Всем кажется: «С нами такого точно не случится!», ну и на крайний случай: «Мы ведь интеллигентные люди, договоримся полюбовно! Если вдруг». Как же получается, что столько людей не могут договориться – ни полюбовно, ни еще как-нибудь, превращая детей в оружие мести, разменную монету и средство шантажа?
Когда бизнес-леди и экс-супруга бывшего сенатора Ольга Слуцкер поняла, что муж больше года не даёт ей общаться с детьми (вопреки решениям суда, просьбам родных и здравому смыслу), она начала вести электронный дневник, в котором пишет письма сыну и дочери «в будущее»: «17 месяцев и 21 день я не видела своих детей - 11-летнего Мишу и 6-летнюю Аню. Моя история растиражирована средствами массовой информации и в Интернете. В своем блоге я напишу правду о том, что произошло со мной, моими мамой и папой и моими детьми. Я решила это сделать, потому что не знаю, когда я увижу своих детей, и увижу ли я их когда-нибудь. Я хочу, чтобы когда-нибудь мои дети прочитали мой блог и узнали правду, как боролась за них мама, как она жила в то время, когда мы были полностью изолированы друг от друга. Но если все, даст Бог, закончится хорошо, то это просто будет странная, грустная и горькая история со счастливым концом».
Я не берусь судить, кто из Слуцкеров здесь прав, а кто – виноват, ситуация наверняка не столь однозначна. Пугает другое: в комментариях к каждому из её постов обязательно встречается: «Ольга, мой муж тоже забрал моих детей. Давайте бороться!». Из единичной, сериально-неправдоподобной в своей дикости, эта история на глазах превращается в историю, которая может произойти с каждым. Никто не застрахован от того, что завтра из союзников у вас окажется лишь белое окно Интернета с кнопкой «post» («опубликовать». - Авт.), потому что вдруг выяснится, что ни закон, ни здравый смысл в этой области не действуют. Ситуация страшна и абсурдна: еще сегодня ты не спишь ночью, потому что у маленького человека режутся зубы или подскочила температура, вместо посиделок с друзьями учишь его раскладывать разноцветные кубики в разные кучки: сюда – жёлтый, сюда – синий. А потом вдруг оказывается, что всё это было ни о чем, всё это нужно выкинуть из головы, забыть и как-то жить дальше? «Мне не к кому бежать домой. Некому читать книжку. Не с кем смотреть мультик. Мне некого поцеловать. Этот закон любви действует и в обратную сторону: и меня некому поцеловать, и мне уже никто не задает кучу детских вопросов.
Вас нет со мной, и никто не любит меня просто так, только за то, что я мама, как бы я ни выглядела и в какой форме бы ни была...», - пишет Ольга, и я, перечитывая ее блог, снова нахожу себя ревущей над одними и теми же строками. Потому что слишком ясно и понятно, что в такой ситуации может чувствовать мама – любая, не важно, хорошей она была или плохой. «Живу в Японии, с мужем развелась, он в отместку закрыл ребенку выезд заграницу. Третий месяц пытаюсь его оттуда выцарапать обратно, 17-го очередной суд... А пока каждый месяц мотаюсь в Россию - на сынулю посмотреть». «Я со своим мужем уже 4 года не живу, и всё это время он грозится забрать у меня наших двоих детей». Это малая доля тех комментариев, которые оставлены к записям. И это больно и страшно – то, что каждая, оказавшись в подобной ловушке, по сути, оказывается этаким «борцом с ветряными мельницами».
Парадоксально и то, что обществом не порицается «зеркальная» ситуация: когда у отцов забирают детей матери, запрещают общаться и поливают грязью некогда любимого, далеко не чужого человека - это вроде как нормально, аргументы «железные»: не он ведь носил ребёнка девять месяцев, рожал и избавлял от коликов всеми мыслимыми способами. Смешно, правда? Как можно меряться количеством любви, если маленькому человеку априори нужны эмоции и поддержка обоих сторон?
Закон досконально предписывает, как стоит делить движимое и недвижимое имущество, а дети оказываются «скользким» местом, которое, видимо, «само поделится кое-как». Наверное, дело в том, что «поделить» их – не так просто, как дом, квартиру и серебряные вилки. Вилкам не приписываю 50% времени провести с одним человеком, а 50% - с другим. За вилками не нужно следить: соблюдают ли бывшие хозяева этот распорядок? С вилками всё просто и понятно, поэтому давайте в первую очередь делить вилки.
В своём блоге Ольга Слуцкер (увы, её бывший супруг не ведёт открытого дневника в Интернете, иначе я обязательно процитировала и мнение «второй стороны») выкладывает переписку с чиновниками: на написание заявлений и получение ответов, советов, отписок уходят месяцы и годы. Почему никто из чиновников, решая «детские» вопросы, не учитывает, что дети за это время растут! Что год в масштабе детской жизни – это целая эпоха, за год дети превращаются из крошечных пупсов в пелёнках в маленьких людей в джинсах, кедах и с собственным взглядом на мир (моя полуторогодовалая дочь мастерски оперирует понятиями «надо» и «не надо», а ведь еще год назад моё «надо» было единственным!).
Мой близкий друг не видел дочь двадцать (!) лет, недавно нашёл её в «Одноклассниках», написал письмо, они стали общаться. «Ради чего были эти два десятка лет боли, если сейчас мы сидим в кафе, пьем чай, смеёмся и говорим?» - спрашивает он, и я никогда – правда, никогда – не видела его таким счастливым, как сейчас. Почему в какой-то момент кто-то решил, что он вполне обойдется без этих детских глаз напротив, за столиком? Почему вообще слово «развод» предполагает «выбор», и оба взрослых человека вдруг забывают, что ответственность, равно как и любовь, они предполагали делить пополам? Развестись можно с мужем или женой, но развестись с ребёнком невозможно. Почему только столько людей «забывают» об этом?
Психолог Лидия Геворкян:
- Основная проблема состоит в том, что «делёж» детей чаще всего негативно сказывается в первую очередь на них самих. Представьте: для маленького человека папа и мама являются двумя главными людьми в жизни, равновеликими и очень важными, и вдруг – осознанно или неосознанно – он должен сделать выбор. Или выбор делают за него. Почему?! С чего вдруг? Ребёнок не может и не должен выбирать между мамой и папой, расставаясь, в каких бы отношениях супруги не находились, ради его психологического спокойствия и комфорта нужно сохранять нейтралитет и видимость хороших отношений. Это сложнее, чем бить тарелки, манипулировать и ставить условия, но это необходимо для успешного воспитания. Всё чаще юристы советуют прописывать в брачных контрактах правила общения с детьми в случае развода, договариваться, что называется, «на берегу», потому что в состоянии ссоры трезво договориться, как правило, невозможно. Ну и, конечно, не стоит говорить про бывшего мужа или жену детям ничего плохого. Если ничего хорошего сказать не получается, лучше промолчать.
Возраст зрелости — время любви? 
Профсоюз «8 Марта» бьется за истинное женское предназначение 
