Нескорая помощь. Почему врачи не выполняют свой долг?

Кому больнее?

Каждый случай, когда «скорая» не приехала вовремя или вообще отказалась приезжать к страдающему человеку, вызывает шок. Особенно часто такие жалобы звучат от пожилых людей - ну не хотят, мол, врачи ехать к 80-летней бабушке или дедушке с кучей хронических болячек. 

В ночь на 18 октября скончалась 85-летняя пенсионерка Раиса Никитина, которой саратовские медики четырежды отказывали в госпитализации. Бабуля уже и так до этого лежала в реанимации. Решили, что спасать уже бесполезно? Как нам разъяснили в Мин­здраве, никаких ограничений по возрасту нет. Если есть нарушения дыхания, сердцебиения, то «скорая» должна выехать к больному незамедлительно. Если пожилой пациент нуждается просто в социальной помощи (например, требуется внимание, разговор с врачом, померить давление и т. д.), то такой вызов переадресуется в поликлинику. В случае нескольких вызовов одновременно при прочих равных условиях сначала бригада отправится к ребёнку. 

Новые правила

В Санкт-Петербурге до сих пор разбираются в деле 4-летней Вики Захаровой. Девочке, которая жаловалась на боли в животе, вызвали «скорую». Как утверждают родители, врачи ехали 45 минут и отказали ребёнку в госпитализации. Девочка, слава богу, жива, родители сами отвезли её в больницу. 

Когда у беременной Вероники началось кровотечение, муж бросился звонить в службу скорой помощи Нехаевской райбольницы Волгоградской области. «Там спросили адрес - куда ехать. Мы назвали. Нам сказали: ах, вы с хутора, тогда обращайтесь к своему фельд­шеру, что вы сюда звоните», - вспоминает Вероника Стефаненко. Фельд­шера на месте не оказалось. Своим ходом в больницу семья Стефаненко добралась только через три часа, и спасти ещё не рождённого малыша врачам не удалось. В Минздраве утверждают: в Нехаевском районе в работе «скорой» действительно были нарушения - вместо двух бригад работала одна, поэтому там, в нарушение всех правил, приезжали не вовремя и не ко всем. В Департаменте здравоохранения подтвердили, что всего в области не хватает 54 машин «скорой». Но договоры на поставку уже заключены, в Нехаевском районе сформирована вторая бригада и подыскиваются сотрудники. Возникает только вопрос: почему необходимые меры принимаются после того, как произошла трагедия, а не для того, чтобы её предотвратить?

По-настоящему пугает врачей всё возрастающий бюрократический ком. Главное - деньги...

«У меня 30 лет стажа работы на «скорой». Да, в моём чемодане появились современные лекарства, но в разы увеличилась отчётность по использованию обезболивающих, сильнодей­ствующих препаратов, - рассказывает Елена Колпакова, фельдшер высшей категории Мотыгинского района Красноярского края. - Появились планы по количеству вызовов. Но какие планы могут быть в экстренной службе?! Всегда был единый закон ещё от Гиппократа - лечить больного. А сейчас масса законов, приказов, распоряжений. Помог пациенту или не помог - неважно. Главное, что деньги и время на лечение болезни по­трачены. А каков результат - это уже вторично».

Все опрошенные нами врачи в один голос утверждали, что каждый день думают об уходе из профессии, что им надоело вымаливать обезболивающие, что невозможно жить на нищенские деньги и трястись по ухабам в раздолбанных машинах... «Мало того что постоянно приходится выходить на дополнительные вызовы, не успел с дневного дежурства вернуться, как опять звонят, упрашивают в ночь выйти, некому ехать к больным, - рассказывает Александр, водитель «скорой» в одной из ЦРБ Тверской области. - Так нам ещё и постоянно приходится машины ремонтировать, покупать запчасти на свои деньги. Начальству жаловаться бесполезно, отвечают: а вы бензин продавайте, чтобы деньги вернуть. А кому я его пойду предлагать? Вот и сидим без выходных - если на вызов не едем, так под машиной лежим, ремонтируем»…

Как выяснилось, раньше действительно главврачи могли расходовать деньги строго по смете: дали тебе на бензин 3 млн, а на запчасти 100 руб., и именно так и расходуйте. Сейчас главврачи получают деньги одной строкой, причём не из муниципалитета, а из бюджета субъекта, обязаны заключать договоры на сервисное обслуживание машин «скорой» с соответствующими организациями… То есть деньги выделяются, тратить их стало проще. Куда они деваются? Этот вопрос надо задавать самим главврачам и контролирующим органам. 

А как  у  них?

■ В США работа «скорой» кардинально отличается от российского опыта. Главная задача - быстрее доставить больного в больницу. Прибывают кареты «скорой» за 8-12 минут. 

■ В Италии на «скорой» могут работать даже волонтёры, которые прошли спецобучение. На место они приезжают практически молни­еносно. 

■ Лучшими считаются службы «скорой» в Германии и Британии. Немцы сейчас работают над тем, чтобы к больным с остановкой сердца прилетал... беспилотник и «включал» наш «мотор» за считаные минуты. А британцы сократили время от вызова до операционного стола до 19 минут.

■ В большинстве стран услуги неотложки платные, пусть и по­крываются медстрахованием. В СССР и России «скорая помощь» всегда была и остаётся бесплатной для всех.

Эхо  трагедии

Герои...

21 октября, когда в Волгограде смертница взорвала авто­бус, раненые и свидетели ЧП поразились, как быстро к месту приехала первая «скорая».

Оказалось, машина везла в больницу старушку с сердечным приступом. Но мимо беды медики не проехали. На свой страх и риск Василий Диулин, врач подстанции скорой помощи № 8, первым вошёл во взорванный автобус. 

«Это нарушение правил. По инструкции мы должны были дождаться приезда экстренных служб - они выносят пострадавших к каретам. Но времени не было. Вместе с фельдшером Ириной Сердиновой мы начали вводить обезболивающие, перевязывать раны, вынимать осколки у пострадавших. На грани жизни и смерти были семеро. Их удалось спасти».

Медики и водитель неотложки Алексей Власов, который тоже помогал раненым, рисковали жизнью. Позже в автобусе робот-сапёр обнаружил второе взрывное устройство. Оно, по счастью, не сдетонировало. Само^­отверженной бригаде по­обещали премию. 

...и равнодушные

Главврач ГУЗ «Клиническая больница скорой медицин­ской помощи № 7» Волгограда Игорь Меркулов лишился поста за «нарушение стандартов оказания медпомощи». 

Именно сюда привезли Лилию Шмиц и её 1,8-летнего сына Диму. Они были в числе пассажиров взорванного автобуса. Несколько часов пациенты ждали, пока их осмотрит врач. В палатах травили тараканов, а потому контуженной женщине с малышом пришлось стоять в коридоре! Шум подняли их родственники. Показательное увольнение прогремело на всю страну. 

Однако человеческих условий для пациентов в «семёрке» не существует последние 20 лет. Об этом в городе знают все, кроме чиновников от здравоохранения, глаза которых на происходящее открылись только сейчас. Коллеги Меркулова собирают подписи в его защиту и полагают, что «его сделали козлом отпущения за проблемы здравоохранения региона. В чём он виноват, если средств на ремонт нет? Пусть сначала у себя в шикарных кабинетах разберутся, а потом наказывают за нищету».

Жалуйтесь!

В СССР работа «скорой» не была регламентирована так, как сейчас. Она выезжала на все вызовы без исключения, и у неё не было никаких «планов». Сейчас - есть. Например, в Красноярском крае за год нужно принять и обслужить 318 вызовов на каждую тысячу человек. А на территории проживает примерно 20 тысяч... В советское время каждая претензия на работу «скорой» разбиралась до мелочей. А сейчас?

«Я знаю много случаев, когда «скорая» не спешит к хроническим больным, старикам, в деревеньки с плохими дорогами. Что делать в этом случае? Жаловаться! - советует Алексей Старченко, президент Н­ационального агентства по безопасности пациентов. - Звоните на «горячую линию» Департамента здравоохранения своего района или города, в территориальный Фонд ОМС, в свою страховую компанию, медицинский полис которой вы имеете на руках (её телефон есть на этой карточке). Отстаивайте свои права!»

От  редакции

На днях в Новосибир­ской области произошёл ещё один вопиющий случай.

4-летний мальчик получил травму на детской площадке. Родители привели его в ближайший травмпункт. Однако оттуда ребёнка с открытой кровоточащей раной головы... выгнали! Мол, у нас обслужи­вают только взрослых, выходите на улицу и вызывайте «скорую». 

Какими бы ни были правила - выполняют их люди. Да, у нас есть врачи, которым не нужны инструкции, чтобы спасать людей, - они делают это, не заботясь о себе, не боясь возможного нагоняя начальства за нарушение этих самых правил. Но бездушие других сводит на нет их усилия - сколько инст­рукций ни пиши. Чтобы такие люди не попадали в медицину, чтобы провинившиеся несли реальную ответственность и знали о её неотвратимости, должен быть эффективный контроль. Тогда главврачи и руководители здравоохранения на местах будут знать - никакое знакомство с губернатором их не спасёт, если они нарушат закон.