Храм для многих своеобразная святыня, к нему относятся с опаской и мистическим благоговением, входят в него с трепетом и надеждой на чудо. Храм мистичен, в некотором роде потусторонен, он ассоциируется с дисциплиной и строгостью. Но что стоит за этим? Видят ли наши сограждане видят связь между храмами и Евангелием, между храмом и Церковью, как сообществом верующих. Знают ли наши граждане, что сами христиане думают о храмах? Откуда взялись правила поведения в храме?
Разберемся в понятиях
Обратимся к самому понятию. Слово «церковь» восходит к греческому «кириакон», что означает «дом Господень» или «дом Божий». В русском языке именно это понятие стало двузначным и его содержание можно различить только по контексту. Церковью у нас называют и храмы и сообщество христиан. Последнее по-гречески именуется «экклесия» — собрание верующих, единство близких по духу людей. Эти понятия, пожалуй, лучше других, дают нам осознать значение и смысл храма.
Храм — дом Божий. Христиане, конечно, чужды разного рода языческих интерпретаций, и не думают, что храм это жилище или единственное место присутствия божества. Храм — дом Божий не в смысле пространственном, а в смысле соотнесенности и посвященности. Это здание, которое люди, построив, посвятили, отдали Богу, и теперь они лишь им пользуются. Храм — это удел Божий, где люди не хозяева. В храме человек в гостях у Бога. Вероятно поэтому именно в храмах искали защиты и справедливости многие преступники. Храмы — как бы небесное посольство, где действуют особые законы, где с большими оговорками действуют законы человеческие.
Но храм — это и стены вокруг церкви, как собрания верующих, это место единения христиан друг с другом и с Богом в общей молитве и в Причащении Тела и Крови Христа. В древности выражение «собраться в церковь» имело смысл — собраться вместе, стать церковью по сути, стать собранием ради Христа, ради молитвы и Причащения. Сейчас — это значит просто прийти в храм. Храм издревна — это и дом христиан.
Из этого рождается христианское творческое, благоговейное и заботливое отношение к храмам. С одной стороны — это забота о том, что нам дано в управление. Входящие в храм должны увидеть, почувствовать, понять, что они пришли к Богу. Через особенности архитектуры, через росписи, мозаику, иконы и иные средства стараются показать, что храм — это «Небо на земле». Отсюда изображения Господа, ангелов, Богородицы и святых. И в тоже время, если храм — это стены вокруг собрания, то они должны помогать, должны способствовать молитве собравшихся, их настроению, должны помогать общаться с Богом. В том числе есть и практическая задача — в храме совершается Евхаристия, а значит устройство должно быть подходящим.
А что в истории?
Храмы начались с Тайной вечери. Христос заповедал ученикам пребывать в единстве, приобщаться Тела и Крови Его. По заповеди Учителя христиане собирались вместе в день Господень (воскресенье), общались, кушали, молились, пели псалмы, читали Пророков, обсуждали услышанное и в завершение, воздав в молитвах благодарение Богу, призвав Божью Благодать, причащались Тела и Крови Христа.
Первые три столетия христиане, мягко говоря, не пользовались популярностью в Римской империи. В те годы нередки были жесточайшие гонения и преследования учеников Христовых, соизмеримые разве что с чудовищными репрессиями сталинских времен. Естественно, что христиане в первые века, как правило, не имели отдельных собственных зданий, их встречи проходили в домах богатых людей, где возможность позволяла переоборудовать некоторые помещения. Традиционный «римский» дом с внутренним двориком прекрасно для этого подходил.
Иногда христиане собирались в катакомбах рядом с могилами мучеников. Катакомбы — системы подземных ходов, где по римской традиции в стенах погребались и замуровывались умершие. Порой в местах захоронений были небольшими комнатами, часто с расписанными стенами. Если в таких склепах погребался христианин, убитый за Христа, то на его надгробье могла совершаться Евхаристия.
Со времени легализации христианства (при римском императоре Константине Великом в 313г) у последователей Христа открылась возможность иметь собственные храмы. К этому времени уже произошло первичное оформление традиций богослужения, его структуризация, появилась ясное понимание, какие помещения для этого нужны. В качестве «типового» здания была выбрана базилика (прямоугольное строение с двускатной крышей) — дом для общественных собраний: судов, разного рода заседаний и т.д. Для того времени, когда языческое мировоззрение обожествляло все, что угодно, превращало в святыню даже камни, христиане стремились максимально дистанцироваться от этого. Для собраний было выбрано максимально нерелигиозное здание, чтобы показать, что Церковь — это прежде всего собрание верующих ради Христа, а не культ идолов и зданий.
В те времена храмы использовались не совсем так, как сегодня. Важным отличием было единство христианского собрания. Храмов в городе могло быть и несколько, но на молитву и Евхаристию собирались в один, чем старались зримо показать единство и цельность Церкви. Часть богослужения проходила на пути к храму или во дворе около него. Рядом с храмом строились крестильни (баптистерии) и своего рода хранилища, в частности для священного Писания, которое в те времена было очень дорого и часто было в свитках.
Понятно, что достаточно быстро базилики внутри обрели формы и украшения способствующие богослужению. Оформилась передняя часть храма — алтарь, как правило находящийся в полукружии, посреди него установили престол — стол на котором совершается Евхаристия. Посреди храма установили на возвышении кафедру (амвон), к нему вела специальная «дорожка» — солея. Таким образом, христианские храмы начали свою эволюцию к тому, что мы знаем сейчас. О храмах тех времен с определенными оговорками можно судить по католическим церквям, которых множество в Европе. Большой просторный открытый алтарь не отгорожен от верующих иконостасом. Храм, как бы имеет единое пространство, разделенное лишь рядами колонн.
Развитие православных храмов шло, прежде всего, в соответствии с внутренней логикой организации богослужения и длилось достаточно долго — веков пять-шесть. В итоге, все внутреннее пространство стало украшаться мозаикой или фресками, появился ясно очерченный, отгороженный иконостасом алтарь, который собрал в себе все необходимое для богослужения и Евхаристии. В иконостасе появились трое врат — центральные, именуемые «царскими», а так же северные и южные. Царские врата переместились к алтарю с центрального главного входа, в них в храм входил император и его свита. Упомянутая солея и амвон редуцировались. Сейчас солеей именуют приступку (ступеньку) перед алтарем, а амвоном — выступ в центре солеи.
В средневековую эпоху богослужение и христианские храмы были осмысленны с одной стороны, в категориях ветхозаветного храма и ветхозаветной дисциплины и, с другой стороны, аллегорически через соотношение с евангельской историей. Все это стало достаточно популярно. Правда в отрыве от исторического контекста и внутреннего содержания богослужения носит лишь декларативный, часто популистский характер, не поддающийся серьезному объяснению.
Храмовая дисциплина
Вся храмовая дисциплина родилась из двух мотивов. Первый — чтобы богослужение было по чину, унифицировано, чтоб порядок не нарушался. Все это ценно не само по себе, а как некая педагогика, чтоб в минуты общей молитвы, в минуты исповеди, Причастия ничто не мешало собравшимся, чтобы они могли полностью сосредоточиться на своей встрече с Богом. Отсюда и «форма одежды» и призывы к тишине и многое другое.
Второй мотив — защита и охранение тех святынь, что в храме находятся. Конечно главная святыня — это Святые Дары, то есть Причастие, хранящееся в храме. К теме остальных святынь вполне относится все то, что я говорил на эту тему ранее. Святыни — это и престол, который как бы изображает место присутствия Господа, это и «священные сосуды» (чаша, диск, специальный нож используемые для приготовления Причастия) и иконы и частички мощей. Все это нуждается в защите и охране. История знает немало примеров кощунства и разграбления храмов. Именно историческая практика гонимой Церкви (в древности на востоке, недавно в Советском союзе) со временем утвердилась, как жесткая дисциплина, относящаяся ныне и к христианам.
Христианству конечно чуждо деление мира и вещей на «сакральные» (особо связанное с Богом, мистическое, запретное) и профанные (низкое, чуждое Бога). Чуждо и деление людей на «посвященных», могущих входить в «сакральное» и «простолюдинов» — недостойных общения с Богом. Конечно, такой взгляд популярен, но ему трудно найти богословское и евангельское обоснование.
Строго говоря, в храмах во внебогослужебное время недопустимо только то, что направленно против людей и против Бога, что причиняет боль и страдание. Невозможны призывы к богохульству, невозможно насилие. Но храм — это место для правды. Бог христиан — это Живая Личность, Ему важно личное отношение, правдивые слова. Это могут быть даже бранные слова, если они обращены от сердца к Богу и за ними стоит искренне желание услышать ответ свыше.
Если кто-то, стоя перед иконой, даже вслух скажет: «Господи, Ты неумолим; я в отчаянии, уже не верю в Тебя; Тебя не существует!», то именно эта внутренняя личная правда, хоть и услышанная кем-либо рядом, порой во сто крат ценнее и глубже заученных, лишенных личного содержания молитв. Главное, чтобы «своя правда» не навязывалась другим, чтобы те люди, кто имеют опыт живой и личной встречи, так же могли об этом сказать.
 |
|
| Юрий Белановский, Руководитель добровольческого движения «Даниловцы» |
