков проигрывал битву за Крым

Встреча оказалась неожиданной для обеих сторон. В завязавшемся бою русские сумели потеснить англичан, однако развивать наступление командир гусарской бригады генерал-лейтенант Рыжов не рискнул, отведя подразделение на исходные позиции.

«Тонкая красная линия»

Ключевым моментом сражения, по мнению многих историков, стала атака 1-го Уральского казачьего полка подполковника Хорошхина на позиции 93-го шотландского пехотного полка.

По английской версии, этот полк оставался последним прикрытием союзных войск от прорыва русских в военный лагерь в Балаклаве.

Чтобы удержать большой фронт атаки казаков, командир шотландцев Колин Кэмпбелл приказал своим солдатам построиться в шеренгу по два, вместо предусмотренной уставами в таких случаях шеренги по четыре.

Атаку казаков шотландцы отбили.

Оборону шотландских горцев от наступающих казаков восторженно описывали английские журналисты. Обмундирование шотландцев имело красный цвет, и корреспондент газеты «Таймс» Уильям Рассел описал обороняющихся как «тонкую красную полоску, ощетинившуюся сталью».

Выражение «тонкая красная линия» как символ мужественной обороны из последних сил вошло в устойчивый оборот сначала в Англии, а затем и в других странах Запада. 

Также журналисты описали такой диалог между Кэмпбеллом и его адъютантом Джоном Скоттом:

— Приказа к отходу не будет, парни. Вы должны умереть там, где стоите.

— Есть, сэр Колин. Если понадобится, мы это сделаем.

На деле всё было несколько не так, как писали англичане. 93-й полк вовсе не был последней линией обороны. В тылу у него располагались позиции английской артиллерии, а в самой Балаклаве готов был вступить в бой отряд Королевской морской пехоты.

Кроме того, большая часть русской кавалерии была занята боем с бригадой тяжёлой кавалерии англичан, потому силы атакующих тоже были ограничены. Стоит также добавить, что, по мнению ряда историков, шотландский полк оборонялся не в одиночку, а с частью отступивших с редутов турецких подразделений.

Но англичане и по сей день предпочитают верить в ту «тонкую красную линию», какую им описали 160 лет тому назад английские журналисты.

Гнев лорда в реглане

После отражения атаки казаков и отхода гусарской бригады на исходные позиции сражение, казалось, подходит к концу с приемлемым для союзников исходом — русским войскам не удалось добраться до английского лагеря и нарушить снабжение экспедиционного корпуса англо-франко-турецких сил.

Однако у лорда Реглана, командующего английскими силами в Крыму, было иное мнение. Полководец, ещё в молодости лишившийся руки в битве при Ватерлоо, после чего подаривший своё имя новому виду рукава одежды, позволявшему скрыть этот недостаток, был чрезвычайно разгневан утратой девяти английских орудий в начале сражения.

На орудиях стояли эмблемы армии и государства, и лорд посчитал позором безропотно оставлять русским английские пушки в качестве трофея.

Прибыв к месту боя, когда уже наступило затишье, командующий, указав рукой на русских солдат, увозивших пушки с захваченных редутов, приказал — орудия отбить во что бы то ни стало. Приказ командующему английской кавалерии лорду Лукану был передан в виде записки следующего содержания: «Лорд Реглан желает, чтобы кавалерия быстро выдвинулась к линии фронта, преследуя противника, и попыталась воспрепятствовать неприятелю увезти прочь орудия. Отряд конной артиллерии также может присоединиться. Французская кавалерия у вас находится на левом фланге. Немедленно».

Мясо пушечное английское. Аристократическое

Когда отправленный с запиской капитан Нолэн даставил её лорду Лукану, тот поинтересовался: а о каких орудиях идёт речь?

Дело в том, что на другом конце долины располагались хорошо защищённые позиции тяжёлой русской артиллерии.

Нолэн неопределённо махнул рукой в сторону русских позиций, сказав что-то вроде: «Вон там!».

Тогда Лукан отдал приказ командиру бригады лёгкой английской кавалерии лорду Кардигану атаковать позиции русских артиллеристов. Кардиган логично возразил: атака кавалерии по открытой равнине на позиции артиллерии самоубийственна. Лукан, не споря с этим, заметил: приказ есть приказ.

Более 600 английских кавалеристов устремились в атаку. Это действительно оказалось неожиданностью для русских. Под перекрёстным, но довольно хаотичным огнём с русских позиций англичане добрались до орудий и частично уничтожили артиллерийские расчёты. Однако контратака русских кавалеристов заставила англичан отступить. 

Отступление было ужасным — разобравшиеся в происходящем русские войска обрушили на кавалеристов ураганный огонь, практически уничтожив бригаду как боевую единицу.

Вот описание завершающего момента атаки в газете «Таймс»: «Итак, мы наблюдали, как они ворвались на батарею; затем, к восторгу своему, мы увидели, что они возвращаются, пробившись сквозь колонну русской пехоты, разметав её как стог сена. И тут их — потерявших строй, рассеявшихся по долине — смёл фланговый залп батареи на холме. Раненые и потерявшие коней кавалеристы, бегущие к нашим позициям, красноречивее любых слов свидетельствовали об их печальной судьбе — да, они потерпели неудачу, но даже полубоги не смогли бы сделать большего... В 11:35 перед проклятыми московитскими пушками более не осталось британских солдат, кроме мёртвых и умирающих...»

Как позор стал легендой

Бригада лёгкой кавалерии, составленная из выходцев из лучших аристократических семей Англии, сражавшаяся на лучших лошадях, была превращена в «пушечное мясо», которого хватило на двадцать минут боя.

Удивительно, но в английской истории этот случай не остался как «преступление кровавого Реглана, завалившего русских трупами».

Благодаря всё тем же журналистам, а затем и деятелям английской культуры, атака под Балаклавой прославилась как пример высочайшего мужества и самопожертвования, а выражение «атака лёгкой кавалерии» стало нарицательным, означающим безнадёжный и безрассудный, но высокий героизм.

Статья по теме

Пиррова победа. Почему триумф в Синопе обернулся для России катастрофой

Теперь уж и фланги огнём полыхают.
Чугунные чудища не отдыхают —
Из каждого хлещет жерла.
Никто не замешкался, не обернулся,
Никто из атаки живым не вернулся:
Смерть челюсти сыто свела.

Но вышли из левиафановой пасти
Шестьсот кавалеров возвышенной страсти —
Затем, чтоб остаться в веках.
Утихло сраженье, долина дымится,
Но слава героев вовек не затмится,
Вовек не рассеется в прах.

Об «атаке лёгкой кавалерии» в Британии по сей день снимают фильмы и пишут книги — вот что значит грамотный пиар, превращающий даже преступную глупость в высокую доблесть!

Пресса решает всё

Что касается исхода всего Балаклавского сражения, то русская армия, так и не добравшись до английского лагеря, своими действиями всё-таки предотвратила генеральный штурм Севастополя, заставив противника перейти к осаде. Также в плюс можно занести более 900 убитых, раненых и пленных солдат противника против 617 человек собственных потерь, а также трофейные английские пушки, до которых лорд Реглан так и не добрался.

Не блестящий результат, но вполне сносный. Но «раскрутить» его так, как английские журналисты «раскрутили» «тонкую красную линию» и «атаку лёгкой кавалерии», в России было некому.