12 июня 2020 года исполняется ровно год с того дня, как Касым-Жомарт Токаев официально вступил в должность президента Казахстана. Впервые в этом центральноазиатском государстве на практике был проведён транзит власти — процесс, который в будущем актуален и для россиян. Можно сказать, что на всем постсоветском пространстве Казахстан стал «пионером» в деле эволюционной преемственности власти, продемонстрировав, безусловно, свою собственную модель, плюсы которой, однако, можно экстраполировать на подобные процессы в других государствах. «Аргументы и факты» проанализировали итоги года президентства Токаева.
Токаевский импульс
Касым-Жомарту Токаеву особо не позавидуешь: в президентскую работу он вошёл, что называется, без раскачки. Первые полгода к новому главе республики присматривались как свои граждане, так и мир в целом, а в следующие полгода грянула коронавирусная пандемия, во время которой казахстанцы ждали от лидера быстрых и точных действий. По мнению аналитиков, за первый год своего служения казахстанскому народу Токаев поразил всех смелыми, порой беспрецедентными решениями, что, конечно, прежде всего связано с личностью президента.
Дело в том, что со сменой лидера республика словно встала у развилки дорог. Преемственность власти, которая выражается в первую очередь в продолжении реализации стратегических программ первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, была безупречна, однако казахстанцы осознавали, что стране нужен новый импульс для эволюционного развития, которое невозможно без построения современного гражданского общества с политической культурой и терпеливого общения власти и народа. И этот импульс пошёл от Касым-Жомарта Токаева. Государство предприняло первые шаги в этом направлении: отказалось от практики блокирования интернета и силового разгона митингующих. Был принят закон, либерализирующий мирные собрания. Все эти инициативы объединил понятный лозунг: «Разные мнения — единая нация».
Далее президент провозгласил принцип «слышащего государства», который выразился в максимальном снятии бюрократических проволочек, в возможности гражданам напрямую задавать вопросы к уполномоченным органам и оперативно получать ответы. По сути, концепция «слышащего государства» стала философией государственного управления.
«Токаев — человек высочайшего интеллектуального уровня, бесконечно размышляющий, вникающий, анализирующий, и поэтому понятно его решение: казахстанцы должны знать, что происходит во власти, должны понимать, что облечённые властью люди — отнюдь не сакральные персонажи, а ответственные за свои поступки граждане, — комментирует российский публицист, писатель Леонид Млечин. — На меня Токаев произвёл сильнейшее впечатление следующим обстоятельством: в высших эшелонах власти он находится очень давно, но до сих пор ясно и чётко представляет себе жизнь людей, их заботы и проблемы. Это выразилось, на мой взгляд, в токаевской установке на то, что люди могут выразить несогласие с теми или иными действиями властей и к этому надо прислушиваться. Начальники на всей территории бывшего Советского Союза на такие „послабления“ плохо реагируют. Но факт остаётся фактом: новый президент Казахстана за год сделал прозрачной всю власть, от министров до акимов. Казахстанские чиновники включились в работу соцсетей, где рядовые граждане пишут о своих проблемах, которые из высоких кабинетов не всем видны, и представители власти решают эти проблемы».
Сегодня следует констатировать, что в Казахстане постепенно меняется формат официальных мероприятий, они становятся более публичными. По инициативе Токаева создан новый орган — Национальный совет общественного доверия, в который вошли известные общественно-политические деятели, экономисты и интеллектуалы. На базе президентского сайта открыта виртуальная приёмная главы государства, руководители всех уровней власти вышли в социальные сети. Безусловно, все эти шаги являются фундаментом новой поведенческой модели политического и управленческого истеблишмента, повышая индексы открытости и доступности государственного аппарата.
От политики к экономике
К сожалению, запланированные преобразования в экономике Казахстана фактические были заблокированы пандемией коронавируса. Впору было впасть в отчаяние, однако Касым-Жомарт Токаев инициировал настолько беспрецедентные меры по стимулированию экономического роста, что его примеру последовали и в других постсоветских странах.
«Борясь с негативными экономическими последствиями коронавирусной пандемии в Казахстане, Токаев доказал, что способен принимать нестандартные решения, которые затем берут на вооружение другие государства, — продолжил Леонид Млечин. — В частности, это касается „налоговых каникул“ для малого и среднего бизнеса. К сожалению, многие в наших странах живут штампами прошлого о том, что предприниматель — это что-то сомнительное: прежде всего бизнесменов нужно контролировать, а вовсе не помогать им. Трезвый и реалистический взгляд главы РК в части обнуления налогов произвёл сильное впечатление, и российский уполномоченный по правам бизнесменов Борис Титов оценил опыт Казахстана как полезный для России».
В этом плане Токаев чётко придерживается плана. В своём сентябрьском программном президентском послании «Конструктивный общественный диалог — основа стабильности и процветания Казахстана» он высказал принцип: эффективный малый и средний бизнес — прочная основа развития города и села. И события этого года показали, что слова президента Токаева не расходятся с делами.
По мнению экспертов, токаевский пакет мер по стимулированию экономики и поддержке производителей может создать условия для диверсификации казахстанской экономики вместо чрезмерной зависимости от нефтегазового сектора. На антикризисные меры было выделено 8,6% ВВП Казахстана. После принятия пакета экономических мер в Казахстане международные экономисты прогнозируют возобновление роста экономики в 2021 году на уровне 5,5%.
«Многое зависит не только от экономических факторов (последствий пандемии, падения цен на нефть и др.), но и от того, пойдут ли за Токаевым казахстанские элиты, — продолжает мысль о преобразованиях в РК президент Евразийского института геостратегических исследований Евгений Бажанов. — Сейчас идут, но этот процесс должен продолжаться и расширяться. Давайте вспомним реформы китайского лидера Дэн Сяопина. Когда он их затевал, то многие в правящих кругах были против. Но, когда появились результаты и их почувствовало население, элита стала меняться. Те, кто сопротивлялся, подняли руки вверх или замолчали. В Казахстане риски сопротивления элит тоже были, есть и будут, но если будут успехи, то все у Касым-Жомарта Токаева получится. Недавно он как раз посетил Китай, где ему показали, чего достигла страна в этой области. А он ведь работал в Китае в середине 1980-х годов, когда Китай отставал от Советского Союза лет на сто, как тогда казалось. У них был один телефон на целый квартал, и к нему выстраивалась очередь... Если сегодня Китай в области современных технологий чуть ли не опережает Европу и Америку, то почему не попробовать Казахстану?»
Сегодня очевидно, что правительство РК держит пандемическую ситуацию под жёстким контролем, обладая всеми необходимыми ресурсами для обеспечения социально-экономической стабильности. Известно, что международные резервы Казахстана в валюте составляют более 30 млрд. долларов, а активы Национального фонда РК превышают 58 млрд долларов. Чрезвычайное положение и двухмесячный карантин стал настоящим стресс-тестом для республики, который страна прошла достойно и теперь выходит из пандемии с минимальными потерями, постепенно восстанавливая свою активность.
Сделать Казахстан более зримым
Важный аспект — международная легитимность транзита власти. Вступив в должность президента, Касым-Жомарт Токаев подтвердил внешнеполитический курс страны, обозначив приоритеты внешнеполитической деятельности Казахстана до 2030 года. В течение года он встретился с главами ведущих государств мира: России, Китая, США, стран Евросоюза, Центральной Азии и исламского мира. Ключевой акцент этих встреч — создание внешних условий для реализации экономического потенциала Казахстана и поиска выгодных транзитных коридоров к мировым рынкам. Барьеров на этом пути немало: это и санкционная политика, и протекционизм, и даже торговые войны.
«Модернизация экономики Казахстана шла и до Токаева, но он сделал акцент на том, чтобы рыночная среда расширялась, улучшалась, чтобы не было монополизации сфер экономики различными государственными и полугосударственными структурами. Кроме того, президент уделяет большое внимание содействию привлечению в страну иностранного капитала, не только российского и китайского, но и европейского, и из других источников, важных для Казахстана», — отметил Евгений Бажанов.
В свою очередь, Леонид Млечин заострил внимание на продвижении имиджа Казахстана на международной арене. «Отмечу тему, которой, уверен, команда Касым-Жомарта Токаева займётся в ближайшем будущем: надо широко рассказывать о том, что происходит в Казахстане. Несколько лет назад я читал статью Нурсултана Назарбаева „Семь граней Великой степи“ о достижениях народа Казахстана мирового масштаба, о которых, к сожалению, мало кто сегодня знает. На мой взгляд, есть проблема в недостатке информации о Казахстане. Даже в России, не говоря о мире в целом. Отсюда и недопонимание тех важнейших процессов, которые происходят в стране. Конечно, сегодня в условиях пандемии технически невозможно пригласить журналистов в республику, чтобы они все увидели своими глазами. Но пандемия рано или поздно закончится, так что будущее, на мой взгляд, за проектом, который я бы назвал так: „Сделать Казахстан более зримым“», — подытожил Млечин.
Подведём и свой итог: пожалуй, впервые крупнейшая центральноазиатская республика сделала амбициозную заявку на то, чтобы Казахстан увидели как составную часть мира. И понимание этого процесса у Касым-Жомарта Токаева ясное и точное.
