В середине декабря в Дубае завершилась Конференция ООН по изменению климата, которая продолжалась две недели. О её итогах и своих наблюдениях о переговорах рассказал aif.ru программный директор Форума и Клуба ECUMENE Сергей Рыбаков.
Драйверы климатической повестки
Николай Терещенко, aif.ru: — Сергей Васильевич, первый вопрос — чем эта конференция COP 28 отличалась от предыдущей, которая проходила в прошлом году в Шарм-эль-Шейхе?
Сергей Рыбаков: — На самом деле нужно говорить не о том, чем эта конференция отличалась от «египетской», а о том, что она отличалась от всех предыдущих. Есть несколько аспектов, на которые критично, с моей точки зрения, обратить внимание. Первое и очень важное — эта конференция собрала огромное количество участников, гораздо большее, чем все предыдущие. Почему-то нигде в СМИ об этом не говорят. Конференцию посетило больше 100 000 человек. Из них 50 000 человек были переговорщики. До этого считалось, что общее количество гостей 40-50 тысяч — это уже много. То есть повестка была не просто актуальная, а суперактуальная.
Второе важное наблюдение — конференция по климату фактически перестала быть исключительно климатической конференцией. Мы ушли от вопросов только экологии, и на конференции рассматривалось множество вопросов политической экономики. Грубо говоря, переговоры и выступления стали более конкретными: кто будет платить за углеродную нейтральность, каковы должны быть финансовые механизмы, как бизнес должен на всё это реагировать и так далее. Более того, если мы говорим о следующих Конференциях сторон, то, скорее всего, они будут посвящены вопросам непосредственно бизнеса.
Еще одно отличие — на COP 28 приехали не только экологи, но и компании, которые принято называть «загрязнителями». Все начали понимать, что именно на этой конференции происходят переговоры, которые являются для них критичными. То есть климатический трек остается основным, но в рамках этого трека происходило огромное количество дискуссий, обсуждений встреч, двусторонних переговоров по вопросам, которые непосредственно к климату не имели никакого отношения.
— То есть фактически этой площадкой люди начали пользоваться как местом встречи по любым вопросам?
— Да, это могут быть какие-то технологические вопросы, финансовые, политические. Климатическая конференция превратилась в место, куда нужно приехать на две недели для того, чтобы пообщаться со всем миром и решить все свои животрепещущие задачи. Получается такое важное и удобное место встречи. И здесь важно также понимать, что за последний год очень сильно сместился вектор того, кто в мире задаёт тон переговоров, и по экологической, климатической повестке, и по другим вопросам. Если раньше это были Соединенные Штаты и Евросоюз, то сейчас основными драйверами становятся такие страны, как Индия, Китай и Индонезия. То есть вектор очень сильно сместился в Азию.
Главные направления переговоров
— А какие именно направления были на COP 28 преобладающими, приоритетными?
— Я бы отметил два главных направления — энергетика и финансы. И здесь важно то, что мы уходим от «хайпа». Основываясь на каких-то хайповых заявлениях, невозможно выработать реальную стратегию. Это слышно от всё большего количества государств. Люди хотят отталкиваться от реальности и понимать, как это всё будет работать. Возвращаясь к энергетике... Конечно же, как всегда, было много обсуждений перехода к новым источникам энергии. Главный тренд: мир должен двигаться к тому, чтобы в ближайшее десятилетие утроить так называемую «зеленую» энергетику. Однако наши переговорщики справедливо говорили о том, что именно такое заявление не имеет под собой никакой базы — ни экономической, ни финансовой, ни политической. То есть заявить это можно, но как это будет реализовано, никто объяснить не может. Как я говорил, «хайп» становится деструктивным элементом переговоров. А вот утроение мощностей атомной энергетики — гораздо более понятная и конструктивная задача. Ранее неоднократно заявлялось, что атомная энергетика никогда не будет «зеленой». Однако прошло два года, и наш тезис стал не просто приемлемым, а ключевым. Внимание — все стороны согласились с тем, что атомная энергетика, во-первых, «зеленая», а во-вторых, её нужно утроить в течение ближайших 10 лет. То есть за два года атомная энергетика стала глобальным трендом, который, как вы понимаете, очень и очень интересен нашей стране и «Росатому» в частности.
— Насколько я знаю, это не единственная победа наших переговорщиков?
— Да, нашим переговорщикам удалось изменить формулировку итогового документа по поводу энергетики в принципе. Изначально продавливалась формулировка об отказе от ископаемых видов топлива. Сейчас подписан документ с формулировкой о «постепенном переходе на альтернативные источники энергии». То есть нужно смотреть на энергобаланс, нужно понимать, как будет развиваться мировая экономика, нужно заменять постепенно ископаемые виды топлива на более чистые. Однако об отказе от угля, нефти и газа в ближайшие годы речь уже не идёт. Так что это очень важное решение и, безусловно, победа нашей делегации на прошедшей конференции.
Также важным моментом, на который стоит обратить внимание, является тот факт, что сама конференция прошла в стране, Объединенных Арабских Эмиратах, для которой добыча нефти и газа является важнейшим средством существования и развития. А следующая Конференция сторон будет проходить в Баку, в Азербайджане, где также нефтяная отрасль является важнейшей для экономики страны. Это критично. Конференции проходят в странах, которые стараются не допустить «хайповых» решений, которые потом невозможно будет реализовать и которым перестанут доверять. То есть все переговоры постепенно переходят в конструктивное русло.
— А что по поводу финансовой стороны энергетического перехода? Честно скажу, я лично не вижу, кто бы смог финансировать этот процесс. Экономика США в рецессии, экономика ЕС в рецессии, в Китае тоже не всё благополучно, да и вообще, есть четкое ощущение, что вся мировая экономика скоро поделится на региональные кластеры, которым пару десятков лет потребуется на переговоры между собой об обычной торговле, а не о климате и не об энергопереходе...
— Вопрос финансов по-прежнему остается самым сложным. Если мы говорим об энергопереходе, его кто-то должен оплачивать. Это аксиома. Пока непонятно, кто из стран будет оплачивать этот энергопереход и кто будет получать ресурсы для его осуществления. Это раз. Два: страны Глобального Юга начинают постепенно пересматривать свою позицию. Они начинают понимать, что им уже не нужна помощь так называемых развитых стран. У них зреет новый подход — мы сами со всем разберемся, не надо нам мешать и навязывать свои правила игры. Третья история — это вопрос доверия. То, что сейчас происходит в геополитике, убило доверие к финансовой системе. А без доверия финансовая система в мире не работает. Надо переходить к какой-то новой финансовой системе, поэтому это поле потенциальных возможностей использования углеродных единиц, криптовалюты, токенов и так далее. Таким образом, варианты, которые могут дать очередной виток развития глобальной финансовой системы, есть. Но пока это только обсуждения. Еще раз повторюсь, ключевым моментом в этой истории является восстановление доверия.
Правила игры
— Есть еще один важный момент, о котором мы уже не раз говорили, — это общие правила игры. Каковы они сейчас, после COP 28? Что можно считать, например, «зелеными» финансами, а что нет?
— Разные организации, разные страны воспринимают эти вещи по-разному. Не имея общих правил, невозможно создавать финансовую инфраструктуру, давать кому-то преференции, в том числе. Поэтому тема «гринвошинга» по-прежнему актуальна. Грубо говоря, купили в кафе зелёные диваны, и у нас теперь «зелёное», экологичное предприятие... А если еще и ножки у диванов в зелёный цвет покрасить, значит, кафе стало еще более экологичное. Это очень большая проблема, над которой предстоит еще много работы.
— А как к конференции относятся первые лица государств?
— Много глав государств посетили эту конференцию, тем самым показывая, что это важно для их стран. Многие озвучивают свою позицию, и это тоже очень важно. Здесь, кстати, можно вспомнить уникальное выступление президента Беларуси, Александра Лукашенко, которому зал аплодировал стоя. Это очень системная и стратегически важная речь, которую обсуждали делегаты на протяжении двух недель всей конференции. Президент России в дни саммита тоже был в ОАЭ, конференцию не посещал, но провел важные переговоры с президентом страны-хозяйки. Так что первые лица показывают максимальную заинтересованность к площадке Конференции сторон по климату. Кстати, после приезда Путина 6 декабря, на следующий день — 7 декабря — Армения поддержала кандидатуру Азербайджана как страны, где будет проводиться следующая Конференция ООН по климату. Не думаю, что это простое совпадение.
На конференцию также приезжают бизнес-лидеры и лидеры общественного мнения. Это главы крупнейших мировых компаний, которые приехали туда решать свои вопросы, главные редакторы и журналисты крупнейших СМИ. Повторюсь — Конференция по изменению климата де-факто превратилась сегодня в аналог всемирного экономического форума. Этой площадке доверяет гораздо больше людей, чем форуму в Давосе. Нужно здесь также отметить, что российская делегация на конференции была одной из самых больших. Было очень много мероприятий, круглых столов и дискуссионных секций. Только Клуб ECUMENE провел четыре круглых стола. На них пришли и заместитель Генерального Секретаря ООН, и предыдущий глава программы ООН по охране окружающей среды, и многие другие важные и интересные спикеры.
Молодёжная часть форума
— Насколько я знаю, в Дубае впервые запустили молодёжную часть форума?
— Да, организаторы дали возможность молодым лидерам и просто студентам приехать и оценить то, что происходит на этой площадке. Я разговаривал со многими молодыми людьми и запомнил высказывание одной из наших студенток, которая сказала — как много она не понимает и насколько подготовленными и мотивированными приезжают её сверстники из других стран. И насколько для неё лично это вызов, чтобы начать разбираться в климатической и экологической повестке. Ну а для нас вывод простой — надо больше работать с молодежью, на простом понятном языке. Это следующее поколение переговорщиков. Климатическая повестка долгосрочная, и сейчас уже молодые люди должны к ней готовиться, понимать фундаментальные вещи и вникать в нюансы. Так что молодёжный день и молодёжный формат саммита — это абсолютное достижение данной Конференции сторон.
Взаимодействие стран
— Как представители стран общались между собой, не было ли конфликтов?
— Удивительно, но мы не заметили какого-то разделения на дружественные и недружественные страны в общении. Все общались со всеми. С Российской Федерацией общались даже те, о ком мы не думали, что продолжится хоть какое-то взаимодействие. Это в очередной раз показывает, что есть вещи, которые даже в текущий турбулентный период являются связующими и позволяют удерживать диалог между государствами. И еще раз повторюсь, то, что Армения поддержала Азербайджан для проведения следующей конференции, — это еще раз наглядно показывает.
— Каковы общие итоги конференции и итоги для России?
— Первое, как я уже говорил, — повестка конкретизировалась, произошел переход к реальным шагам, позволяющим достичь каких-то осязаемых результатов. Люди начали осознавать реальность.
Второе, что важно, в том числе и для нашей дипломатии, это договоренность между Арменией и Азербайджаном. Миру показали, что, несмотря на текущие конфликты, договариваться можно и нужно, и климатическая повестка этому способствует. Это та повестка, которая важна для всего человечества, и ради достижения высоких целей, можно отставить разногласия по другим вопросам. Это абсолютно уникальное достижение прошедшей конференции.
Третье — форум стал объединяющей площадкой для всех. Не только экспертов-экологов или климатологов, или ученых, но и бизнесменов, общественных деятелей, глав государств, студентов, СМИ и многих других. Как я уже сказал, более 100 000 гостей побывало на форуме, и это пока абсолютный рекорд.
Четвертое, для России важнейшими итогами стали признание атомной энергетики «чистой» энергетикой и грамотное решение о постепенном переходе к «зеленой» энергетике вместо отказа от ископаемого топлива.
— Когда начнете готовиться к следующей конференции в Баку?
— COP 29 в Баку уже начался. Нам уже понятно, какие вопросы будут обсуждаться. Мы уже начали готовить совместные круглые столы, которые пройдут в ноябре следующего года. На нас уже вышли, например, ведущие африканские банки, которые за год до конференции выразили готовность участвовать в наших мероприятиях, и мы уже обсуждаем совместную повестку. На нас уже выходят различные общественные организации, чтобы показать свои идеи. Возможно, мы сделаем промежуточное мероприятие, например в Женеве на площадке ООН, — как подготовительное для участия в конференции в Азербайджане. Мы понимаем вектор развития переговоров, понимаем, куда надо двигаться и как. Разговор об атомной энергетике мы начали четыре года назад, а результат появился вот сейчас. То же самое будет и с другими задачами и вопросами. Чуть раньше или чуть позже. Надо просто методично отстаивать свою позицию и двигаться к намеченной цели.
