Они повсюду. По обочинам дорог, по околицам сёл и деревень, на оттаявших детских площадках, около подъездов домов, на аллеях парков. Повсюду обнажаются завалы пивных и водочных бутылок, скомканные пакеты, полусгнившие окурки, смятые пачки сигарет, следы чрезмерных возлияний. Продукты нашей жизнедеятельности сопровождают нас на станциях электричек, по краям тропинок, по которым мы идём на работу, в гости или на свидание.
По весеннему счёту
Даруя солнце, весна предъявляет нам и счёт за неуважение к природе, к месту, где мы живём. К самим себе, наконец. А по сути дела - к стране. Пройдёт неделя-другая, отзвенят фанфары официальных субботников, помашут метлой приезжие гастарбайтеры, отчитаются о весеннем благоустройстве чиновники... А на следующий год всё повторится вновь. И снова Россию накроют покровы грязи. Потому что одно дело - прихорошиться к Пасхе или к майским праздникам, а другое - поднять уровень народной культуры.
В последние годы, особенно в последние месяцы, в стране как-то особенно отчётливо и тревожно звучит тема нашего отставания не только от Европы, но и от быстро модернизирующихся стран Азии. Трудно назвать сферу, в которой мы не плелись бы в ритме бесконечного «догоним и наверстаем». О том, чтобы кого-то перегнать, власть уже и не заикается. Потребность модернизации стала вопросом сохранения стабильности, единства нации. По сути дела, вопросом национального выживания и сохранения государственности. Об этом говорят президент, премьер, ведущие экономисты и честные политики. И с очень большой неохотой чиновничество. Чиновникам проще охмурять и обирать народ, который, залив глаза водкой, не ведает, куда и к чему идёт.
А что в душе?
Хорошо, что осознание нарастающего отставания, пусть и с большим опозданием, произошло и стало публичным. Плохо то, что не происходит другого, не менее важного осознания - глубины нравственного и культурного опустошения народа. Грязь, которую мы сеем вокруг своих жилищ, дорог и мест «культурного досуга»,- лишь внешнее и наиболее заметное проявление нравственного кризиса. Настоящий кризис - это убийственное пьянство, выкашивающее население России; это семейная разруха, выбрасывающая на обочину жизни сотни тысяч детей и подростков; это не знающая аналогов в нашем историческом прошлом деградация чиновничества и силовых структур.
В постсоветские годы в условиях просыпающихся гражданских навыков мы научились критиковать власть, олигархов, коррумпированных чиновников. Ругается пресса, попискивают против Кремля и Белого дома политологи, предъявляют свой счёт социологи. Бранятся в адрес властей читатели в своих письмах в «АиФ». А поскольку народ наш в самых начальных классах демократии, то выражений он не выбирает, переходя порой на привычный маток.
Результат невелик: власть как-то очень быстро научилась, как кот Васька из басни Крылова, слушать и есть. И чем сытнее ест у себя за забором, тем меньше слышит, о чём кричит улица. Особенно при длительном пребывании у кормового корыта. Ведь отзывчивость к народной боли зависит не от морали власти (она всегда и везде аморальна), а от уровня контроля общества за властью. Такого контроля у нас нет.
Игра в бисер
У власти есть свои инструменты воздействия на общество и народ. При тоталитарных режимах это прежде всего насилие и страх. При проблесках демократии (как сегодня) - стремление «осадить зарвавшуюся прессу» и оградить себя от критики. Но в запасниках власти, независимо от того, какого она разлива, есть особо изощрённый и отточенный в веках инструмент. Это заигрывание с народом. Захваливание народа, сопровождающееся, как правило, мелкими праздничными подарками. И чем хуже обстоят дела в стране, тем обильнее рассыпаются звания и подарки, тем слаще льются голоса славильщиков. В их исполнении народ - и труженик, и победитель, и хранитель нравственных устоев, и покоритель космических высот, и средоточие талантов, и избранный историей наследник великой Византии.
Иными словами, как только власть осознаёт, что она не в состоянии обеспечить населению достойный уровень существования, а обществу - необходимый темп развития, она начинает метать перед народом популистский бисер. К сожалению, народ (особенно на детской стадии гражданского развития) очень легко ведётся на эти уловки. Положение усугубляется тем, что и при нынешней власти между верхами и низами продолжает сохраняться некий «общественный договор», возникший в период большой лжи «развёрнутого строительства коммунизма». Власть как бы подмигивает народу: мы, дескать, закрываем глаза на твои безобразия, а ты закрываешь глаза на наши. Мы тебя будем понарошку поругивать за пьянство, за нежелание подметать улицу, за вонь в подъезде, а ты нас (также понарошку) будешь поругивать за воровство, за взятки, за неумение управлять страной. Главное, чтобы этот взаимный «ласковый мордобой» не сказывался на рейтингах и итогах голосования.
* * *
Власти, будь она светская или духовная, издревле свойственно заблуждаться по поводу своего величия и своих достижений. В Средние века один из католических соборов, желая внушить пастве мысль о своей богоизбранности, публично объявил себя «действующим по внушению Святого Духа». Уже по новейшим временам мы хорошо помним, как съезды КПСС, а ныне съезды её наследников начинались «рапортами о победах». Только вместо Святого Духа новые партийные святоши вдохновляются образом любимых лидеров. Плохо то, что заблуждение по поводу собственной святости и избранности характерно и для народа. И чем быстрее он избавится от этих иллюзий, тем больше у него будет прав предъявлять претензии к власти.
