Нападение на журналиста Олега Кашина дало повод лидерам несистемной оппозиции заявить о том, что именно власть несет полную ответственность за создание «атмосферы террора и насилия». Причем очень быстро были найдены и персонально ответственные. Хотя есть и другая точка зрения — «культ насилия» присущ нынешним обличителям режима в куда большей степени, нежели власти.
Вряд ли можно назвать случайным совпадением тот факт, что пик политической карьеры людей, от которых сегодня слышны наиболее резкие высказывания, пришелся на 90-е годы. Самый острый политический кризис в новейшей истории России пришелся как раз на то время. И решен он был в итоге стрельбой из танков...
«Это был важнейший период создания основ свободной рыночной экономики и демократии, не отнимешь, — приводит «Независимая газета» мнение писателя Дениса Драгунского о 90-х. — Но вместе с тем это была эпоха «прямого действия», мягко выражаясь. Открытое насилие было едва ли не единственным инструментом внедрения принципов частной собственности. Перераспределение активов и даже переформатирование политической картины происходило с помощью пули, взрывчатки, арматуры в руках оплаченных погромщиков. В двухтысячные годы принуждающее насилие стало прерогативой государства (к сожалению, не на 100%, как в благоустроенных демократиях, но в гораздо большей мере, чем 15 лет назад)». По мнению Драгунского, активность оппозиционных политиков по поводу, например, того же нападения на Кашина связана «уж конечно, не с тем, что факт беспрецедентный: это случалось и в наши вертикально-стабильные времена, а 10-15 лет назад журналисты гибли и получали увечья едва ли не каждую неделю».
Тот же принцип насилия получил свое воплощение и в «оранжевых» революциях. Начало на постсоветском пространстве было положено в Грузии, но символом стала Украина. Где в итоге, ради достижения нужного оппозиции результата, Конституция была просто отброшена в сторону. По сути, события последующих лет в Киргизии и Молдавии, где дело дошло до откровенных погромов — это логическое продолжение событий на Украине.
Среди российской интеллигенции есть глубоко верующие люди. Не в Бога, нет. Им достаточно того, что скажет «Борис Немцов» (в данном случае, это собирательный образ). А если «Немцов» говорит, что есть несколько версий избиения Кашина, но все они так или иначе связаны с нынешней властью — то так оно и есть. Вполне резонный вопрос о том, а не мог ли быть заинтересованным в нападении «Немцов» с гневом отвергаются. Не мог. А почему? А потому что не мог.
Но ведь соратник Бориса Немцова Владимир Милов несколько раз грозил журналистам железным прутом, который плачет по их «мордочкам». Грозил прилюдно, ничуть не комплексуя по этому поводу.
«Чиновник, публично потребовавший от Кашина извинений за оскорбление, назавтра не пошлет людей с арматурой. Люди, вывесившие на сайте портрет Кашина с печаткой «будет наказан», тоже не побегут с арматурой его бить. Так не бывает. Если это так, то стране осталось жить 15 минут, ибо это получается не страна, а блатное толковище», — отмечает Денис Драгунский.
Ну а если вспомнить, с каким восторгом в блогах оппозиционеров описывались деяния «приморских партизан»? Кто вообще назвал бандитов, убивавших милиционеров, «партизанами»? А восхищение действиями анархистов, устроивших погром в администрации Химок?
Порой складывается впечатление, что лидеры несистемной оппозиции заняты только ожиданием очередного происшествия в стране, которое простимулирует их активность.
Конечно, никто не будет отрицать того, что в молодежных организациях — в том числе и «прокремлевских» — существует тяга к радикализму. Это характерно для молодежи по всему миру, Россия здесь не исключение. Но «прокремлевские» организации куда менее радикальны, чем их политические оппоненты. В конце концов, именно сторонники Бориса Немцова из «Солидарности» жгли книги на набережной Москва-реки. И никто из «Наших» или МГЕРа никогда не грозил арматурой своим оппонентам. Это «ноу-хау» целиком принадлежит нынешним «защитникам» Олега Кашина.
Примерное время чтения: 5 минут
271
Железные прутья оппозиции
