Такое явление, как дедовщина, более не существует в российской армии. Об этом объявил заместитель министра обороны России Андрей Картаполов. В своем выступлении на круглом столе в рамках форума «Армия-2020» генерал-полковник Картаполов сказал, что в результате наведения уставного порядка произошло значительное снижение воинских преступлений.
«Полностью искоренены такие понятия, как дедовщина, казарменное хулиганство», — приводит РИА Новости слова заместителя министра обороны.
Это, по мнению генерала, «повлияло на качество призыва и желание граждан России проходить срочную службу в рядах Вооруженных сил».
Положительного результата удалось добиться благодаря совместным действиям командиров частей, военно-политического управления Минобороны, а также подразделений военной полиции.
Перестройка разоблачает
О дедовщине, или, иначе говоря, неуставных отношениях в армии, стали много говорить и писать в период перестройки. Много шума наделало так называемое «дело Сакалаускаса»: рядовой внутренних войск Артурас Сакалаускас расстрелял пятерых своих сослуживцев, начальника караула, его помощника и проводника поезда. Солдат объяснял свои действия издевательствами со стороны старослужащих. После обнародования этой истории начался целый вал публикаций, в которых рассказывалось о других случаях дедовщины.
К сожалению, подход журналистов конструктивным не был, и каких-то внятных предложений, способных искоренить проблему, не делалось. Да и не до того было в распадающемся государстве. Дедовщина стала пугалом для молодых людей и их родителей и поводом любыми путями избегать службы в армии. В 1990-е годы престиж армейской службы упал до самого низкого уровня, зато число уклонистов достигло небывалой величины. В перестроечных публикациях дедовщину часто объявляли чисто советским феноменом, что совершенно неверно. Формирование неофициальной иерархии в закрытых мужских коллективах — явление с очень большой историей.
«С новичками обращались, унижая их достоинство»
Например, теоретик анархизма Петр Кропоткин, в 1862 году с отличием окончивший элитный Пажеский корпус, так описывал нравы заведения: «Собирали ночью новичков в одну комнату и гоняли их в ночных сорочках по кругу, как лошадей в цирке. Одни камер-пажи стояли в круге, другие — вне его и гуттаперчевыми хлыстами беспощадно стегали мальчиков».
Знаменитый русский ученый Петр Семенов-Тян-Шанский встретился с аналогичным явлением в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров: «С новичками обращались, унижая их достоинство: при всех возможных предлогах не только били их нещадно, но иногда прямо истязали, хотя без зверской жестокости. Только один из воспитанников нашего класса, отличавшийся жестокостью, ходил с ремнём в руках, на котором был привязан большой ключ, и бил новичков этим ключом даже по голове».
Суть явления в XIX веке ничем не отличалась от того, что было в XX: вновь поступившие в военные заведения оказывались на низшей ступени иерархии и должны были по поручению старших выполнять всю грязную работу, а также подчиняться им.
«По уставу или по традиции?»
Любопытно, что с формальной точки зрения выстраивание такой иерархии всегда являлось сугубо добровольным.
Князь Владимир Трубецкой в своих воспоминаниях «Записки кирасира» писал, что поступивших в училище встречали вопросом, о том, как они хотят жить: «по славной ли училищной традиции или по законному уставу»?
Желающий жить «по уставу» не подвергался унижениям и не принуждался к выполнению не предусмотренных правилами училища работ. Однако его жизнь в ад превращали наказаниями за малейшую провинность, требуя скрупулезного соблюдения внутренних правил. Кроме того, «уставник» оказывался изгоем в коллективе.
Записки Трубецкого касаются царской армии начала XX века, но, как ни странно, ровно такой же принцип вовлечения в дедовщину использовался и в Советской, а затем и постсоветской Российской армии.
Старослужащие задавали новобранцам вопрос: «Как жить будем, по уставу или по дедовщине?» Часто молодые солдаты выбирали «устав», после чего в течение нескольких дней для них устраивался показательный «уставной» режим со строгими наказаниями за плохо заправленную кровать, незастегнутые пуговицы и т. д. После этого новички соглашались на дедовщину, где формальности отбрасывались в сторону.
«Масло съел — и день прошел...»
Дедовщина обросла огромным количеством различных традиций и ритуалов, использовавшихся для перевода с одной ступени иерархии на другую.
Причем некоторые правила здесь работали не в ущерб, а на пользу молодым солдатам. Например, считалось, что старослужащий, которому вскоре предстояло увольняться в запас, должен был отдавать порцию положенного ему сливочного масла тем, кто мало отслужил: это символизировало, что свое масло в армии «дедушка» уже съел и с нетерпением ожидает возвращения на гражданку.
Интересно и такое явление, как «золотой дух». Таковым объявлялся новобранец, который из своего призыва попадал в подразделение единственным. Редко, но подобное случалось. Законы дедовщины предписывали не просто не подвергать такого солдата каким-либо испытаниям, но и всячески ему помогать и делать его службу комфортной.
Уровень дедовщины в том или ином подразделении всегда определялся отношением к ней со стороны офицерского состава. Если командир подразделения ставил перед собой задачу полностью избавиться от дедовщины, он достаточно успешно ее решал.
Но и в царские времена, и в Советской армии многие офицеры полагали неофициальную иерархическую структуру полезной, так как это делало подразделение более управляемым за счет воздействия опытных бойцов на молодежь.
Конец эпохи
Вопреки стереотипу, суровые наказания, избиения, изъятие денег вовсе не являются обязательными атрибутами дедовщины. Здесь все всегда зависело от моральных качеств солдат, которые, сами пройдя «курс молодого бойца», становились старослужащими. Если человек не хотел мстить и отыгрываться на новичках, дедовщина со временем становилась просто формальностью. Если же наоборот, то дело могло доходить и до откровенного криминала.
Ситуацию с дедовщиной всегда усугубляли доступность алкоголя и ослабление контроля со стороны офицерского состава.
Сокращение срока срочной службы в Российской армии до одного года существенно повлияло на неофициальную иерархию. Понятие «старослужащий» стало более условным. Увеличение количества часов боевой подготовки и занятости бойцов в целом также ударило по дедовщине: она чаще всего процветала там, где у солдат оставалось слишком много свободного времени и нерастраченных сил.
Представление о том, что дедовщина — это чисто отечественное явление, также не является верным.
«Seniority» и «крысы» в Вест-Пойнте: дедовщина по-американски
Например, в армии США существует «Seniority», или «старшинство». Это система жесткого подчинения младшего по воинскому рангу старшему, не допускающая каких-то неофициальных дружеских отношений. Эпизоды из фильмов, где сержант в бешенстве орет на рядового, оскорбляя его, — не выдумка, а реалии американской армии. Подобные взаимоотношения являются нормой. При этом прямое насилие жестко пресекается.
Еще более жесткие нравы в американских военных училищах, в том числе в Вест-Пойнте. Курсанты первого года обучения носят неофициальное прозвище «крысы». «Крысы» обязаны полностью подчиняться старшекурсникам, беспрекословно выполнять их требования. За ослушание их подвергают телесным наказаниям, на которые командование закрывает глаза. Считается, что если курсант не в состоянии выдержать такую суровую школу, то ему нечего делать в армии США.
Мировым хитом стал фильм «Снайпер», поставленный по воспоминаниям «морского котика» Криса Кайла. Но мало кто из людей, смотревших фильм и вохищавшихся им, читал сами мемуары. А там среди прочего описываются и примеры дедовщины даже в лучших подразделениях армии США. Например, то, как новобранца избивали незадолго до его собственной свадьбы так, что синие разводы по телу были видны потом даже через праздничную белую рубашку.
Иерархическая структура армии США даже более жесткая, чем в других странах. Здесь от издевательств и унижений не застрахован никто. Если человек по каким-то причинам становится изгоем в подразделении, его могут ждать любые унижения.
«Подвергся групповому изнасилованию в казарме»
В 2019 году Пентагон опубликовал отчет, согласно которому с начала XXI в. американской армии грубым домогательствам и изнасилованиям подверглись свыше 100 000 военнослужащих. Как правило, жертвами подобных преступлений становятся новобранцы.
В 2011 году журнал Newsweek опубликовал историю иммигранта из России Грега Желудова, который решил поступить на службу в армию США.
«Однако, когда в мае 2009 года Желудов прибыл в Форт-Беннинг, штат Джорджия, разгорался экономический кризис и усиливалась ксенофобия. Из-за его русского акцента и нью-йоркского адреса сослуживцы по военной части называли его „социалистом с шампанским“ и „п.....м-коммунистом“. Менее чем через две недели после прибытия он подвергся групповому изнасилованию в казарме, которое совершили мужчины, заявившие, что показывают ему, кто хозяин в США. Когда он пожаловался командованию части, ему сказали: „Наверное, вы сами виноваты. Наверное, вы их спровоцировали“», — сообщал Newsweek.
С той публикации прошло почти десять лет, но ситуация принципиально не изменилась. Дела расследуются, виновные отправляются в тюрьму, но, по мнению экспертов Пентгона, более 80 процентов изнасилованных американских солдат предпочитают не предавать случившееся с ними огласке. Речь не идет о том, что в армии США большое число геев. Изнасилования мужчин совершают гетеросексуалы, которые таким образом устанавливают свое верховенство в иерархии, подобно тому, как это происходит в тюрьмах.
Наверное, выводы о полном искоренении дедовщины в Российской армии некоторым покажутся спорными. Но хорошо уже то, что у нас не так, как в Америке.
