Жертвы буллинга годами не могут забыть ужасы, которые пережили в школе. Люди, прошедшие через травлю, откровенно рассказали АиФ.ru о своем прошлом, а педагог, психолог и юрист дали советы о том, как бороться с буллингом.
«В один день мы перестали быть детьми»
Сейчас 35-летняя Екатерина А. (имя изменено, — прим. ред.) — успешный руководитель в крупной компании, а двадцать лет назад она была обычным ребенком, который столкнулся с травлей. Хотя сначала объектом травли была не она, но в случае с буллингом роли часто резко меняются.
«Меня били ребята из других школ, справляли нужду с балкона мне на голову. Кидались гнилой картошкой, тухлыми яйцами. Хватали на улице, держали впятером и поджигали одежду зажигалкой. Плевались куда попадёт, в том числе в лицо. Однажды раздели в тёмном подъезде целой толпой, мне едва удалось вырваться. Били всегда по носу: у меня необычный красивый профиль, я всегда им выделялась. Однажды так сильно ударили, что у меня до сих пор искривлена перегородка», — вспоминает Екатерина.
Всё началось с того, что её одноклассницу Юлю с «цыганской внешностью» и дерзким поведением стали дразнить и унижать. Дети были изощрёнными в своём издевательстве. Они не били девочку и не портили её вещей, но могли скинуться на дезодорант и подарить с открыткой «Пожалуйста, помойся».
«Мы жили на Крайнем Севере, в небольшом посёлке. Из развлечений — дискотеки и греться в подъезде в -40, — вспоминает Екатерина. — Привычные способы сбросить напряжение, такие как спорт или компьютерные игры, нам были недоступны. Об интернете мы тогда ещё не знали, а нами фактически никто не занимался: росли как лопухи или беспризорники. Хотя у всех были приличные семьи».
К нападкам на Юлю присоединилась и Екатерина. «Когда у Юли сдали нервы, она побоялась обвинить истинную зачинщицу буллинга — Свету, — потому что та в школе была более „статусной“ девочкой. И свалила на меня. Юля позвонила психологу на горячую линию и сказала, что хочет покончить с собой», — вспоминает девушка.
«Меня выбрали, чтобы расплачиваться за все»
Единственный на тот момент психолог в городе пришла на классный час и стала устраивать тесты: ей нужно было вычислить зачинщика. Она просила каждого ребёнка встать, а также подняться тех, кто считает себя другом этого одноклассника.
«Друзья Светы по большей части были из другого класса, поэтому с ней встали всего 3 человека. Когда встала я, то вместе со мной поднялась треть класса. Психологу тут же стало „всё ясно“, и она попросила покинуть кабинет всех, кроме нас с Юлей, — говорит Екатерина. — Я знала, что психолог понимает, что зачинщик и опасный элемент — Света, и никак не могла понять, почему меня выбрали, чтобы расплачиваться за всё».
Девочек закрыли в кабинете. Катя говорит, что ее «буквально морально пытали больше 4 часов». Заставили сдать всех и рассказать, кто что говорил. Вынудили встать на колени и просить у Юли прощения.
«Уже стемнело, когда я на ватных ногах вышла из кабинета. В этот момент психолог подошла ко мне и тихо сказала: „Не дай бог о сегодняшнем разговоре узнает твоя семья — твои бабушка с дедушкой мигом вылетят с работы“».
«Заговорить со мной нельзя было никому»
Дедушка Екатерины был руководителем другого учебного заведения, а бабушка — одним из лучших учителей города. Девочка очень испугалась и не рассказывала дома ничего. Даже когда Света подключила к ее травле своих старших друзей.
У Екатерины были тёплые и доверительные отношения с мамой, но школьница была так напугана, что не смогла ей ничего рассказать. Она думала, что её просто убьют, если она начнёт жаловаться.
«Вскоре от меня отвернулись все. Если говорить современным языком, закенселили. Заговорить со мной нельзя было никому, это был тотальный бойкот, — рассказывает Екатерина. — Однажды вечером я просто села в кресло и не могла говорить и смотреть по сторонам: со мной случилось что-то вроде психического мутизма. Мой маленький брат страшно испугался, бил меня по щекам, кричал, но я не отзывалась. Он вызвал с работы маму, а дальше как в тумане».
Екатерина говорит, что «учителям было плевать, а родители ничего не знали о буллинге». В этот же период многие её одноклассники сталкивались с взрослыми проблемами: у кого-то разводились родители, кто-то узнал, что он приёмный.
«Учитель ОБЖ говорил, что мы умственно отсталые. Думаю, все наши внутренние конфликты и боль в какой-то момент обрели вот такое воплощение, — вспоминает Екатерина. — Тогда нас будто бы переклинило: мы вдруг стали волчатами, агрессивными, в то же время напуганными, громкими, неуправляемыми».
Месть психолога
Екатерину забрали из школы на остаток учебного года. А 1 сентября всё так же резко закончилось, как и началось: все снова дружили, смеялись, помогали друг другу на контрольных и экзаменах, а на выпускном расстались добрыми друзьями.
Жертва буллинга рассказала маме о травле школе только в 25 лет. Тогда она поняла, почему психолог так поступила: бабушка не взяла в свой класс её ребенка. Как выяснилось, он плохо сдал технику чтения и другие тесты, а бабушка девушки набирала гимназические классы для детей с высокими показателями, способных и одарённых.
«Тогда психолог сказала ей: „Когда-нибудь я вам отомщу“. Что могу сказать… Удалось!» — говорит Екатерина.
Эта история, по мнению Екатерины, наложила отпечаток на её взрослую жизнь. Она поклялась себе уехать как можно дальше и получить высокий социальный статус. У неё это получилась: девушка поступила в один из лучших вузов страны, завела друзей, и теперь она окружена любовью и заботой.
«Но я до сих пор не уверена в своих силах и мыслях. Если мы в большой компании друзей начинаем спорить, и кто-то против меня, я впадаю в истерику: кажется, меня сейчас снова завалят всей толпой, а я останусь одна», — говорит Екатерина.
Насмешки — повод для уголовного дела
«В правовом поле буллинг наиболее часто выражается в умышленном причинении тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ст. 111, 112 УК РФ), к которому, помимо прочего, относится возникновение различных психических расстройств, спровоцированных травлей, и ещё ряде статей УК РФ», — говорит юрист, правозащитник Александр Хаминский.
Он отмечает, что за все эти факты личная ответственность наступает после 14 лет. Если же агрессорам уже исполнилось 16, то, помимо штрафа, им может грозить реальный срок по статьям «Доведение до самоубийства» и «Склонение к совершению самоубийства».
Ответственность за вред несёт школа
Если родители понимают, что ребёнок стал жертвой травли, они должны начать собирать любые доказательства. Запись на диктофон, телефонная съёмка или фото (включая фото- и видеофиксацию повреждения имущества), экспертные заключения относительно испорченных вещей, скриншоты сообщений от обидчиков, ссылки на соответствующие группы и сообщества в соцсетях (даже удалённое сообщение можно обнаружить в кэше).
«При подаче заявления в полицию всё это обязательно пригодится, как и материалы, позволяющие охарактеризовать личность. Само собой, нужно зафиксировать синяки и травмы в травмпункте, если дошло до этого, — советует юрист. — Другой вопрос — и более сложный — как бороться с травлей, проявляющейся исключительно в словесной форме? Существует ст. 128.1 УК РФ („Клевета“), а ведь именно распространение лживых слухов — основной инструмент при моральном насилии».
Стоит обратиться в лицензированную клинику за экспертным заключением к врачу-психиатру. Он может установить причинение морального вреда от ситуации или события. Чеки на выписанные доктором медикаменты, приём врача, подготовку заключения, а также на услуги юриста, репетиторов (в связи с пропусками школы) и испорченное имущество следует прикрепить к заявлению в суд.
«На имя классного руководителя, социального психолога и директора составляется заявление в свободной форме с изложением ситуации и просьбой разработать комплекс мероприятий, которые будут проводиться с детьми. Если и это не помогает, стоит написать жалобу директору школы, а также заявление о бездействии представителя госучреждения в Департамент образования, прокуратуру, уполномоченному по правам человека в вашем городе, параллельно ставя в известность (тоже в формате жалобы) комиссию по делам несовершеннолетних, инспектора по делам несовершеннолетних и управляющий совет вашей школы, — говорит Александр Хаминский. — Если и это не возымеет действия, то придётся обращаться с исковым заявлением в суд».
Ответственность за вред, причинённый детям в образовательном учреждении, несёт именно школа.
Прекратить буллинг могут психолог и классный руководитель
«Буллинг — это явление, которое чаще всего скрыто, поэтому оценить частоту его возникновения сложно. Как правило, большинству оно заметно лишь тогда, когда его последствия всплывают наружу в виде выяснения отношений между детьми, иногда — порчи имущества. Случается, что это приводит к дракам. Чтобы распознать его наличие на более ранних этапах, требуется быть „внутри“ детского коллектива», — говорит учитель математики и информатики, классный руководитель Вячеслав Смольняков.
Один психолог на 1500 учеников
«Главные для предотвращения и прекращения буллинга люди — это классный руководитель и школьный психолог. Травля часто возникает там, где один или несколько ребят „отделяются“ от остальных», — говорит Смольняков.
По мнению педагога, классному руководителю важно продемонстрировать пострадавшим от буллинга их успешность, не «сталкивая лбами» с обидчиками. Необходима работа и с теми, кто провоцирует эту травлю.
«Нужно выяснить роль обидчика, является ли он тем, кто затеял буллинг, или же тем, кто из чувства ложной солидарности присоединился к другим, — говорит учитель. — К сожалению, нагрузка учителей и психолога такова, что эта работа становится очень сложной. Например, в современных школах часто бывает, что один психолог работает с 1000-1500 учениками, а у классного руководителя количество уроков превышает 1,5 ставки. Поэтому в сложившихся условиях важно, чтобы им помогали и другие учителя-предметники, которые ведут много уроков в одном классе… На мой взгляд, главное условие эффективной профилактики буллинга среди школьников — целостная работа всего педагогического коллектива».
Как не дать ребенку стать жертвой?
«В своё время я сам прошёл через буллинг в школе, — говорит Пётр Галигабаров, практикующий психолог, член Ассоциации когнитивно-поведенческой психотерапии. — Травля есть в каждом учебном заведении, поскольку для одного ребёнка даже угрожающий взгляд будет буллингом, а от другого обидное слово отскочит как мяч от стены».
Психолог говорит, что важно взращивать в ребёнке уверенность в себе, создать с ним доверительные отношения (уметь его слышать), чтобы своевременно распознать опасные сигналы.
По мнению психолога, жертвами буллинга чаще становятся дети с похожими чертами характера и стилем поведения. Например, когда в семье процветает обесценивание (фразы типа «Тоже мне проблема»), виктимблейминг (обвинение жертвы фразами типа «сам(а) виновата»), абстрагирование («ну дай ей (ему) по морде пару раз»), то ребёнок вынужден самостоятельно решать свои проблемы.
«В зависимости от нервной системы, данного при рождении темперамента, поведение в отношении агрессоров будет различным: избегать школы, унижаться, драться или жаловаться. Как жертвы буллинга, так и агрессоры получают задатки своего поведения в семье. С неё проблему и нужно начинать решать», — уверен Галигабаров.
