Военное противостояние требует новых вооружений. Много и быстро, поскольку «время скоростей мчится всё быстрей». И именно потому, что наш ОПК гонку выдерживает, на всей линии соприкосновения сегодня преимущество у российской армии.
БПЛА и РЭБ: кто кого?
Ставропольский радиозавод «Сигнал» — предприятие концерна «Радиоэлектронные технологии» — в ближайшее время поставит первые станции радиоэлектронной борьбы (РЭБ) «Гималаи» для истребителя пятого поколения Т-50. Они имеют гораздо меньшие габариты, чем предшественницы, и работают на иных принципах.
Концерн «Радиоэлектронные технологии» разработал комплекс противодействия FPV-беспилотникам «Гроза.04.К», который при испытаниях показал высокую эффективность. Первая партия уже направлена в войска.
Холдинг «Росэлектроника» начал выпуск линейки электронных и электротехнических модулей управления для беспилотных систем. Их будут использовать в легких дронах, а также в более сложных наземных, подводных и надводных аппаратах.
Научно-производственное объединение «Кайсант», расположенное в Москве, представило новую разработку — купольную станцию подавления FPV-дронов К-1000, предназначенную для защиты бронетехники и автотранспорта.
Это только несколько последних новостей относительно, наверное, самой уязвимой пока для нас области. Все, кто хоть как-то связан с происходящим в зоне боевых действий, прекрасно знают, что там на полную катушку идет война дронов, которых у противника с избытком.
«Отнюдь не войны будущего, а уже современные боевые действия являются прежде всего войной дронов, — говорит депутат Госдумы Михаил Делягин. — Понимание этого достигнуто в полном объеме, и, насколько можно судить, на повестке дня стоит, с одной стороны, разработка и производство наземных, надводных и подводных беспилотных аппаратов разного назначения (включая транспортники), а с другой стороны — обеспечение гибкой настройки производимых беспилотников, снижающих их уязвимость от средств РЭБ противников».
Делягин приводит слова министра обороны Сергея Шойгу о том, что сегодня в подразделениях ВС РФ подготовлено более 1,7 тыс. расчетов БПЛА и свыше 1,5 тыс. операторов FPV-дронов.
По сути, операторов FPV-дронов долго готовить не надо — практически каждый из ребят до 40 имеет неплохие навыки компьютерных игр и новые джойстики осваивает на раз. Были бы дроны.
«С начала СВО армия получила в 16,8 раза больше БПЛА, чем поставлялось ранее», — это тоже слова министра обороны, которые обнадеживают.
В сотрудничество с оборонным ведомством страны сегодня вовлечены не только государственные, но и частные компании ОПК. Оно отстраивается так, чтобы своевременно корректировать процессы производства и изготавливать именно то, что нужно фронту.
Военный эксперт подполковник ЛНР в отставке Андрей Марочко подтверждает, что российский военно-промышленный комплекс работает в тесной взаимосвязи с бойцами,которые находятся на линии фронта. Так, в войска поступают все новые и новые средства подавления беспилотников противника — с учетом того, что ВСУ совершенствуют свои ударные дроны, повышая их устойчивость к противодействию. Да и наши БПЛА, применяемые сейчас на линии соприкосновения, существенно, по его словам, отличаются от тех, которые использовались полгода назад.
Производство выросло в разы
Да и в целом ОПК России показывает рекорды.
«Не хочется хвалиться, но могу сказать, что мы начали набирать и набрали темп производства раньше, чем страны Запада», — считает зампред правительства страны, глава Минпромторга РФ Денис Мантуров.
Россия, по его словам, в 2023 году опередила Запад по показателям оружейного производства. Наш ОПК выполнил рекордный гособоронзаказ (ГОЗ), который увеличился в 2 раза по сравнению с 2022 годом. А по ряду позиций производство выросло в 10–12 раз.
«Предприятия работают ритмично: выполнение гособоронзаказа сейчас находится на уровне не менее 98%. Это рекордный, наивысший показатель исполнения ГОЗа за всю новейшую историю России», — сказал Мантуров.
На расширенной коллегии Минобороны РФ также упоминалось о кратном увеличении производства — в частности, выпуска танков, бронемашин, снарядов и БПЛА. Эксперты единодушно говорят, что наша оборонная промышленность вышла на уровень, позволяющий обеспечивать потребности фронта.
«Насколько можно судить по имеющейся ограниченной (по понятным причинам) информации, Министерство обороны РФ создало достаточно гибкую систему интенсивного взаимодействия не только с государственными, но и с частными компаниями. Несмотря на неизбежные шероховатости, корректировка процесса выпуска необходимой военной продукции (как и продукции двойного назначения) осуществляется в целом своевременно. Контракты в рамках государственного оборонного заказа исполняются полноценно: в полном объеме и в необходимые установленные сроки», — делает вывод Михаил Делягин.
Санкции не остановят
И хотя основной упор сделан на развитие отечественного ВПК, международное сотрудничество в военной области под натиском западных санкций отнюдь не остановилось.
Буквально вчера министр обороны Южной Кореи Шин Вон Сик заявил, что Северная Корея с прошлого года отправила в Россию около 7 тыс. контейнеров с боеприпасами и другим военным оборудованием. По его словам, Пхеньян, вероятно, также получил более 9 тыс. контейнеров помощи в обмен на военную поддержку.
Зарубежные СМИ со ссылкой на неких хакеров пишут, что Иран закупает у России аэростаты-шпионы, подобные тем китайским, что свободно парили над Соединенными Штатами и Канадой, а потом их доблестно сбивали летчики ВВС США. В связи с этим называют три задействованные в цепочке поставок компании: иранскую Sahara Thunder и две российских — Долгопрудненское конструкторское бюро автоматики, производящее аэростаты, дирижабли и системы спецназначения, и «Внештехснаб», выступающую в роли экспортера.
«Стоит напомнить и о достижениях России в сотрудничестве с Индией, осуществляемому по принципу Make in India, — отмечает Делягин. — В его рамках в этой стране, только по официальным данным, произведены почти тысяча танков Т-90 и 300 самолетов Су-30МКИ, часть которых, вероятно, при определенных обстоятельствах может считаться „невидимым резервом“ России».
А вообще, по мнению эксперта, расширяются кооперационные связи предприятий российского ОПК не только с «уже ставшими традиционными и находящимися на слуху Ираном, КНДР, Китаем и Индией, но и с целым рядом других, для неподготовленных наблюдателей порой совершенно неожиданных стран».
Таким образом, все санкционные потуги Запада терпят крах, в том числе касаемые блокировки поставок технологичных компонентов. В зону СВО отправляются всевозможные дроны и устройства РЭБ, разработанные и собранные нашими компаниями, в которых используются некоторые зарубежные компоненты. Их производители показывают свою заинтересованность в партнерстве с Россией и находят каналы поставок через параллельный импорт, которым санкции — не помеха.
