В армию капитан Дмитрий Тюрин вернулся в 38 лет после 10-летнего перерыва, закончив духовную семинарию и академию. У него огромные зелёные глаза, пушистые ресницы, красивые руки с тонкими, изящными пальцами музыканта. Дмитрий скорее похож на русского дворянина, чем на боевого лётчика вертолёта Ми-24. Недаром гарнизонные женщины прозвали его "князем Болконским". Только Дмитрий равнодушен к таким комплиментам: он давно женат и с матушкой Иоанной воспитывает шестерых детей, с которыми ютится в 2-комнатной родительской квартире в Калуге, рядом с местом службы.
Он был октябрёнком, пионером, комсомольцем и кандидатом в члены КПСС. Но в Сызранском вертолётном училище рядом с конспектами по высшей математике и марксизму-ленинизму всегда лежало Евангелие. Выпустившись и получив звание лейтенанта, Тюрин служил в Эстонии. Летал хорошо, мечтал об офицерской карьере и каждый свободный от службы день втайне от командования посвящал служению Богу. В Пюхтицком монастыре, где он исповедовался и причащался, богомольные старушки восторгались молодым офицером. И всё своё (приличное по доперестроечным временам) жалованье он тратил на нужды церкви.
После развала СССР и вывода родного полка из Эстонии Дмитрий служил на Дальнем Востоке и в Забайкалье. Храма рядом не было, и Тюрин еженедельно (за 300 км) ездил на богослужение в Читу.
Между армией и Богом
- Я долго «метался» между армией и Богом, - рассказывает капитан Тюрин, - а после встречи с духовником Троице-Сергиевой лавры отцом Кириллом решил уйти в семинарию. За 8 лет учёбы в семинарии и духовной академии я прошёл путь церковного «студента», и это было покруче, чем армейская жизнь. Всю стипендию (300-500 руб.) отдавал за съёмный угол, а семья кормилась за счёт семинарской столовой. Домой ежедневно приносил банки с едой. Вот на этих баночках мы прожили с матушкой и детьми пять лет. А потом вроде настало неплохое время для церковной карьеры. Пять лет я служил священником на патриаршем подворье в селе Мышкино Московской области.
(До сих пор многие его однополчане не могут понять, почему, бросив элитный приход, отец Дмитрий вернулся в армию в звании капитана, которое он носил 10 лет назад. В этом возрасте в военно-воздушных силах можно стать и генералом. Ползут по боевой части слухи, что, мол, скоро Тюрина назначат замом командира «по Богу». И тогда весь полк будет строем молиться перед полётами. - Ред.)
Капитан Тюрин взмахивает ресницами и грустно продолжает:
- Да, я вернулся в армию из «золотой клетки». И жизнь моя была в полном шоколаде: богатый приход, столичные дачники, прихожане-олигархи и прочие коммерсанты, щедрые пожертвования. Но всё время было страшно, что вот кто-то из них сунет под рясу приватный конверт. Это великое искушение. И этих искушений я не выдержал.
В армии между тем рос интерес к священнослужителям. Многие мои коллеги стали работать в войсках на добровольной основе. И задумка о возвращении в армию застряла, как заноза в сердце. Ночами даже вертолёты снились. Я пытался гнать от себя такие "грешные" мысли.
Однажды как был в рясе, так и пришёл в штаб одной из воздушных армий. Генералы выслушали меня не без удивления, пообещав, что найдут летающую должность с возможностью внештатно справлять обязанности священника. И я на радостях уже мечтал о строительстве полкового храма.
Но, оказывается, уволиться из армии гораздо легче, чем восстановиться. Три месяца я собирал килограммы справок, разных документов. Прошёл все круги бюрократического ада. И в конце концов понял, что все генеральские обещания оказались липовыми. Попытка встать в армейский строй растянулась на три года. Но чудо свершилось, и вот я в армии. Говорят, что я пошёл служить из-за корысти. Господи, вразуми людей, которые ищут корысть в служении Отечеству.
Священники и комиссары
- Товарищ капитан, а если поступит приказ с оружием защищать Родину? Не войдёт ли это в противоречие с христианскими заповедями?
- Приказ выполню! Я же присягу принимал. Лучшие воины во все времена были верующими людьми. Полковые священники всегда, как и комиссары, ходили в бою под пулями. И я же в душе и по вере - священник. И это «звание» у меня никто не в силах отнять. Хотя в полку меня никто не воспринимает как служителя Господа, а командиры поставили жёсткое условие: не проповедовать, не агитировать. Только выполнять боевую задачу. Однажды, когда трагически погиб наш офицер, мне запретили даже справить панихиду. Это как-то не по-христиански. А для души по выходным дням я служу в местной сельской церкви, бываю в одной из зон.
В армии не любят «неудобных» офицеров, со своим «уставом» и мнением. Таких всегда рихтуют под общую армейскую гребёнку. И похоже, что сейчас в армии священники пока нужны для протокольного фона, вроде «свадебных генералов».
- Вряд ли в ближайшее время Министерство обороны пойдёт на создание штатных должностей военных священников, - говорит Тюрин. - В лучшем случае таковой сможет стать помощником командира по религиозной работе. А военный священник (опыт царской армии) должен быть вторым лицом после командира, прямым духовным начальником для личного состава. Власть военного священника - власть совести, но не посягающая на командирскую волю...
Возможно, когда-нибудь я поднимусь в родное небо с крестом на груди. Возможно, мне и запретят священнослужение. Есть же у меня личное штатное оружие? Есть! Я же офицер российской армии. Но с мечом в руке монахи Древней Руси защищали своё Отечество. И никто их за это не осуждал...
У Дмитрия Тюрина непростая история. И положение «престарелого» капитана в армии очень шаткое. Хотя на должности армейского священника он мог бы заменить с десяток нерадивых офицеров-воспитателей.
Но пока, говоря шахматным языком, армейские генералы поставили капитану Тюрину шах. А там недалеко и до мата, но уже в прямом смысле. В армии, как говорится, за этим «не заржавеет».
Батяня комбат. Солдаты стояли за него горой 
Владимир Белов - первый военный медик, ставший Героем России 
«Воевать так воевать!». Из пекла ветерана спасла молитва близких 
Девиз полковника Господа: «Не бросать своих!» 
Вторая жизнь десантника. Лишившись ног, Игорь Потапов продолжал служить 
