Запад подложил свинью Вооруженным силам Украины (ВСУ), когда начал передавать свою всевозможную технику, считает заслуженный военный летчик, генерал-майор Владимир Попов. По его словам, теперь бойцов, которые могут управлять и обслуживать эту технику, придется обучать в разных странах.
«Разношерстный парк»
Попов считает, что о том, насколько была та или иная техника Запада провальна или успешна, пока судить преждевременно. «Когда конфликт закончится, я думаю, через два года, то будет совершенно по-другому все звучать. Тогда мы посчитаем все, взвесим, дебет с кредитом сведем», — делится эксперт.
По его словам, сейчас для Киева хорошо, что Запад снабжает его оружием, однако это станет проблемой в будущем. «Управлению и обслуживанию такой разношерстной технике надо обучать везде», — отмечает офицер.
В пример он приводит ситуацию с авиацией. Так, когда украинских пилотов учили управлять самолетами F-16, то им было сложнее адаптироваться к управлению. В советских и российских самолетах ручка управления самолетом (РУС) располагается между ног пилота. А на американском истребителе она вынесена на правый борт. «Человек же симметричен сам по себе, и мне легче управлять самолетом, когда РУС между ног. Здесь же немножечко нелогично», — рассказывает генерал-майор.
Попов также уточняет, что для обслуживания F-16 будут нужны свои кадры: пилоты, техники. И решение этого вопроса может опираться только на опыт. А для того, чтобы сформировались умелые команды, потребуется три-пять лет.
«Сейчас украинский летчик и самолет — две разные вещи. Самолет сам по себе, человек сам по себе. Поэтому из 12 первых машин, которые получили, по моим данным, уже осталось только пять или шесть рабочих машин. То есть половины нет. А с поставки в январе этого года прошло только семь месяцев. Это очень большие потери. Они и имиджевые потери, и физические потери, и материальные, и моральные», — заключает офицер.
«Лучше бы все одной марки было»
Следом генерал-майор приводит пример с потерей французского истребителя Mirage-2000. «Они пришли месяц назад, и уже один потерян. Вероятно, сработал языковой барьер. На шильдиках управления можно подписи на мове или на русском сделать, будет понятно. Но вот речевой информатор, который информирует тебя и предупреждает, все еще на национальном языке работает. В случае с Mirage-2000 это французский. И опять человеку надо перевести, осознать и дать команду. Кажется, что это быстро происходит, но все равно это задержки, и они складываются в большой минус», — считает заслуженныый военный летчик.
По его словам, если в будущем передадут другие модели техники, то это станет еще одной проблемой. «Если им дадут еще что-то шведы или поляки, то это будет намного хуже, чем если бы вся техника была одного типа или производителя. Но у Киева выбора нет. Тем более в условиях войны, когда большая часть заводов уже поражена, а оставшиеся дышат на ладан. Так что эти проблемы, я думаю, еще долго-долго будут икаться, особенно у украинской армии. Потому что все-таки они учились воевать на советской технике. Какая бы она ни была, но она была надежной и простой. Кроме того, ее физиологичность, качество и другие характеристики были всегда направлены на то, чтобы машина и человек работали как единая система. На Западе это наблюдалось не всегда», — заключает генерал-майор.
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
