Где теперь лечить слепых? «АиФ» узнал, почему закрывают глазную больницу

Больница эта по указанию генерал-губернатора Москвы князя Дмитрия Голицына была основана 190 лет назад, чтобы лечить  бедняков и убогих. Собственно, таков её основной контингент и сегодня - пожилые, небогатые люди, которые без всякого блата попадают в кабинет профессора или академика. 

Чернобыль чуть не лишил глаза и жизни

Приходят в больницу лечиться и генералы ФСБ, и чиновники Следственного комитета, и прочие высокие чины, потому что врачи её известны во всём мире. К слову, здесь же спасали зрение раненому мальчику из Донбасса. Немецкие офтальмологи, увидев результат операции, признались: «У нас за такого ребёнка даже не взялись бы». 

Однако жить «Мамоновке» в своих старинных стенах в нескольких километрах от Кремля осталось недолго. На территории другой старейшей больницы Москвы - Боткин­ской - уже готовится для клиники новое здание. Вроде бы обычная история - модернизация, реформы, укрупнение... Если бы не взбунтовались врачи и пациенты «Мамоновки». Но и это наверняка осталось бы за кадром, ведь тех, кто поддерживает переезд в новое место и готов там работать и лечиться, тоже немало. 

Так почему же мы решили написать про эту больницу? 

Дело в том, что месяц назад в редакцию обратился наш читатель, бывший советский министр торговли Кондрат Терех, который многие годы является  пациентом этой глазной клиники. 30 лет назад там ему спасли жизнь. «Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС, меня назначили зампредседателя комиссии ЦК по эвакуации людей из зоны отчуждения Могилёвской и Гомельской областей, - рассказывает Кондрат Зигмундович. - Каждый день выезжали в зону. Тогда никто понятия не имел о том, что такое радиация. Потом раздобыли дозиметры. Мы «фонили» так, что приборы зашкаливало. Сбросили всю одежду, оставшись в чём мать родила, - её тут же сожгли. В конце 1986 г. Политбюро ЦК КПСС назначило меня министром торговли Советского Союза. А времена были тяжёлые - люди штурмовали магазины с продуктами. Потому не сразу встал на медучёт. Когда наконец приехал в «Мичуринку» (спецбольница 4-го Главного управления для высшего советского руководст­ва), на первом же осмотре обнаружили рак левого глаза - результат облучения в Чернобыле. 

Все светила меня осмотрели и заключили: глаз надо удалять. Только хирург Бровкина обещала его сохранить. И обещание сдержала. Но даже после успешной операции диагноз не давал мне спокойно жить. Когда подворачивалась командировка в Америку или Японию, везде консультировался с ведущими офтальмологами. А те неизменно отвечали: «Если вас лечит Бровкина, то нам здесь делать нечего. У неё золотые руки». Недавно узнал от знакомых: «Мамоновку», где сейчас работает Бровкина, хотят закрыть, оставив малую часть коек в новом здании на территории Боткинской больницы, а «лишний» медперсонал уволить. Как же так?!»

К слову, Алевтина Фёдоровна Бровкина - основатель российской онкологической школы в офтальмологии. Она оперирует по сей день. 

10 врачей, прославивших российскую медицину Подробнее

Коллектив важнее стен

В ближайшем будущем глазная больница переедет на территорию мощнейшей столичной клиники. Собственно, по бумагам она - уже филиал Боткин­ской. Ведущие офтальмологи в своих оценках осторожны. 

«Что касается международного опыта, то есть и специализированные глазные клиники, которые территориально обособлены (Мурфилдский глазной госпиталь в Лондоне, клиника Л. В. Прасад в индийском Хайдарабаде и др.), и университетские офтальмологические клиники в составе многопрофильных госпиталей. Последние я видел в Оксфорде, Антверпене, Амстердаме, - комментирует ситуацию замгендиректора МНТК «Микрохирургия глаза» им. Фёдорова Борис Малюгин. - Сильная сторона второго варианта - возможность эффективнее помогать пациентам с травмами глаза, которые нередко сочетаются с повреждениями головы, лица и т. д. А значит, лечение требует помощи нейрохирургов и иных врачей. Стены, конечно, важны. Но главное - сохранить коллектив. А он может существовать в разных местах. Для этого ему надо создать условия. Если это будет сделано в другом месте, то мы это можем только приветст­вовать. Если нет - тогда люди разбегутся. И дух, и сердце уникального учреждения будут утрачены».

«Московская офтальмологическая больница обладает очень достойными материально-техническими и кадровыми ресурсами, чтобы эффективно осуществлять современный уровень диагностики и лечения. Причём любой направленности. В том числе для научных исследований, обучения врачей-офтальмологов, - добавляет главный офтальмолог Минздрава Владимир Нероев. - Ассоциация врачей-офтальмологов настороженно относится к реорганизациям, происходящим с больницей». 

Обоснованны ли опасения, «АиФ» напрямую спросил у главврача Боткинской больницы Алексея Шабунина. «Прекрасная, старинная, первая глазная больница. Но это монопрофильный офтальмологический стационар. Кто его пациенты? В основном люди пожилого и старческого возраста, страдающие тяжёлой сопутствующей патологией, - поясняет профессор Шабунин. - А в этой больнице только врачи-офтальмологи. Значит, любая проблема с сердцем, лёгкими, сосудами, почками требует транспортировки человека в другую больницу или вызова профильного специалиста. Зданию больницы больше ста лет, «насытить» его современными технологиями, оборудованием, привести в соответствие с требованиями СанПиН почти невозможно. А если и возможно привести в порядок 8 тыс. кв. м филиала, то это приведёт к уменьшению его пропускной способности. Даже сейчас в Мамоновском огромные очереди пациентов. Помещений не хватает, палаты на 4-5 коек без санузлов, нет отделения реанимации. Установка же систем кондиционирования, стерилизации воздуха в операционных, систем пожаротушения и вентиляции приведёт к значительному уменьшению лечебных площадей корпуса, пролеченных больных и, соответственно, сокращению медицинского персонала. В офтальмологической клинике - уникальный медицинский коллектив, и его нужно сохранить. Поэтому Департаментом здравоохранения Москвы принято решение о проведении капитального ремонта в корпусе № 19 на территории многопрофильной, самой мощной Боткинской больницы и оснащении его современным оборудованием. Под офтальмологию будет отдано 11 тыс. кв. м. После перевода филиала в новом корпусе будет организован Московский городской офтальмологический центр. Поэтому решение Департамента здравоохранения Москвы логично и необходимо для дальнейшего развития офтальмологии в столице».

Однако помещение, которое готовится под глазную больницу, - вовсе не новое здание. Это старый корпус бывшего гематологического отделения Боткинской, в котором сейчас во­всю идёт ремонт. Так что ветхие стены - слабый аргумент, чтобы выгнать коллектив глазной больницы с привычного места.

В Минздраве «АиФ» сообщили, что «министерством не давалось каких-либо указаний о закрытии медицинских организаций в г. Москве, включая офтальмологическую клиническую больницу», и заверили, что «весь персонал офтальмологической клинической больницы будет принят на работу в ГКБ им. Боткина». «Подавляющее большинст­во пациентов указанной медицинской организации - это лица пенсионного возраста, которые часто имеют сопутствующие заболевания и в процессе лечения нуждаются в консультациях не только офтальмолога, но и других специалистов», - повторяют в Минздраве.

«Я не понимаю, зачем мне здесь другие специалисты, - недоумевает пациентка больницы Ольга Анатольевна. - Мы сюда идём только к офтальмологам! Кардиологов мы найдём в другом месте. Оставьте нам эту больницу!» Но разве людей кто-то слушает? 

Мы побывали в двух зданиях. Одно (в Боткинской) даст фору любой заграничной клинике: 1-3-местные палаты с душем и туалетом, обещают поставить холодильники и ТВ, раздвижные стеклянные двери, кожаные диваны в вестибюле, вежливый, улыбающийся персонал, никаких очередей, да и собственно самих пациентов почти не видно...

В «Мамоновке» условия не столь блестящи. Перед каждым кабинетом - очереди старичков. Персонал взвинчен слухами о якобы предстоящих сокращениях. В 2011 г. там начали ремонт, выделили немалые деньги. Да и бросили на полпути. Полностью отремонтированный корпус с красивыми 2-местными палатами, который оставалось только принять надзорным службам, превратили в склад. Мебель, закупленную для пациентов, свалили на шестом этаже. А несчастные больные ютятся в старых полуразрушенных палатах по 4-6 человек. Но зрение там людям спасают. Несмотря ни на что.