В конце июня премьер-министр Дмитрий Медведев на очередном заседании Правительства РФ объявил о решении глобально реформировать Российскую академию наук. Реформу, которая объединит три академии – РАН, РАМН и РАСХН, поддержали сразу несколько российских ученых.
Положительно оценил готовящуюся реформу ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) Владимир Мау, назвав ее закономерным развитием событий.
«Изменения в системе РАН назрели очень давно. Даже тот факт, что предыдущий президент Академии занимал свое место в течение 22 лет, говорит, что изменения нужны. Поэтому я бы не стал драматизировать по поводу грядущей реформы», – сказал Владимир Мау. По его мнению, законопроект о реорганизации РАН является логичным и предсказуемым развитием событий в области науки.
Кроме того, ректор РАНХиГС сравнил грядущую реорганизацию РАН с реформой Егора Гайдара. Он отметил, что по сложности реформа начала 90-х даже уступает сегодняшней. «Тогда ситуация была чудовищно болезненной, но интеллектуально понятной. Реформа в РАН менее болезненна, так как касается не абсолютного каждого жителя страны, но она при этом и менее понятна», – сказал ректор.
«Большинство внесенных в законопроект положений в той или иной степени обсуждались в течение нескольких лет», – напоминает ученый, отмечая, впрочем, что эти обсуждения так ни к чему и не привели.
«Последний пример возможного уровня дискуссии мы могли наблюдать в конце марта, когда два академика, члены общественного совета, вышли из него в ответ на высказывания министра о кадровой катастрофе в РАН, – напоминает Северинов. – Затем РАН стала требовать извинений от правительства (на уровне «незваный гость лучше татарина» или «академия эффективна, а ее члены молоды»)».
Теперь же, по его словам, настало время действовать правительству. Северинов убежден, что подобные реформы должны идти «сверху» и проходить на правительственном уровне, поскольку руководство академии не заинтересовано в скорых переменах. «Прошлое десятилетие убедительно показывает, что все навязанные извне попытки реформ академия благополучно спускает на тормозах или превращает в фарс», – объясняет Северинов.
Но в этот раз, по его словам, такого быть не должно: «Сам факт наличия такого проекта заставит академиков-чиновников начать чесаться и что-то делать с данными им на прокорм институтами и людьми. И это хорошо. По крайней мере, у них возникнет понимание, что намерения у государства серьезные и заболтать реформу не удастся».
Северинов также отметил, что многие аргументы противников реформы попросту не соответствуют действительности. «Постоянно звучащие уверения академического руководства, что они представляют интересы ученых, являются учеными, а не чиновниками, и что сама система организации РАН демократична и поставлена на выборную основу снизу доверху, не соответствуют истине. Мне совершенно не ясно, почему мне, как академическому ученому, начальник-академик должен быть ближе и милее начальника-чиновника. Оглядываясь на 8 лет, в течение которых я работаю в структурах РАН, вынужден признать, что все разумные, на мой взгляд, инициативы исходили от министерства, а не от академического начальства».
Напомним, что согласно предложению министра образования и науки Дмитрия Ливанова, в первую очередь меняется сама структура РАН. Из шести академий остается только три – Российская академия наук, Российская академия сельскохозяйственных наук и Российская академия медицинских наук. Причем, две последние фактически перестают существовать и входят в состав обновленной Академии наук. Новый законопроект уже внесен в Госдуму и, скорее всего, будет рассматриваться в ускоренном порядке – все три чтения пройдут в течение недели, – пишет АиФ.ru.
Спешность – объяснима. За последние годы к деятельности РАН накопилось немало претензий, среди которых – малое число научных публикаций и низкий индекс цитируемости. Так, согласно рейтингу влиятельного журнала Nature, РАН занимает сейчас 193-е место в списке из 200 научных организаций мира.
Скорейшая необходимость реформы не вызывает сомнений и у директора Института проблем глобализации Михаила Делягина.
«Необходимость преобразований в этой сфере не вызывает сомнений, – пишет Делягин в своей статье. – В СССР академия наук объединяла людей в расцвете творческих сил; сейчас же она больше похожа на клуб пенсионеров: средний возраст действительных членов РАН превышает 74 года, членов-корреспондентов – 66 лет. В ряде случаев деятельность членов РАН вполне наглядно затрудняют очевидные возрастные изменения; при этом число академиков выросло с 249 в 1984 году и 320 в 1991-м до 501 в 2013 году».
В то же время, Делягин считает, что выход из сложившейся ситуации все-таки есть: «Это временный мораторий на принятие новых членов, очищение и омоложение состава (включая запрет на избрание родственников в одних и тех же отделениях), избрание в РАН только занятых наукой (не политиков и бизнесменов), укрупнение системы академий (сейчас их аж шесть штук), изменение системы управления имуществом. Главное же – переориентация академии наук с извлечения статусной ренты на развитие науки, локомотивом которого она должна быть».
