Скотов, обнаруживающих прямо-таки звериную готовность отдаваться, да с упоением, сокрушительной стихии насилия, чмырей, напрочь лишённых духовных не то что запросов, а даже задатков, надо жесточайшим образом наказывать.
Молодой капитан Кудряшов отказался от возможности применить оружие, и я не знаю, жалеет ли он об этом. Я бы применил и отправил бы ублюдков в страну кипящих котлов. Химически чистое быдло, а именно такие белковые соединения встретились Кудряшову на рынке, мало того что вызывает у меня априорную неприязнь, я, в отличие от вас, в оцепенение от него не впадаю, а бью сразу.
Но Кудряшов стрелять не стал, и по-человечески мне импонирует его убеждённость, что стрелять нельзя было ни в коем разе, потому что могли пострадать безвинные люди.
Однако вопросов его благородство не отменяет, и каждый вопрос — болезнетворный. Полицейские в самый жаркий момент оказываются настолько беспомощны, что кажется, будто все они поражены глубокими фрустрациями. Зато какие они бравые, когда нападают на притоны и таскают за волосья девок! Почему они не заступились за своего коллегу и не приструнили тварей? Почему, пока один чуть не попал на эшафот, они пустились в вялые увещевания?
Нормальный человек окружён микробами, в том числе продажными полицейскими, и эти уроды, что пробили голову капитану К., были ведь уверены, что в случае чего откупятся.
Встречая микробов, не теряйтесь: глушаните их.
Но, боюсь, такой волюнтаризм чреват. Надо, чтоб рядом полиция была.
Но не слабая и тоже ненавидящая химически чистое хамло, которое нас окружило, плюёт в нас и пробивает нам башки кастетами.
 |
|
| Отар Кушанашвили Журналист и телеведущий, называет себя «антипублицистом» |
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
