Приходите завтра. Из-за неявки свидетелей решение по делу Алёхиной не принято

«Нас разве что не били и не сажали шить голыми»

Около здания Автозаводского районного суда, расположенного в двухэтажном доме старой постройки, небывалое количество частных автомобилей. Около входа толпятся несколько человек с телекамерами. Оператор, у которого на спине гордо красуется логотип известного иностранного информационного агентства, сообщает, держа камеру наперевес: «В зале заседаний собрались, наверное, только из прессы человек сорок. А мы ждём, когда Алёхину привезут».

Алёхина всё не появляется. Уже пришли судья, прокурор, секретарь, а заседание не начинается. В небольшом помещении под вывеской «Зал № 5» душно и очень тесно. Напротив места для осуждённых, огороженного решёткой, стоит, сидит, полулежит множество людей с кинокамерами и фотоаппаратами. Кроме аккредитованных представителей прессы, в зале видно несколько человек, приехавших поддержать бывшую участницу Pussy Riot, в том числе и её мать, Наталью Алёхину, усталую женщину в очках с сосредоточенным лицом, и Петра Верзилова, мужа другой осуждённой участницы группы Pussy Riot Надежды Толоконниковой. Все остальные, сочувствующие и просто любопытствующие, в зал допущены не были: они всё равно в зал не помещаются. Судебный пристав открывает дверь, чтобы люди вне зала заседания могли слышать происходящее. Неожиданно раздаются аплодисменты: это, наконец, конвоиры вводят в зал Марию Алёхину. Она бросает взгляд на мать и проходит за решётку. Пока заседание не начинается, журналисты набрасываются на осуждённую с вопросами и щёлкают затворами фотоаппаратов. В свете вспышек камер Мария улыбается, слегка позируя. Конвоиры никак не препятствуют съёмке и любезно реагируют на просьбы «чуточку подвинуться», чтобы сделать снимок осуждённой. Если бы не решётка, создавалась бы иллюзия, что происходит пресс-конференция известной кинозвезды. Алёхина выглядит свежо, на её лице умеренный макияж. Она одета в чёрный свитер, а светлые длинные волосы перехвачены траурной лентой. «Я надела траурную одежду в знак солидарности с Надей Толоконниковой, — тихим голосом поясняет Алёхина выбор чёрного цвета. — Вы знаете, что она объявила бессрочную голодовку в знак протеста против невыносимых условий содержания заключённых в женской колонии в Мордовии. То, что происходит в колонии, где она содержится, — это дикость. Да и в колонии в Березниках, где до этого содержалась я, происходит то же самое. Единственное отличие — нас не били и не сажали за машинку шить голыми».

В течение трёх минут Алёхина общается с журналистами. Она рассказывает, что в Пермском крае полгода сидела в одиночке, в камере ШИЗО, а сейчас у неё общие условия содержания. По её словам, Нижегородская исправительная колония № 2 сильно отличается от березниковской в лучшую сторону. Тем не менее Мария Алёхина подчёркивает: несмотря на гуманность отдельного учреждения, вся исправительная система противоречит своему названию и носит карательный характер.

Подсобный рабочий Алёхина

Алёхина успевает рассказать, что сейчас она работает в школе при колонии, в которой доучиваются осуждённые, не успевшие получить среднее образование. Её должность называется «подсобный рабочий», но на самом деле никакими погрузочно-разгрузочными работами осуждённая не занимается. Каждый день четыре часа она занимается тем, что готовит для учителей школы календарно-тематические планы, раздаточный материал для учениц и перепечатывает методические пособия.

Наконец судебное заседание начинается. Во время процедуры установления личности осуждённой произошла небольшая заминка: женщина отказалась сообщить суду свою национальность, пояснив, что её «не обязательно указывать». Судья Полшкова не настаивает, лишь интересуется, в достаточной ли мере Алёхина владеет русским языком. Затем долго зачитывает Алёхиной, на что она имеет право во время судебного процесса. Мария Алёхина тут же просит возможности совместно с адвокатами ознакомиться с материалами данного судебного дела и с характеристикой исправительного учреждения. Адвокат Ирина Хрунова просит полчаса для ознакомления вместе с подзащитной с делом. Судья Полшкова не возражает и объявляет получасовой перерыв.

«Верните маму к Новому году!»

Люди из зала заседаний выходят в «предбанник», и так до отказа заполненный теми, кто не попал внутрь. Кое-как все размещаются и переговариваются, пережидая перерыв.

Анна Анненкова, молодая женщина с коротко стриженными тёмными волосами, с друзьями приехала из Москвы поддержать Алёхину: «Моя девушка — журналистка, она много писала о деле Pussy Riot. А наш друг знаком с Надей Толоконниковой ещё по Химкинскому лесу. Я тоже с ней хорошо знакома. В зале мы успели только сказать: «Маша, мы с тобой», — и поаплодировать».

Системный администратор из Нижнего Новгорода Аркадий Галкер не знаком ни с Алёхиной, ни с другой участницей скандально известной группы. Он пришёл поддержать Марию Алёхину и узнать, не надо ли ей чего.

А вот физик из Мытищ по фамилии Борун не только недавно стоял в одиночном пикете перед Министерством юстиции в поддержку голодовки Толоконниковой, но и давно переписывается с обеими участницами группы и даже посылает девушкам в колонию подарки: Надежде — молочный шоколад, а Марии Алёхиной — сгущёнку.

«Меня беспокоит, чтобы у дочери были к зиме сапоги»

Пётр Верзилов, муж Надежды Толоконниковой, рассказывает тележурналистам о том, как Надежда переносит голодовку. Он считает, что бессрочная голодовка его жены — это способ привлечь внимание к серьёзным нарушениям прав человека в мордовских колониях. Верзилов подчёркивает, что Илья Шаблинский из президентского совета по правам человека проинспектировал колонию, в которой содержится Толоконникова, и, по его словам, «у него волосы от ужаса встали». «Мы приехали сюда поддержать Машу, — говорит Верзилов. — Это неправильно, когда у человека нет права на смягчение наказания».

Наталья Алёхина, мать Марии, держится достойно, охотно общается с журналистами и просто с сочувствующими. Откровением для присутствующих стало признание Натальи Сергеевны, что творчество дочери ей не близко.

«Я не понимаю такого искусства, — говорит Наталья  Алёхина, — ну, не моё это. Дочь, конечно, относится к этому по-своему. Меня беспокоит, чтобы у неё к зиме были сапоги. Да чтобы внук Филипп, которому уже шесть, увиделся с мамой: он очень по ней скучает и хочет попросить Деда Мороза в письме, чтобы он вернул ему маму. Хотя бы на Новый год».

Ещё три недели ожидания

После перерыва всё заканчивается довольно быстро: не явились представители от потерпевшей стороны. В связи с этим судья объявляет о своём решении перенести рассмотрение ходатайства Марии Алёхиной на 18 октября.

Заседание суда завершается нестандартно: Пётр Верзилов и судебный пристав повздорили после того, как последний попросил первого покинуть зал заседания вместе с остальными присутствующими, а правозащитнику показалось, что просьба была обращена к нему в грубой форме.

Адвокат Алёхиной — Ирина Хрунова — после заседания сообщает представителям прессы и общественности, что Мария Алёхина содержится в Нижегородской колонии № 2 в хороших условиях и ей предоставлено всё необходимое.

«Через три недели мы с нашей подзащитной, — говорит Хрунова, — рассчитываем на положительное решение нашего дела».