Неизвестно, назовут ли нынешние подростки школьную пору чудесными годами, будут ли умиляться воспоминаниям и вспоминать тех, кто их учил. Время другое, дети другие. И главное, школа другая.
О том, что упущено, недодано, о прошлом и настоящем нашего образования «АиФ» поговорил с учителем географии Юрием Монастырёвым, 35 лет проработавшим школе, но потом ушедшим оттуда.
Когда у руля менеджеры
Наталья Дрёмова, «АиФ»: Юрий Константинович, почему, на ваш взгляд, родители сегодня часто жалуются на то, что детям трудно учиться в школе?
Юрий Монастырёв: Причин много. И сама школьная программа, которая, на мой взгляд, отвратительна. И потеряна та самая цепочка «от простого к сложному», которая была в советской школе: накапливание знаний, их аккумуляция и использование. Хорошие преподаватели не просто учили предмету, они учили… учиться. Понимать материал, сопоставлять с уже известным, логически встраивать в общую картину. Сейчас всё можно найти в интернете, но как отсортировать неверное от правильного? И как понять смысл? Если ты – «нулевой», никакой информации из интернета не получишь, как бы ты ни дулся.
– Но если сложно, значит, нужна помощь?
– Слишком рано у детей появляются репетиторы. Раньше это практиковалось лишь в выпускном классе. Когда я был классным руководителем, советовал ученикам: спроси у папы, сколько он платит репетиторам, договорись, что с тройки в четверти доберёшься до четвёрки, – и попроси половину суммы себе. И деньги в семье останутся, и стимул стараться будет. Если не хочешь – никакой репетитор тебе знания в голову не вложит. И знаете, с некоторыми это срабатывало!
– Что же с нашей школой не так?
– Я проработал учителем 35 лет. И всё это время – реформы, реформы, реформы. Главная беда нашей школы в том, что ею в последние 25–30 лет руководят непрофессионалы. Менеджеры высшего и среднего звена. Они не знают детей, понятия не имеют, как идёт учебный процесс.
Я реформ пережил очень много. Помню, в конце 1980-х нам такое нововведение было спущено: класс разбивался на пятёрки, спрашивали одного человека. А остальные получали ту оценку, на которую он ответил. Понимаете, я могу вызвать отличника – у всех будут пятёрки. Двоечника – и поставить всей группе «пары». Поступил я тогда очень непедагогично, но полностью следуя указаниям министерства: к каждому школьнику, занимавшемуся боксом, карате, другими подобными видами спорта, прикрепил по 2–3 двоечника. Какая оценка у двоечника – такая и у боксёра. И через два месяца по моему предмету, географии, успеваемость была чуть ли не лучшей в городе.
– В наше время абсурдных идей меньше не стало?
– Перед самым моим уходом из школы пришла очередная проверка. Один из проверяющих интересуется: даёте ли вы детям итоговые тематические контрольные? Да, конечно. Так вот, знаете, лучше, чтобы они писали эссе! Что за бред? Какое эссе может быть на тему «Чёрная металлургия Российской Федерации»? Я тут же шучу: «Может, пусть в стихах пишут?» И мне серьёзно отвечают: «Ой, это было бы изумительно…» Эти люди не понимают, что такое школа!
Учебники… Ужасные учебники. Я уже как-то рассказывал, как в учебнике географии для 9-го класса обнаружил одну тему. Правильно она должна называться «Зона вечной мерзлоты на территории России». Название параграфа: «Мерзлотная Россия»! Не думаю, что с другими учебниками дело обстоит лучше.
Физическая география – это пустыни, тайга, тундра, джунгли, народы, традиции. Политическая – опять же, разные страны, как в них живут люди. Сейчас открываешь учебник: выплавка стали, количество произведённых автомобилей на душу населения. Это всё правильно, но детям, извините, на фиг не надо! Им скучно.
Сейчас ещё на подъёме мода облекать всё это в задания. Например, измерить высоту объекта на расстоянии или уровень падения воды в реке. Кому это в жизни пригодится? Вот я иду мимо ялтинской горной речки, останавливаюсь – и начинаю делать расчёты? Да про эту речку лучше рассказать: как течёт, куда, откуда.
Кто пойдёт на 20 тысяч?
– Должен ли учитель ограничиваться рамками только своего предмета?
– Однажды пришла в школу молодая женщина, моя бывшая ученица. Девочки заканчивают школу и быстро становятся красавицами. А для меня они остаются теми же курносыми, конопатыми, с бантиками и косичками. Разговорились, и я узнаю, что живёт она в Англии, стала специалистом по творчеству Толкиена. Говорит: «А вы разве не помните, как на уроках географии рассказывали нам содержание его книг? И так рассказывали, что я захотела прочитать». Русские переводы были в дефиците, а вот на английском книгу можно было достать. И девочка налегла на английский, потом – на книги. Я горжусь этим. Она не стала географом, но что-то от моего рассказа оставило след в душе.
– То есть, по-вашему, иногда от урока можно и отвлечься?
– Почему нет? Было у меня как-то: подготовились к проверочной работе, разложили листочки, я обронил, что сегодня – Всемирный день The Beatles. Кто-то из класса спросил: «А кто это?» – «Что, вы не знаете? Убрать листики!» И вместо проверочной я весь урок рассказывал о ливерпульской четвёрке. Это часть мировой культуры. Учитель должен уметь рассказывать про музыку, про кино, про политику. Я давал детям список литературы на лето – не тот, что предлагается по предмету для внеклассного чтения. Потому что любой нормальный пацан или девчонка должны прочитать «Сердца трёх» Джека Лондона, «Наследник из Калькутты» Штильмарка. Они должны плыть по океану с пятнадцатилетним капитаном, искать копи царя Соломона, исследовать подводное царство с капитаном Немо. А были голоски: «Вы не учитель литературы, вы не имеете права!» Кто сказал? Два балла! И читали про приключения, и обсуждали. А как ещё они поймут, что хорошо, что недопустимо, что такое романтика, подвиги, подлость?
При наличии хорошего учебника педагог не очень-то и нужен, я детям всегда говорил: последняя табуретка возьмёт книгу – и выучит. Учитель должен не учебник давать. И не учить жизни, это глупо. Но он должен воспитывать личность. Разностороннюю и развитую, которая будет знать и физику, и химию, и математику.
К сожалению, уходит «старая гвардия». Молодые не стремятся становиться учителями – в Ялте, например, их острая нехватка. Зарплата, судя по рассказам друзей и знакомых, 15–20 тыс., стимулирующих не платят полгода. Кто пойдёт работать?
– А возросшее количество бумаг тоже «убивает» энтузиазм педагогов?
– На любое действие требуют бумагу. Учитель проработал 30 лет – а ему нужно писать план каждого урока. А зачем эти курсы каждые 5 лет, я на них столько раз ездил? 25-летние девчонки, которые в школе не работали ни дня, рассказывают мне, как я должен преподавать. Я понимаю, у этой девочки дядя работает в министерстве, а папа, допустим, в прокуратуре. Понимаю, что вокруг таких курсов кормится целая бригада. Но, ребята, если вы хотите, чтобы у вас были нормальные учителя, прекратите над ними издеваться!
– Но всё-таки есть те, кто приходит, и те, кто не уходит, несмотря ни на что. Вас же что-то держало?
– Не скажу, что мечтал об этом. Окончил вуз, попал в школу по распределению. После армии вернулся и понял, что мне здесь интересно. «Призвание» – это слишком громко, но мне в школе было хорошо. И не буду говорить громких фраз, что люблю детей. Я их уважал. Готов был выслушать точку зрения ученика на любой вопрос: политический, бытовой. Пусть она полностью не совпадает с моей, если он аргументирует и доказывает – я это уважаю.
Утопить мобильник
– А как вам вообще сегодняшние дети?
– Я не слышу детских криков под окном. Нормальные дети должны играть в классики, в индейцев, кричать, шуметь, собираться в дворовые компании, драться. А они живут по расписанию: школа, кружки, секции, репетиторы, домашние задания. Они не общаются, они все – в подготовке ко взрослой жизни. Мне как-то в школе пятиклашка на ногу рюкзак уронила, я думал, что она его кирпичами набила. А у них у всех такие рюкзаки! Зачем, скажите мне, в школе учебники, если есть учитель, который может и должен донести смысл урока?
Отдайте школьникам детство! Я всегда был категорическим противником школьной формы. Пусть ребёнок будет ярким, пусть самовыражается. Естественно, пусть будет аккуратным, чистым, без запредельно дорогих тряпок – но он должен «светиться».
– Интернет заполнен роликами, в которых ученики всячески провоцируют педагогов, иногда откровенно издеваются. Почему это происходит?
– Был даже случай в Сибири, когда трое подростков убили учителя, пытались сжечь тело… Но неправильно будет разделить: они уроды, негодяи, а мы все хорошие. Не появляются ниоткуда плохие дети. Общество больное, деградируем все: дети, взрослые, учителя, родители. Люди теряют моральные границы, осознание того, что есть добро и зло. И, увы, торжествует зло.
Если говорить о том, что школьники не отрываются от телефонов, готовы на всё что угодно ради удачного кадра или ролика… А что мешает это пресечь? У меня было железное правило: никаких мобильников на уроках. Был случай: раз сделал замечание, второй… Кто дежурный? Принести мне трёхлитровую банку воды! Принёс, я этот смартфон утопил на глазах всего класса. Конечно, началось: «Я скажу родителям! Этот смартфон 50 тыс. стоит! Вот отец как придёт!» Говори. Мне всё равно, сколько стоит. Пусть отец приходит, пообщаемся. Нет, никто не пришёл «разбираться».
